Недосказанное (ЛП) - Бреннан Сара Риз (прочитать книгу .txt) 📗
— Но...Холли, — пробормотала Кэми, выпалив пару слов напротив его рта.
— Мне Холли безразлична, — Джаред зарычал на неё, затем сглотнул и снова прикоснулся к её волосам неловким и не совсем нежным жестом, убирая пряди с её щек и глядя на неё с голодом в глазах. - Не то, что ты.
Возможно, он говорил ей только то, что она хотела услышать. И она поняла, что именно эти слова хотела услышать.
Она наклонилась вперед и поцеловала его снова. Она отпустила его ворот и прикоснулась к плечам, потому что казалось, что она не могла перестать прикасаться к нему даже для того, что расстегнуть свое пальто.
— Позволь мне, — попросил Джаред тихим голосом, затем отстранился немного, поцеловав место над уголком её рта, расстегивая пальто. Она чувствовала, как дрожат его руки, молния пару раз застревала, а у неё перехватило дыхание.
— Зачем ты это носишь? — спросил Джаред, наполненным эмоциями, шепотом.
— Черт возьми, я даже и не знаю, чем я думала, надевая зимнее пальто милым декабрьским вечером? — Кэми зарылась пальцами ему в волосы, почувствовал кончиками пальцев какие они мягкие и кучерявые на концах. Да, подумала она, и пожелала, чтобы он мог слышать её. Не отпускай меня.
Джаред рассмеялся, звук был едва громче вздоха в беззвучном ярком пространстве между ними.
— Черт побери, — тихонько повторил он, забираясь руками внутрь её пальто. Она почувствовала теплое прикосновение его пальцев на пояснице через тонкий свитер, которое прижимало её ближе к нему. — Я не привык к твоим английским грязным словечкам.
Кэми чуть было не засмеялась, но его рот прикоснулся к её губам, а смех утонул в поцелуе.
— На самом деле, — сказал Джаред, снова легонько целуя её, — я вообще не привык к такому.
Он накрыл её открытый рот своим в этот раз менее осторожно.
— Я не делал этого часто, — добавил он, шепот царапал его горло, а она почувствовала легкое прикосновение зубов к своей нижней губе, что заставило все её тело дрожать. — И я хочу, чтобы всё шло правильно.
Она и не знала, что её губы с дрожью раскрылись, пока поцелуй не стал глубже, а её дыхание не участилось. Каждый раз, когда он прикасался к ней, прикосновение казалось ей в новинку, как будто они только что изобрели его вместе. Её не переставал шокировать тот факт, что это был Джаред. Немного страшило её даже такое легкое движение, как пальцы поглаживающее её шею.
Он немного отстранился, издавая тихий полу изголодавшийся, полу нуждающийся звук. Она заглянула ему в глаза в практически черные, тьма поглотила практически все, кроме исчезающего отблеска серебра.
— Джаред, — сказала она и притянула его обратно.
Её пальцы легонько прошлись по его ключице, ногти очертили впадинку его горла, и она почувствовала, как дрожь пробежалась по его телу. Она ухватилась пальцами за ворот его рубашки и, воспользовавшись этим, снова притянула его к себе.
Она поцеловала его, а он снова издал низкий звук, в этот раз исходивший из глубины его рта. Несколько месяцев назад прикосновение к нему было бы немыслимым поступком. Она чувствовала себя практически опасно счастливой, боясь, что в любой момент у неё отберут это, что разлетится все на кусочки перед ней, что все это окажется ужасной ошибкой.
У неё кружилась голова и, она вся немного дрожала, отодвигаясь от него, но даже после этого она не могла перестать содрогаться, не могла остановиться целовать его. Что-то холодное прикоснулось к её шее, заставляя еще сильнее дрожать её, она подняла голову и осознала, что идет снег, яркие белые пушинки кружились в темном занавесе ночи и в свете их фонаря. Кэми почувствовала, как что-то теплое коснулось её лица и увидела, как Джаред смахивает снежинки с её волос. Она улыбнулась и закрыла глаза напротив танцующих отблесков снега, таявших ледяных поцелуев на её коже, и встретила его губы. Они целовались и целовались, дрожали и распадались на части, никто из них не мог рискнуть прикоснуться к другому, оба боялись и пытались не испугать другого.
Кэми сжала руки за его спиной, ощутив ширину его плеч, а также реальность кожи, мышц и костей, и вновь подумала: «Не отпускай меня».
Глава Двадцать Первая
Её Наследие
Кэми распахнула ворота и звук их скрипа пронзил холодный покой такого спокойного и раннего утра. Она следовала по истрескивавшейся дорожке, серая в призрачно серый свет к двери дома. Когда она вошла на кухню, то обнаружила там свою маму, уже закинувшую свою сумку на плечо и готовую уходить.
Мама подняла на неё взгляд.
— Кэми, — сказала она шепотом, — где ты была? Я думала что-то случилось.
Мамин голос оборвался на слове «что-то», словно она даже представить не могла что могло случиться с Кэми, а разве что накручивать себя темными и иллюзорными страхами. Кэми посмотрела на мать, всегда прекрасное лицо над черной толстовкой на молнии и джинсами. Её серые глаза были такими огромными: она выглядела моложе, чем обычно и напуганнее.
Кэми была так зла на мать, но теперь глядя на неё, она ощутила яростное желание защитить ее от всего, что так её пугало.
Это было странно чувствовать защиту собственной матери.
— Прости, — начала было Кэми.
Мама перебила её: её голос был остер, как один из её ножей.
— Ты была с одним из тех мальчиков Линбер?
Кэми сбросила плечами с себя пальто и кинула его на стул.
— Да, — ответила она. Сочувствие к своей маме быстро улетучивалось. — Вообще-то, я целовалась с ним всю ночь напролет. А ты скажи мне, ты сейчас идешь в пекарню или к Робу Линберну? У моего Линберна нет на счету и половины жертв, что у твоего.
Мама побледнела еще сильнее.
— Я никогда не предавала твоего отца, — голос её прозвучал еще тише.
— Тогда чем ты занимаешься, мама? — требовательно спросила Кэми.
— Линберны сумасшедшие! — отрезала мама. — Они хотят увидеть демонстрацию подчинения, они хотят увидеть, что вы их слуги. И я пойду на это, я сыграю свою роль скромной селянки, если это поможет обезопасить мою семью. Все, чего я хочу, чтобы вы все остались целы и невредимы. Только это является моей целью. А ты пугаешь меня, Кэми. Ты разбиваешь мне сердце. Ты должна быть более осторожной.
— Мы не можем позволить ему одержать верх, — сказала Кэми.
Глаза мамы оглядели её. Кэми знала, что волосы у неё были спутаны, а рот опух, и она знала, что мать считала её дурой.
— Ты не понимаешь, — сказала ей мама. — Он уже победил. И остальные Линберны признают это. Для Линбернов имеют значения только другие Линберны. А всех, кто выступит против, Роб раздавит, сметет со своей дороги. И если этому мальчику не будет больше от тебя никакой пользы, он отойдет в сторонку и позволит тебе быть уничтоженной.
Кэми рассмеялась.
— Да ты понятия не имеешь, что он за человек. Он никогда не станет ничего сторониться. И он любит меня.
И она действительно верила в это, верила в каждое слово, но она почувствовала, как покраснела, когда произнесла эти слова. Она всегда знала, что он любил её, эта уверенность была превыше всего остального, которая была неизменной, но она никогда не произносила эти слова вслух и они никогда не имели прежде такого значения. Она сказала эти слова ему и едва ли понимала их значения. Это были пугающие слова, слова, охватывающие вселенную.
Её мама посмотрела на неё с грустью, её мама, на которую мужчины смотрели только с любовью. Наверное, она знала Кэми лучше самой Кэми.
Но все, что она сказала:
— Мне пора.
Она натянула свой темный капюшон на голову, который прятал её сияющие золотом волосы и бросал тень на её бледное лицо. Кэми вздрогнула от холодного воздуха, который влетел через открытую дверь, когда её мама вышла на улицу.
Кэми поднялась наверх и приняла обжигающе-горячий душ, чтобы согреться и проснуться. Она стояла под водой и испытывала восторг о того, сколько нового она узнала о своем теле, по которому ручейками сбегала горячая вода.
Её прежний парень Клод касался её тела намного больше, чем Джаред сегодня ночью, но она не чувствовала столько новизны, как с ним. Джаред знал её, знал почти все её мысли, каждый её темный страх и светлых надежд. Когда он прикоснулся к ней, он точно знал к кому прикасается. Вес этих прикосновений будто открывали новые земли на её теле. Она и мечтать не смела о подобных открытиях. Кэми закрыла глаза и позволила каплям воды барабанить по её векам.
