Милослава: (не)сложный выбор (СИ) - Красовская Марианна (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
Я помню, как старшая дочь кнеса Василевского, моя хорошая подруга, в один день вернулась к отцу со ссадинами на лице и сломанной рукой. Мой отец тогда ездил к государю за разводной грамотой. Что пережила Людмила в своем коротком браке, кроме побоев, она рассказала единственно моему отцу, который был наиболее близок к столице и оттого считался первым в приграничье ходатаем, который и доносил до государева суда все жалобы и тяжбы. Муж Людмилы был из ближней свиты государева сына, а Василевский — всего лишь провинциальный кнес. Поэтому, вероятно, насильник был уверен в своей безнаказанности.
Не вышло. Отец добился, чтобы наказание было по всей строгости, поговаривали, что даже с избытком. Мужа Людмилки казнили в назидание другим. Был бы не столь высокой птицей — обошлось бы каторгой лет на пять, или разводом и огромным откупом, а то и вовсе бы замолчали. Но человек, приближенный к наследнику, должен являть собой образец добродетели. Избиение беременной жены — не тот случай, на который мой отец закрыл глаза. «Не удерживает добродетель — пусть держит страх» — фраза отца, которую на все лады повторяли в то время в обществе.
Мне невероятно повезло, что мой супруг оказался спокойным и порядочным человеком. Здесь, в горах, вдали от столицы, он мог творить всё, что ему вздумается, и некому было бы меня защитить.
А я, неблагодарная и неправедная, пытаюсь разделить свое сердце пополам и полюбить сразу двоих.
Не выйдет. Сердце так не делится.
Заскрипела дверь за моей спиной. На крыльцо вышла Айша, укутанная в тулуп и несколько шалей так, что только нос и видно было. В руках у нее был довольно большой узел.
— Я не вернусь сюда, миледи, — спокойно сказала она. — Супруг строил дом на совесть, он крепкий и удобный. Надеюсь, он послужит кому-то еще.
— А где твои дети, Айша? — спросила я. — Отчего они улетели так далеко?
— У меня две дочки, — улыбнулась женщина. — И обе как я — на край земли пойдут за любимыми. Я их вырастила и выпустила как птиц. Они вышли замуж за двух братьев и живут в Пригорках, это в двух переходах отсюда.
На краю деревни уже собрались те, кто хотел зимовать в замке Нефф. Зимнепраздник завтра, встретить его под крышей своего господина явно лучше, чем в чужом доме. На это я и рассчитывала. Селяне могли собираться и несколько дней, но именно сейчас поторопились.
Доберутся ли они сами?
Судя по высокому небу, непогоды ждать не стоит. Дорога до замка известна всем. Большинство тут — оборотни. Доберутся, ничего им не сделается. Тем более мой супруг что-то им сейчас объяснял, размахивая руками.
— Лорд Оберлинг редко балует нас своими визитами, — сказала мне неслышно подошедшая Сарина. — Мы привыкли выживать сами. Спасибо вам, миледи. Нам очень повезло, что вы стали леди Оберлинг.
— А старый лорд? — полюбопытствовала я. — Он был более рачительным хозяином?
— Люди говорят, что с того дня, как замок Нефф покинули Браенги, у Пригорья не было хозяина. И нет здесь покоя и сытости. Горы не любят Оберлингов. Много людей ушло в другие места…
— В таком случае, скажите людям, что всё меняется. Браенги вернулись служить своему народу. Я — Браенг, Сарина.
Искоса я посмотрела на открывшую рот женщину и широким шагом направилась к супругу.
Глава 2. Рудники
— Ты хорошая хозяйка, Милослава, — вполголоса похвалил меня супруг. — Я очень благодарен тебе. Знаешь, я никогда не считал Пригорье домом. Я военный. Я умею водить войска, захватывать крепости и убивать врагов. Я совершенно не разбираюсь в сельском хозяйстве и строительстве. Ты пришла и решила все проблемы взмахом руки. Я бы просто посочувствовал Людвигу и поехал дальше.
— Я кнесса, — пожала плечами я. — Я с одиннадцати лет занимаюсь хозяйством.
— Послушай, — взял меня за плечи муж. — Я хочу тебя попросить. Останься со мной на год. Впрочем, больше — дай мне зиму, весну, лето и осень. Научи меня. Я больше не хочу убивать. Я почти умер однажды и понял, как это страшно и больно. Сейчас у меня есть замок Нефф и Пригорные земли. Я хочу жить дальше. Однако землевладелец я никакой. А ты умница.
Я посмотрела на него с растерянностью. Нет, мне, конечно, приятны его слова. Прямо мед. Но я вроде бы и не собиралась покидать замок Нефф. Его замок, ага! Мой замок, мои горы! Впрочем, он, вероятно, думает, что я рвусь к своему Таману в степь.
Не рвусь.
Стыдно.
— Лорд Оберлинг, — начала я.
— Максимилиан, — поправил меня муж. — У меня есть имя. Можно просто Макс.
— Максимилиан, — покатала на языке я. — Максимилиан. Вы не думаете, что я могу не дожить до следующей зимы? Ваши жены очень быстро и, скорее всего, не слишком охотно покинули этот свет. Мне бы не хотелось разделить их участь.
— Ты Браенг, Милослава, — устало сказал Макс. — За твоей спиной земля твоих предков. Всё будет хорошо.
В этот момент у меня что-то щелкнуло в голове.
— Вы знаете, что в замке есть другой потомок Браенгов? — требовательно спросила я.
— Шарлотта? Знаю, конечно. Она там всегда жила, не выгонять же ее.
— Вы не думаете, что она может быть причастна к смерти ваших женщин?
Оберлинг посмотрел на меня с недоумением.
— Да она совсем старуха!
— Для хорошего мага возраст — не помеха. Я уверена, что Шарлотта — неплохой воздушник. Возможно, даже обученный воздушник. Она вполне могла обучаться вместе со своим сводным братом.
— Мне кажется, ты бредишь, — пожал плечами лорд. — Зачем ей это?
— Месть? Она была любовницей принца…
Оберлинг расхохотался.
— Ты просто сказочница, мышка! Не ожидал такого от тебя!
— Смейтесь, смейтесь, — буркнула я. — Как бы потом четвертую жену хоронить не пришлось. Я останусь, но с условием: никаких детей!
— Только детей? — прищурился Максимилиан. — А всё остальное, им предшествующее, можно?
Я закусила губу, сердито уставившись на него. Обсуждать такие вещи с мужчиной для меня было совершенно немыслимо. Щеки медленно заливала краска.
— О-о-о! — протянул Оберлинг с насмешкой. — Кнесса Градская смущается при обсуждении супружеских обязанностей! А что насчет слова «член»? О богиня, Милослава! От твоего румянца можно зажигать свечу!
— Прекратите паясничать! — я прижала ладони к пылающим щекам. — Это непристойно! Об этом не говорят в приличном обществе!
— А я не приличный человек, — мурлыкнул мне на ухо супруг. — Я военный. Я не развожу сантименты, я просто веду понравившуюся мне женщину в конюшню, на сеновал, в палатку… в спальню, если очень повезет, и там…
Последнее слово он прошептал мне на ухо очень тихо, но я всё равно ахнула от стыда и почему-то от горячей волны, прокатившейся по телу.
Я оттолкнула его двумя руками, но проще было сдвинуть с места каменную стену. Бесцеремонно, на виду у всех он стиснул меня в объятьях и жарко поцеловал в губы. Я выскользнула ужом, отпрыгнула в сторону и сердито уставилась на супруга. Он же смеялся, довольный моей растерянностью.
Не найдя слов, чтобы выразить свое негодование, я резко развернулась и потопала к большому дому старосты. Были бы у меня косы, они бы как нельзя лучше передали мой гнев, плеснувшись за спиной змеями. Но увы, о косах можно было забыть, а тяжелый плащ отказывался красиво взметаться и хлопать. У самого входа меня догнал Кирьян, очевидно, бывший свидетелем возмутительной сцены. Поглядев на мои поджатые губы и всё еще горящие щеки, он только ухмыльнулся по-мальчишечьи. Я махнула рукой и обрушила на него сугроб снега с крыши.
Удивительное дело: если для работы с водой мне требовалось время и концентрация, то снег слушался меня с полужеста. А возможно, я просто достигла того уровня управления своим даром, к которому стремится каждый взрослый маг.
Отец всегда говорил, что зрелый маг пользуется своими силами так же легко, как руками или ногами. И как рука или нога, магия хрупка, ее легко повредить, если попытаться сделать что-то неправильное, чуждое ей.
К примеру, магией не убивают. Напрямую не убивают, конечно. Если маг пытается забрать с помощью своих способностей чужую жизнь — сжечь противника, или утопить, или лишить воздуха — он умрет вместе со своей жертвой. Впрочем, ограничения очень расплывчаты. Хуже всего огневикам: они не могут напрямую ударить огнем врага, потому что риск сжечь его заживо очень высок. Приходится бить рядом. Воздушник может подтолкнуть жертву к краю пропасти, но оступится и упадет вниз она сама. Водник может захлестнуть струей, подмыть осадные орудия, увести воду из колодцев осажденного города.
