Заговор маски (СИ) - Костылева Ляля (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
— Семнадцать? Ее не учили? — Маркус встряхнул каштановыми волосами. — Что ж… Вообще, это не слишком-то хорошо. Зачастую сирена имеет к этому возрасту негативный опыт и боится петь, если ей вовремя не рассказали, как управлять даром. Но я попробую ей помочь. Мне будет это любопытно, а тренируя ее, я получу возможность повторять упражнения и сам, — он повернулся к сенатору. — Если, конечно, доминус Лициниус не будет против этого. Если же я ему нужен, то…
— Нет-нет! — поднял руку Лициниус. — Тебе это нужно, Маркус. Суди сам: ведь тебя просили всего лишь дать совет, а ты уже согласен на тренировки.
Маркус вспыхнул и опустил голову:
— Конечно, мне не сделать ничего со своей природой. Простите, ярл Эриксон, я вовсе не навязываюсь, я… Дам советы и рекомендации.
Эриксон рассмеялся.
— Маркус, я вас уверяю, мы все будем бесконечно благодарны. Никакой навязчивости, друг мой. Если вы согласитесь дополнительно потренировать девушку, то все будут только рады. Разумеется, если это не помешает вашим делам.
— Никоим образом не помешает, — вставил сенатор.
— Спасибо, доминус, спасибо, ярл, — улыбнулся Маркус хозяину дома. — Мне сложно отрицать: я люблю петь и счастлив буду позаниматься с девушкой, так как самому мне заниматься недосуг. Так будет повод подтянуть уровень.
— Подтянуть! О! Не надо скромничать, Маркус, галлу это не к лицу, — Лициниус отпил глоток вина. — Ярл Эриксон, вы слышали о человеке, якобы прожившем среди германских племен семь лет, а теперь вернувшемся к цивилизации? Я читал об этом в вечерней газете. Что думаете?
— Удивительная история, — сделал глоток из своего бокала ярл. — Не выглядит он жившим в диких условиях в течение семи лет. Но тем не менее газетчики превозносят его уникальность, чем все больше разогревают интерес. На мой взгляд, парень просто хороший актер.
Вечер пошел своим чередом. Гостей становилось все больше, они отдали должное изысканным закускам и дорогим винам и наконец расселись на стульях и стали внимать арфистке. Она играла в самом деле божественно — жена риг-ярла превосходно разбиралась в искусстве. Гости остались весьма довольны, и несколько дроттинов подошли к исполнительнице, приглашая ее выступить и на их вечерах. Новая звезда Люнденвика официально зажглась.
Лар Лициниус Целсус спокойно относился к инструментальной музыке. Он равнодушно выслушал игру арфистки, похвалил ее перед хозяйкой дома, перекинулся несколькими словами с риг-ярлами и членами Тинга и кивнул Маркусу, подавая тем самым знак, что им пора домой. Они распрощались с ярлом Эриксоном, дали клятвенное обещание приехать на следующей неделе и спустились по большой мраморной лестнице в холл.
Маркус почти весь вечер молчал, и посол Лициниус ощущал, что юноша расстроен. Ученик забрал пальто у слуги, помог наставнику надеть его, открыл перед ним дверь, и оба сели в поданную карету. Лициниус стукнул два раза набалдашником красивой дорогой трости в крышу экипажа и устало откинулся на мягкую спинку сидения.
— Вам нехорошо, доминус? — заботливо спросил Маркус, прекрасно знавший, как сильно Лициниус переживает за судьбу альянса и как болезненно воспринимает тот факт, что переговоры по его заключению затягиваются, сколь много сил у него отнимают переживания.
— Нет, все в порядке, мой мальчик, — улыбнулся политик, — вообще-то у нас хорошие новости. Я буду сейчас писать срочную депешу нашему королю.
— Вот как? — удивленно и обрадовано спросил Маркус.
— Именно, именно, мой Марс! — удовлетворенно кивнул посол. — Одна птичка принесла мне на хвосте, что нам все же поверили, что официальная сторона Регнум Галликум непричастна к нападению минотавра на жителей Люнденвика. Переговоры по альянсу возобновятся и в самое ближайшее время. Подозревают в этом все же доминуса Гая Коминия, то есть в целом нас. Но, кажется, нам все простили. Ах, если бы быть уверенным, что в этом и вправду виноват он! Но разведка лишь разводит руками.
— Даже если виноват брат короля, — нахмурившись, заметилМаркус, — все равно он — не мы!
— Никому не интересны наши проблемы, Маркус, — покачал головой Лициниус, — мы все галлы — и этого довольно для охлаждения отношений. Но с тех пор, как убили минотавра, ничего, слава Юпитеру, плохого не случилось. Мы должны добиться подписания всех соглашений как можно скорее. Так что будь поласковей с этой девочкой, любовницей сына Эриксона. Ярл Эриксон если не ключевая фигура, то одна из ключевых. Пусть будет нашим союзником.
Маркус удивленно захлопал глазами:
— Я… Но… Вы думаете, она его любовница?
— Или его друга. Или не любовница, но скоро ею станет. Не все ли равно? — пожал плечами, сенатор. — Что еще я могу заключить о юной девушке, живущей в доме двух дроттинов? Но даже если я и ошибаюсь, если все они живут как православные монахи, начисто отрицающие плотскую природу человека и стремящиеся отречься от нее, — это неважно. Дело в другом. Сын ярла хочет, чтоб она училась, а ярлу приятно угодить сыну. Вот ты это и сделаешь, а уж Стейн Эриксон ничего не забывает, что ему сделали, — ни плохого, ни хорошего.
Маркус кивнул, подумал немного, потом спросил осторожно:
— Так вы не против, что я буду заниматься с ней? Я думал, что допустил промах.
— Ты допустил его, — ободряюще улыбнулся Лициниус, — но в целом все сделал правильно. Однако это будет для тебя хорошим примером того, как осторожно нужно вести себя с такими блестящими политиками.
— Я погорячился, — нахмурился Маркус, — я забылся и…
— Не казнись! — перебил его Лициниус. — Просто запомни, как тонко Эриксон сыграл на том, что тебе близко. Он задел твои чувства — в данном случае приятные, — и ты сам побежал делать то, что ему нужно. Нам это тоже выгодно, но Маркус… Если бы ты отреагировал спокойнее, мы могли бы получить больше. Будь выдержаннее, мой Марс. Усвой этот урок.
— Я усвою, — кивнул юноша, улыбнувшись учителю своей нежной улыбкой.
— Не сомневаюсь, не сомневаюсь, — кивнул Лициниус, прикрывая глаза.
Глава 19
После целой недели проливного дождя небо над Люнденвиком наконец прояснилось. Тепла это не прибавило, однако, по крайней мере, можно было выйти на улицу, не боясь быть промоченным до нитки. Жители города, словно обрадовавшись просветлению, высыпали на улицы и в парки.
Яролика и Горислава, возвращаясь из академии магии, тоже радовались пусть холодному, но все-таки солнцу и с удовольствием подставляли лица его лучам.
С того времени, как их маскировка была раскрыта, прошло больше двух месяцев. Первые недели девушки нервничали и, несмотря на доброе отношение дроттинов, держались настороженно. Однако постепенно напряженность сошла на нет, они действительно жили, как добрые соседи.
В конце месяца хейанира случилось еще одно важное событие. Утром, за ставшим традиционным завтраком, Ингимар торжественно вручил им оформленные документы, а днем повел в академию магии, куда их без лишних проволочек приняли, протестировав на владение магией.
Яролика поправила тяжелую сумку с книгами и травами и, не удержавшись, зевнула.
— Горя, у нас еще полно времени до вечера, — сказала она. — Мы сейчас будем проходить мимо кондитерской. Может, купим по чашечке горячего шоколада?
— Давай! — Горислава улыбнулась. Она шла налегке, прижимая к себе толстую тетрадь. Лишь на сгибе ее локтя висела маленькая сумочка. Рыжие волосы были уложены в пышную модную прическу.
Яролика тоже улыбнулась ей в ответ, и девушки, взявшись за руки, перебежали через дорогу и направились в кондитерскую. Обе они сейчас выглядели куда ухоженнее, чем два месяца назад. Более дорогая и элегантная одежда и во много раз более счастливый вид делали их еще красивее. Они впорхнули в кондитерскую, поздоровались со знакомой хозяйкой, взяли себе по чашке шоколада и сели за столик в уголке. Яролика втянула в себя аромат напитка и сделала маленький глоточек.
— Восхитительно, — вздохнула она. — Когда же я пойму, что она сюда кладет? Какая-то специя или смесь. По-моему четыре разных… — она погрустнела. — Профессор Торир бы мне неуд влепил. Он все время пытается меня научить магически определять состав зелий и отваров, да что-то не все у меня получается. Велел вот тренироваться, говорит, что дар травника на этом основан. А у меня не выходит пока. Только по запаху и по вкусу могу понять, да и то не всегда.
