Попаданка ледяного дракона (СИ) - Свадьбина Любовь (лучшие книги без регистрации txt) 📗
Мама дорогая.
Под пристальными взглядами мужчин придвигаю кресло к столу и устраиваю косу рядом с собой, приговаривая:
– Ты самая красивая коса, которую я видела в жизни…
Правда, других кос я так близко не видела в принципе. Но чего не скажешь, когда из-под колпаков на тарелках просачивается божественный аромат мяса, а есть под завывания не хочется.
– …Твои изгибы невероятно привлекательны. А лезвие просто завораживает! Эти любезные господа подтвердят мои слова, – бросаю грозный взгляд на мужчин.
Они, как ни странно, наперебой начинают нахваливать и изгиб, и цвет, и прелестные глаза. Даже отец! Такое чувство, что я попала в сумасшедший дом.
И вот эти аристократичного вида господа рассыпают комплименты косе, бормочущей, судя по всему, только у меня в голове: «Ах, неужели… ох, как приятно… какой он душечка…», выпучивающей семь глаз и хлопающей веками без ресниц.
С полным ощущением ирреальности происходящего сажусь за стол и снимаю с тарелки серебряный колпак. Как ни странно, там нет ничего психоделического: лежит себе кусок мяса с грибочками, глаза не таращит, речей не толкает. Бывает что-то нормальное и в этом мире.
Благородные господа изумлённо наблюдают, как я наливаю себе вина, отхлёбываю половину бокала и принимаюсь за мясо. Даже интересно, почему отец не перехватывает управление, чтобы я вела себя, как истинная леди… неужели устал держать в узде?
Он устраивается напротив, тоже наливает себе вина и принимается за мясо. За ним садится Эрмил. Огемар некоторое время смотрит на отца сквозь недовольный прищур.
«И что, всё? На этом комплименты иссякли? – канючит коса. – Так нечестно!»
Хмыкнув, Огемар садится.
О чём могут разговаривать заговорщики-террористы на совместной трапезе? Никогда бы не подумала, что они станут живо обсуждать надвигающиеся дожди и ветра. Но странная тема получает объяснение в словах Эрмила:
– Мы успеем проскочить по окружной дороге до прихода ливневого фронта, но надо торопиться: чем ближе отбор, тем строже досмотры в Нарнбурне, потом к Академии будет не подобраться.
К Академии, в которой меня выпотрошит дракон. То есть, в которой, по мнению отца, я должна убить страшного ужасного дракона.
– А смертникам роскошный десерт полагается? – громко интересуюсь я.
Всё равно скоро убьют, о фигуре можно не беспокоиться.
Глава 27
И снова поездка, цокот копыт, нервное поскрипывание рессор, духота кареты. Шёпот-рокот дождя, треплющего деревья у дороги.
«Плохо быть некрасивой, – бормочет коса, – приходится путешествовать снаружи. А снаружи дождь. И никакого уважения… а всё почему? Потому что я всего лишь коса. И даже возразить не могу».
Она на крыше кареты. Специально собранный для неё ящик изнутри обит бархатом. Он водонепроницаемый, так что жалобы на дождь – придирки. Но объяснять это бесполезно – я пыталась, честно.
В сумраке белеют светлые волосы отца и бледное лицо. Его глаза кажутся бездонными провалами. Сидящий рядом с ним лорд Огемар с его тёмными волосами и чуть смуглой кожей выглядит совсем призрачным. Глаза у него скрыты тенями от надбровных дуг, но он наблюдает, и от этого взгляда по спине ползут мурашки.
Едем практически с обеда, а сейчас вечер, но за это время меня ни разу не брали под контроль. Эта мысль не даёт покоя, зудит в подкорке, заставляет сердце биться чаще. Неужели создание косы как-то повлияло на меня, защитило от менталистов?
Но лорд Огемар говорил об отсутствии у меня поводка так, словно он мог быть.
«И куда мы едем? Сколько можно болтаться в темноте?» – не унимается коса.
Внутри всё скручивает от волнения: меня берут на испуг или просто ленятся управлять? Невыносимо хочется знать правильный ответ. Так сильно, что не могу сдержать эмоций, пальцы дрожат, а когда стискиваю кулаки, дрожат и они.
Неужели появилась возможность сбежать?
Глаза жжёт от навернувшихся слёз. Кусаю губу, впиваюсь ногтями в ладони, чтобы хоть как-то взять под контроль чувства и мысли, которые могут меня выдать, но надежда на спасение слишком сильна – её не подавить.
***
Барабанит по крыше дождь. Постоялый двор напоминает о себе сонным поскрипыванием перекрытий. Темнота комнаты нависает надо мной, выжидая.
Под тяжёлым пуховым одеялом меня колотит, как в лихорадке.
Все ли уснули?
Действительно за мной не следят?
Можно убежать?
Куда?
Невнятно бубнит коса. Её прямо в ящике забрал отец, сейчас она в его комнате напротив моей.
Спит он? Или ждёт моего хода?
Почему меня не контролируют и положили спать в отдельной комнате, будто предлагая сбежать?
Снова наворачиваются слёзы. Ёжкин дух, никогда не была настолько трусихой!
Но никогда и не попадала в такие безумные ситуации.
Пора!
Иначе страха разорвёт сердце.
Когда поднимаюсь, к горлу подкатывает тошнота, меня прошибает холодный пот. Паника, как отрава. Ощущения мерзостные: знобит, сердце выпрыгивает. Кажется, оно стучит так громко, что слышно в соседних комнатах. Столь же шумным кажется и шуршание платья, шелест затягиваемых шнурков.
Аристократический наряд и ботиночки на каблуках – плохие помощники для побега, но не в сорочке же улепётывать.
Первым делом проверяю окно: ставни заперты снаружи. Ощупью слабых мест не нахожу. Единственный вариант – срезать петли магией. Но если сделаю это, ставни могут упасть, и на грохот мои соглядатаи точно слетятся.
К тому же я на втором этаже, двор выложен камнями, прыжок может обернуться несовместимыми с побегом травмами.
Пройти по коридору?
Сердце колотится в горле. Глубоко дышу, стараясь успокоиться. Руки дрожат. Нет, в таком состоянии, да ещё в платье, мне из окна нормально не выбраться.
Похоже, придётся уходить коридором.
В конце концов, что я теряю? Надсмотрщики меня не убьют, а вот дракон Академии вполне может.
Ботиночки вновь снимаю, прокрадываюсь к двери и осторожно тяну её на себя. Я в верхней одежде, под кроватью имеется горшок, так что походом в туалет мой выход из комнаты не оправдать.
В конце коридора над лестницей дрожит похожий на лампадку светильник. В его неровном свете видна лишь площадка перед ступенями да слегка поблескивают медные ручки ближайших к нему дверей.
За оглушительным стуком сердца ничего не слышно. Вдруг вскрикивает коса: «Что с тобой? Ты куда?!»
«Тихо-тихо-тихо», – на цыпочках бросаюсь вперёд, ведь коса в порыве эмоций может начать скакать, отец услышит стук, и тогда всё пропало!
Как в омут с головой бросаюсь во тьму лестницы. Скольжу пальцами по липким от грязи перилам. Застываю на первом этаже. От страха кружится голова, не сразу вспоминаю, в каком направлении дверь на улицу.
Вспомнив, крадусь туда. Темнота уже не кажется такой густой, проступают очертания балок, дверные проёмы.
Тяжёлый засов поддаётся с трудом. Поднапрягшись, вытаскиваю его из паза. Приставляю к стене.
Спокойно. Не трясись.
Скрип двери утопает в шелесте дождя. Прохладный воздух врывается в зал, овевает кожу, напоминая о дивно холодных днях в доме арестованного некроманта…
Шагаю на мокрые камни крыльца.
– Леди не стоит гулять в такую погоду, да ещё босиком, – томный голос раздаётся за спиной, и под шуршание ткани на мои плечи ложится плащ. – Я не прощу себе, если вы простынете… Витория.
– А если меня съест дракон, вы себя простите? – оборачиваюсь всем корпусом к настырному собеседнику, но не могу разглядеть его в густом сумраке. – Эрмил…
Дождь барабанит по крыльцу, мелкие брызги оседают на подоле и босых пятках. Стоять спиной к выходу неуютно, но и Эрмилу, явно имеющему на меня планы с первой встречи, я не доверяю. Шагнуть бы в темноту ночи, раствориться…
– Мы не оставим вас одну, – Эрмил касается моего подбородка противно горячими пальцами. – Такую красавицу и скармливать дракону – слишком расточительно. К тому же выставить вас против драконов – идея вашего батюшки. На самом деле ваша задача проста: одним-двумя ударами снять защиту с Академии.
