Жизнь на двоих (СИ) - Шнайдер Анна (бесплатные книги полный формат .TXT, .FB2) 📗

София ласково погладила мамины пальцы.

– Не волнуйся. Все хорошо.

– Ох, Софи… – Синтия покачала головой. – Я понимаю, он достойный мужчина. Но постарайся поменьше о нем думать. Все-таки он женат, и Виктория – очень хорошая девочка.

Насчет хорошей девочки София могла бы поспорить, но не хотела расстраивать маму, да и зачем настраивать ее против императрицы?

– Ты же знаешь, что сердцу невозможно приказать.

– Знаю, – вздохнула Синтия и, закусив губу, очень тихо спросила: – Софи, а он сам… Он… не принуждает тебя?

– Нет. – Хорошо, что мама не спросила про любовь – видимо, так же, как и она сама недавно, считала это совершенно невероятным. – Не волнуйся.

– Я не могу не волноваться. – Мама, чуть побледнев, поморщилась. – Я слишком хорошо знаю, что это такое – когда тебя заставляют, и не хочу тебе такой судьбы.

– Разве его величество похож на человека, который может заставить женщину? – София немного обиделась. – Мам, ну зачем ты так думаешь об императоре. Он ведь меня спас.

– А ты спасла его дочь, – сказала Синтия упрямо.

– Вот именно. Я спасла его дочь, он спас меня, а ты думаешь, что он ведет себя недостойно. Нет, мам.

Синтия молчала, задумчиво глядя на Софию.

– Он знает, что ты его любишь?

– Как он может не знать? Он же эмпат.

– Да… – пробормотала Синтия, вздохнув. – Тогда… Софи, мне кажется, тебе лучше уволиться.

Стало холодно и очень больно, словно в сердце воткнули длинную иглу.

Вот, теперь и мама начала решать за нее, что лучше. Понятно, и она, и Вано, и Арен – все хотят, чтобы ей было хорошо. Но делают только хуже.

– Я сама решу, что мне лучше, мам.

– Смотреть на человека, который принадлежит другой женщине, – больно, – серьезно произнесла Синтия. – И чем скорее ты поймешь это, тем лучше.

– Я сама решу, – повторила София, ощущая, что начинает злиться. – Не надо на меня давить.

– Я не давлю. – Мама погладила ее по руке и встала с кровати. – Не сердись. И знай – я приму любое твое решение и никогда не стану тебя за него осуждать. Никогда, Софи.

Это было неожиданно, и София подняла голову, с удивлением поглядев на Синтию.

– Любое? Ты серьезно?

– Серьезно. Конечно, я бы хотела, чтобы ты уволилась, и как можно скорее. Но ты для меня – главное, и я не буду осуждать тебя за другое решение. Хоть и желала бы иного. – Она печально улыбнулась. – Я говорю это, чтобы ты не думала, будто я от тебя отвернусь. Никогда этого не случится.

– Спасибо, мам, – сказала София искренне, ощущая облегчение, словно с души сняли огромный камень. – Спасибо.

Синтия погладила ее по голове, поцеловала в лоб, а затем вышла из спальни.

София долго сидела на постели, постоянно косясь на браслет связи и проверяя время. Оно неумолимо двигалось вперед, но Арен не приходил.

Было безумно грустно, но она не удивилась – конечно, раз он принял решение, теперь будет стараться следовать ему. Прийти сегодня в ее комнату – значит, дать слабину, показать Софии, что решение не настолько уж и твердое. Глупо – она и так это знает.

Наверное, Арен остался с Викторией.

Она улыбнулась и стерла с глаз слезы. Ревности не было совсем, только душа болела так, словно ее в мясорубке прокручивали.

Принадлежит другой женщине… В чем Арен принадлежит Виктории? Эта принадлежность существует только на бумаге. А в душе у него холодно, темно и пусто. Так выглядит принадлежность? Полное отсутствие любви и эмоций?!

И если Арен принадлежит Виктории, то кому принадлежит она, София? Он ведь отдал ей свою жизнь. Она и так его, целиком и полностью – живет его жизнью, любит до глубины души, чувствует, как себя. И что же это получается? Вот это все – меньше, чем обыкновенная бумажка? Меньше, чем статус? Меньше, чем официальное признание?

Несправедливо.

Да, есть еще дети. Но она постарается сделать так, чтобы их это не коснулось. Конечно, Агата с Александром эмпаты, и рано или поздно они поймут, что София любит их отца, но они поймут это в любом случае. А всего остального не узнают.

Да и разве Арен перестанет их любить? Он принадлежит им не только на бумаге. В отличие от Виктории.

«Хорошая девочка»… Сегодня императрица действительно была хорошей, но до этого – нет. И ничего удивительного в том, что Арен к ней безразличен. Что можно чувствовать к человеку, который тебя мучает? Может, императрица и любит мужа, но как-то неправильно, нельзя так любить. Когда любишь, хочешь, чтобы любимый был счастлив. А она чего хотела? До инфаркта Арена довести? И это София еще не знает толком никаких подробностей, а если бы знала – скорее всего, ужаснулась бы. Не зря же Викторию терпеть не может вся прислуга. «Лучше в псарне убираться, чем у нее. От животных хотя бы знаешь, чего ожидать», – так Софии однажды сказала Мэл.

И этой женщине принадлежит Арен. Это же кошмар…

Пусть у него будет хоть немного счастья. Неофициального, без бумаг и признаний, но пусть оно у него будет.

Глава двенадцатая

Накануне вечером императору пришлось усыпить себя – иначе он не выдержал бы, шагнул в камин и перенесся к Софии. И грош цена слову, данному Вано и самому себе.

Арен понимал, что она его ждет, и от необходимости причинять ей боль становилось тошно. Но иначе нельзя.

Если бы он мог развестись с Викторией… Но это невозможно. Официально разводы разрешены, в том числе и императору, однако такого ни разу не случалось, это было не принято. Он и так ломает традиции и устои, но разрушения семьи, в которой двое маленьких детей, народ не поймет. Арен сейчас нуждался в поддержке подданных, слишком уж острая ситуация в обществе, чтобы давать последователям брата и другим людям, не поддерживающим политику императора, повод трепать его имя.

Да даже если бы он мог развестись – что при этом делать с самой Викторией? Для нее это будет позор, аристократия не примет ее ни в одном из своих домов. У жены и так психика некрепкая, еще с собой покончит, не дай Защитник…

И Агате с Александром нужна мама, причем нужна каждый день, а не только по праздникам. И как осуществлять общение в случае развода? Пусть живет в отдельном крыле дворца, а дети станут прибегать к ней в гости? Абсурд.

Никуда Арену не деться от Виктории, как ни крути. И общество осудит – а в данный момент это недопустимо, – и жену затравят, и дети будут несчастны. Нет, невозможно.

Ничего, Виктория уже начала вести себя нормально, скандалов не закатывает, а это терпимо.

В конце концов, он и раньше жил с нелюбимой женщиной. Все просто останется по-прежнему. Так, как и было. На своих местах.

Сразу после завтрака жену и детей перенесли на море, а Арен отправился на первое из совещаний – с Арчибальдом, который, как ему доложили, вернулся с севера вчера поздно вечером.

Брат, отдохнувший и выспавшийся, выглядел бодро и радостно. Рассказал о ходе операции по уничтожению демонов более подробно, сообщил, что потерь нет, и, когда Арен отпустил секретаря протоколов совещаний, спросил:

– Что здесь произошло? Я от Анны уже кое-что слышал, но мало. София действительно превратилась в абсолютный щит?

– Действительно. А Эн помогла вернуть ее.

– В этом я как раз не сомневался, – вздохнул Арчибальд и улыбнулся – то ли с грустью, то ли с гордостью. – Она молодец. Но я не представляю, как это получилось. Расскажешь?

– Нет.

– Так я и думал. Аньян она останется или?..

– Останется.

Брат задумчиво смотрел на Арена, и император даже без эмпатии понимал, о чем он думает.

Арчибальд должен был почувствовать влюбленность Софии и теперь наверняка гадал, что связывает их с Ареном. Дожидаться, пока брат что-нибудь спросит или скажет по этому поводу, император не стал – сам сменил тему:

– У меня к тебе просьба, Арчи. Не слишком приятная, но необходимая.

– Да? – Арчибальд моментально подобрался, как перед прыжком.