Серебро ночи. Трилогия (СИ) - Герцик Татьяна Ивановна (читать книги полностью txt) 📗
— Мой дорогой друг, как благородно с вашей стороны навестить меня в моем несчастье! — ее голос дрожал и срывался, будто от скрываемых слез, но опытному лэрду почудился в этом старательно демонстрируемом горе откровенный фарс.
Он поцеловал ей руку, и со столь же показушным состраданием хрипло выговорил:
— Мне так жаль! Такой выдающийся, подающий такие большие надежды мальчик! Это ужасно!
Зинелла усадила его на низкий диван, покрытый шелковой накидкой с вышитыми на ней белыми цветами Сордидов, и принялась без умолку разглагольствовать о своем безмерном горе, как она тяжко страдает, и как жестоки и безжалостны Сильвер и Беллатор, отправившие на верную смерть родного брата.
Лэрду неудобно было сидеть на скользком шелке. Он пытался поудобнее пристроить больную ногу, стараясь не опираться на нее, но скатывался на край дивана и был вынужден ее напрягать. Это его раздражало. Он не слушал глупую болтовню Зинеллы, всегда считал ее недалекой и подловатой зубастой щучкой, но не забывал сочувственно кивать в самых патетических местах, поднося к глазам белоснежный платочек.
С трудом дождавшись, когда в безудержно льющихся словесах наступит перерыв, он склонился к ней и проговорил:
— Ваш брат безмерно скорбит вместе с вами, и шлет вам подарок, который, как он надеется, послужит утешением в вашем горе. И просит вам передать: «ваша правая ножка стала еще прелестней».
Зинелла машинально поджала правую ногу и застыла как истукан, тупо глядя на лэрда. Тот вынул шкатулку и вложил в руку красотке. Она машинально ее сжала.
— Как, уже? — она не могла поверить своим глазам. — Но я не готова!
— Я всего лишь посыльный, — с нарочитой растерянностью улыбнулся лэрд. — Но если вы хотите передать графу, что не готовы…
— Нет, нет, что вы! — ужас исказил ее глуповатое лицо. — Не передавайте! Я просто растерялась от неожиданности. Но, конечно, я все сделаю так, как он хочет.
Лэрд нашел новую тему для разговора, давая собеседнице время прийти в себя:
— Во дворце слишком мало охраны, что случилось? Вам здесь не страшно? По городу шатаются толпы агрессивно настроенного быдла. Вдруг они вздумают поживиться сокровищами королевского двора?
Потрясенная приказом свирепого брата немедленно расправиться с покровителем, отцом ее детей, хотя она и сама не раз думала об этом, Зинелла суетливо подтвердила, по привычке глупо гримасничая, что довольно мило выглядело, когда она была молода, и отвратительно смотрелось сейчас:
— О, конечно, страшно! Я из всей семьи наместника осталась здесь одна! Все меня покинули! И почти всю стражу пришлось отправить на поиски этой мерзкой девчонки, Агнесс!
Это имя сказало лэрду все. Итак, вот та закавыка, из-за которой граф был вынужден покинуть замок. Похоже, что экономка исчезла не с пустыми руками, а прихватив нечто чрезвычайно для графа важное. Поэтому тот и пустился за ней в погоню, потому и приказал сестрице найти Агнесс.
Он отклонил приглашение остаться на обед и откланялся, чувствуя, что общество Зинеллы неприятно ему так же, как и ее одиозного брата.
На обратном пути, пользуясь тем, что никто его не провожал, пошел не коротким путем, а длинным, намереваясь выйти через главные ворота. Потом ему пришлось бы идти по аллее вокруг всего дворца, но, пока нога не болела, это его не смущало.
Он специально прошел по главной лестнице, перешел на половину давно не живущих здесь королей и не встретил по дороге ни одного стражника. Да, Зинелла свято выполняла указания своего дражайшего братца, отправив всех в столицу на поиски Агнесс.
Лэрд беспрепятственно прошел до тронного зала, вошел внутрь и остановился возле трона. Тот высился на своем огромном постаменте торжественный и мрачный, закутанный в черный креп. Как, должно быть, трепетали служанки, прикасаясь к этой опасной святыне! Но как же самоуверенна и узколоба Зинелла! Это ж надо было додуматься — науськать глупого недалекого мальчишку взять корону, воссесть на престол и провозгласить себя королем!
Лэрд был не так прост, чтобы поверить уверениям Зинеллы о коварстве и подлости старших сыновей Медиатора. Наверняка Зинелла рассчитывала, что ее сын, выполнивший все условия древнего завещания, будет объявлен королем Терминуса. Это сделало бы ее первым лицом государства. Правда, ненадолго, до совершеннолетия Родолфо, но за это время Зинелла успела бы расправиться со всеми своими врагами.
Что ж, фаворитка лишний раз убедилась, что древним летописям нужно верить. И злобного нахального мальчишку ему вовсе не жаль. Вот только эта глупость запустила неуправляемую реакцию, с которой, похоже, никто не сможет справиться.
Еще раз посмотрев вокруг, лэрд вышел из тронного зала. Неторопливо, чуть прихрамывая, спустился по боковой лестнице и вышел из парадного входа, немало удивив этим караул, не ожидавший увидеть здесь гостя. Небрежно заявив им, что заблудился, что было вполне возможно, принимая во внимание огромные размеры дворца, пошел по окружающей его аллее.
Увидевший его издалека кучер поспешил навстречу. Карета остановилась возле лэрда, грум опустил подножку, лэрд поудобнее устроился на мягких подушках и приказал ехать домой.
Глава девятая
Фелиция недовольно повернула голову на настойчивый стук. Кто это? Она предупредила сестру Инэз, чтоб ее сегодня не тревожили. Ей не хотелось открывать. На душе было сумрачно, знобило, прошедшая бессонная ночь отзывалась в сердце острой болью. Стук раздался снова, еще более громкий и упорный. Что случилось? Ненужных пришельцев она не боялась, нескио оставил надежную стражу в монастыре, значит, это свои. Пришлось встать и отодвинуть засов.
Стоявший на пороге Медиатор сердито проворчал:
— Я торчу здесь уже полчаса! На меня все твои монашки пялились, как на жонглера на рыночной площади! Мимо прошли не по разу, больше делать им нечего!
Фелиция молча отстранилась, пропуская его внутрь. Медиатор посмотрел на измученное лицо сестры и смягчился.
— Вижу, тебе изрядно досталось.
— Да. — Она глянула на его довольное лицо и укорила: — В отличие от тебя. Зачем ты приехал?
Медиатор прошел в кабинет и без приглашения по-свойски сел на стул. Кивнул на скамью рядом с собой.
— Посоветоваться хочу. Мне стало гораздо лучше. Будто занавес кто-то убрал. Я понял, что все последние годы жил в каком-то тумане.
Фелиция села на скамью напротив, безвольно сложила руки на коленях и внимательно всмотрелась в лицо брата. Одобрительно кивнула: бессознательная муть из его глаз исчезла.
— Немудрено. Зинелла постоянно опаивала тебя какой-то дрянью.
— Теперь я это знаю. Но есть еще что-то: я подолгу жил в своем поместье без нее, но хмарь не исчезала. Если дело было только в отраве, хмарь должна была бы рассеяться за время, что я был вдали от Зинеллы, но исчезла она только теперь. Хотелось бы знать, почему. И еще я беспокоюсь о детях. Где мои старшие сыновья, не знаешь?
Фелиция продолжала пытливо смотреть на него, не отвечая. Хотя лицо у него было ясное и глаза чистые, без ставшей уже привычной мути, она боялась открывать ему все. Вдруг он только думает, что скинул чары Зинеллы, а на самом деле выполнит все, что она вздумает ему приказать? Показал же он Родолфо, как можно взять королевскую корону, хотя не имел права этого делать.
Медиатор понял ее опасения.
— Не бойся, я вполне отвечаю за свои слова. И хочу наказать Зинеллу за подлость! — он нахмурился, и его лицо стало суровым и жестоким.
— Ты считаешь это подлостью, а она считает это верностью, — уточнила Фелиция. — Она верна своей крови. А ты-то ей кто? Отец незаконных детей?
— Я теперь не понимаю, как мог польститься на эту не такую уж и красивую шлюшку, — с досадой пробурчал Медиатор. — Она даже девственницей в первую ночь не была. Что со мной приключилось?
— Ты был под чарами Тетриуса.
Медиатор подавленно переспросил:
— Тетриуса? Он и в самом деле у графа?
— Да.
Он помолчал, обдумывая ее слова.
