Крепость демона 1 (СИ) - Фред Винни (полные книги .TXT, .FB2) 📗

О предохранении госпожа доктор рассказала мне настолько в общих чертах, что проще было брошюру на входе прочитать, там, по крайней мере, было написано о том, что дети это радость, только один раз, а не десять. В итоге, я узнала больше от полугномки в очереди, чем от доктора. От осмотра я отказалась, потому что кресло выглядело не особенно чистым, задавать вопросы о своих душевных переживаниях и физических ощущениях я не решилась, госпожа врач и в более простых вещах мне не помогла. Весь приём занял пятнадцать минут, десять из которых доктор заполняла документы, а оставшиеся пять агитировала в пользу размножения, даже не поинтересовавшись, входит ли это в мои планы, а перед уходом вручила мне длинную блестящую ленту из упакованных поштучно барьерных контрацептивов, пожелав удачи в отношениях с мужем и осторожности в отношениях с другими мужчинами, этак с улыбочкой. Я подозревала, что эта улыбочка будет преследовать меня ещё неделю, поэтому призвала цензора, который её замазал, хотя и поиронизировал по поводу того, какая я стала чувствительная его заботами. Я мысленно иронизировала сама над собой изо всех сил, пытаясь как-то обосновать и оправдать свой поход в больницу, на который потратила время и нервы, а получила только разочарование и презервативы.

Вернувшись в общежитие, я переоделась и поехала в ресторан, в котором мы договорились поужинать, по дороге вымарывая из памяти весь свой поход в больницу, и надеясь, что солнечное сияние великолепного Алана сожжёт остатки, как только я его увижу.

***

В ресторан Алан опоздал, я не стала делать заказ без него, тем более, что он позвонил и предупредил, что задерживается. В итоге я просидела за столом над стаканом воды почти двадцать минут, невольно изучая спину Алис и профиль Брависа, которые тоже сидели над водой, не пытаясь её пить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Когда Алан пришёл, то сел напротив, потом встал и пересел ко мне, быстро поцеловал в губы, отстранился, посмотрел на меня подозрительным взглядом пару секунд и поцеловал ещё раз, медленно и с наслаждением. Я чувствовала, что он улыбается, это топило во мне напряжение с энергией апрельского солнца, мне уже совершенно всё нравилось, я не смущалась от поцелуев на виду у всех, и мой скоропалительный брак меня полностью устраивал со всех сторон, особенно на ощупь. Алан прижал меня к себе и прошептал на ухо:

– Не ходи в бесплатные больницы, пожалуйста. Если хочешь в больницу, я тебе организую самую лучшую, на нормальной Грани.

– А Грань Тор не нормальная?

– Это отсталая дыра на краю вселенной, здесь нет ни нормального оборудования, ни квалифицированных врачей, ни человеческого уровня обслуживания.

– Какой простор для развития, – иронично прошептала я ему в шею, – действительно нужно открыть здесь больницу, никакой конкуренции, красота.

Он рассмеялся, поцеловал меня в щеку, отодвинулся и взял меню:

– Ты ещё не заказывала?

– Тебя ждала.

Он изобразил виноватое миленькое лицо и опустил взгляд в меню, сказал шёпотом, как будто по секрету:

– В компании бардак, меня слишком долго не было, приходится разгребать. Эксперимент с оставлением дочерних предприятий и филиалов на местное руководство с треском провалился, я не представляю, как я воевать уеду, они развалят всё что можно. Я вернусь, а тут ни филиалов, ни компании, хоть сам закрывай всё и продавай заранее.

– Тебе просто нужна очень быстрая война, длиной в выходные, – с улыбкой прошептала я, любуясь его профилем, он улыбнулся и промолчал. Подозвал официанта, сделал заказ и попросил принести то, что не придётся ждать, прямо сейчас, я в который раз удивилась тому, насколько требователен его организм к еде.

«Хорошо, что у меня не так, быть настолько зависимым от желудка – это практически как быть отрицательным.»

– Как прошёл твой день, принцесса Лея? – Алан закрыл меню и повернулся ко мне, в который раз смущая меня своим вниманием и странной заинтересованностью моей жизнью, я опустила глаза, это было ужасно неловко и непривычно. Попыталась вспомнить события дня, стала перечислять:

– Утром заказала продукты... Ты не против, кстати?

– Чего не против?

– Заказа продуктов.

Он так искренне удивился, что мне пришлось уточнить:

– Это неоправданно дорого, послать слугу на рынок дешевле.

Алан посмотрел на меня с ироничной умилённой жалостью, взял мою ладонь двумя руками, наклонился к ней, крепко поцеловал и прижал ко лбу, с трудом сдерживая смех, потом резко изобразил серьёзное лицо и выпрямился, ровно сказал:

– Я не против. Продолжай.

Зато я была против, мне всю жизнь ставили в упрёк любые излишние расходы, а излишним считалось абсолютно всё, включая еду. Отец был одновременно сказочно богат и невероятно беден, богат для чужих и беден для родных, мы обязаны были экономить каждую копейку, чтобы он мог швыряться тысячами перед теми, кого видит впервые в жизни. Я всю жизнь считала это нормой, и учитывая, какие роскошные вечеринки устраивает Алан, боялась представить, как жёстко ему приходится экономить на всём, кроме вечеринок.

Он смотрел на меня, я чувствовала этот взгляд, хотя сама смотрела в стол, тему хотелось закрыть, она была ужасно неловкой, вопрос денег всегда считался более интимным, чем вопрос размножения, я уже жалела, что заговорила об этом в ресторане, а не в постели.

Алан опять обнял меня и сказал на ухо с интонацией фокусника, достающего из шляпы кролика:

– Принцесса, трать сколько хочешь, я богат.

«Рада за тебя, что ты богат. Но я – не ты.»

– Плати телефоном везде, там бесконечный кредит.

– Это неправильно.

– Это удобно, – он выглядел искренне удивлённым, я в очередной раз готовилась объяснять ему вещи, очевидные для всего мира, кроме Алана Иссадора.

– «Удобно» – это когда у женщины есть либо свои активы с регулярным доходом, либо фиксированная сумма содержания, которой она распоряжается по своему усмотрению, обычно эти вещи подробно и прозрачно оговариваются в контракте, чтобы не возникало таких вопросов. Там же оговариваются суммы на питание, содержание семьи и дома, и прочие затраты, вроде тех штор, которые так тебя повеселили во время чтения контракта моей матери. Это всё не просто так там написано, его составляли с умом, на десятилетия, там нет ни единой лишней строчки. А мы свой даже не начали составлять.

– Хорошо, сегодня займёмся, – с обречённой улыбкой кивнул Алан, шёпотом вздохнул: – Я же мало за сегодня документов изучил, ещё один никогда не лишний.

– Ну извини, что брак – это чуть сложнее, чем просто показать меня всем и сказать: «Видели? Моё».

Я попыталась встать, чтобы как минимум пересесть, а лучше вообще выйти из ресторана, из города, из Содружества, куда угодно. Я вообще редко злилась, но его отношение к нашему браку как к очередной бумажке на работе внезапно дико вывело из себя. Алан поймал меня за плечи, не дав подняться, силой усадил обратно, обнял и зашептал на ухо:

– Ш-ш, принцесса, спокойно, мы всё решим. Расслабься, а? Я просто устал и задолбался, ты тоже устала, мы на нервах, сейчас перекусим, отдохнём и как порешаем все на свете вопросы, вот увидишь, тебе понравится. Давай?

«Интересно, а если бы тебе не хватило силы меня удержать за столом, что бы ты говорил?»

Алан молча поцеловал меня в щёку, потом ещё раз, и ещё, после каждого поцелуя отстраняясь и проверяя мою реакцию, с таким видом, как будто это было реальное решение проблемы, и он пока только с дозировкой не определился, поэтому пробует экспериментально. Я начала улыбаться после пятого поцелуя, он был одновременно невыносим и очарователен, его хотелось ударить, поцеловать и придушить, а потом опять поцеловать и ударить, много раз. Я собралась с силами и предельно холодно прошипела:

– Пересядь на своё место.

– Я уже на своём месте, принцесса, – мурлыкнул Алан мне на ухо, прикусил его и добавил: – Моё место рядом с тобой, со вчерашнего дня и навсегда, пока не сдохну, смирись, ты уже согласилась, теперь только так. Надоем – зарежешь меня во сне, другим способом я от тебя не отцеплюсь, я предупредил. – Я молчала и пыталась придумать аргумент, выходило не очень. Алан подождал ответа, не дождался и поцеловал меня ещё раз, с очень серьёзным видом, я начала смеяться и закрывать лицо ладонями. Уровень неприличности его поведения уже перешёл все границы, но учитывая то, насколько сильно ему было на это наплевать, это было полностью моей проблемой, настолько же несерьёзной, насколько и нерешаемой.