Непрощенная (СИ) - Соболева Ульяна (чтение книг TXT) 📗
- Она не шеана. Эта женщина принадлежит самому Иллину и, видимо, ехала в Храм. Вы посмели тронуть священную и неприкосновенную ниаду, предназначенную самому Всевышнему!
- Она брюхата, твоя ниада! Разве ниады не должны быть девственницами?!
- Да! Она брюхатая! Блудница! Закидать камнями!
- Никто не вправе вершить самосуд. Приговор выносит сам Верховный астрель.
- Она все время пряталась среди нас! Поэтому мы голодаем и умирают наши дети. В ее чреве сам Саанан. Надо вырезать его оттуда и сжечь вместе с ней!
- Твои речи близки к Саанану, несчастный! Как смеешь ты решать, кому жить, а кому умирать? Хочешь, чтоб тебя настигла кара? Чтобы следующей была твоя семья? Всем назад! Никто не посмеет тронуть священную ниаду. Кто знает, что она прячет в своем чреве. А вдруг это младенец самого Иллина?
- Кто этот астран?! Что он знает о нашем горе? Сидит на горе в Храме и пожирает наши подаяния. Может быть, он самозванец и ее слуга!
Я бросила взгляд на астрана, а он, прищурившись, всматривался в толпу. Если не убедит их, не совладать ему с безумцами, озверевшими от голода и смертей.
- Он в дом кузнеца приходил, а наутро все мертвы были.
- Он не астран! Он вестник смерти. Ее приспешник. В костер его вместе с ней!
- Твою ж…
Я взглянула на мужчину расширенными глазами, а он так же посмотрел на меня. О, Иллин. Мне кажется, я где-то его видела. Словно напоминал мне кого-то неуловимо и в тот же момент очень отчетливо.
Толпа двинулась на нас, и я увидела, как астран быстрым движением руки достал из-за головы меч. Длинный и тонкий. Служитель-воин. Откуда он здесь?!
Взмахнул сверкающей сталью, рассекая воздух. И люди снова отступили назад, а потом с яростью ринулись на астрана, но он, подпрыгнув высоко вверх, взмахнул мечом отсекая сразу несколько голов и, сделав кувырок в воздухе, приземлился на ноги возле меня, закрывая собой.
- Это Саанан. Люди! Среди нас сам Саанан! Пусть уходят. Иллин настигнет их своей карой!
Астран схватил меня за руку и потащил за собой, размахивая мечом и расчищая себе дорогу, люди в ужасе шарахались в разные стороны и осеняли себя звездами. Они молились и старались не смотреть на нас.
Астран проводил меня до дома Герты и ждал снаружи, пока мы лихорадочно собирали вещи. Моран причитала и проклинала себя за то, что позволила мне идти в город одной.
- Быстрее. Они придут сюда за нами! Вы должны торопиться! – говорил мужчина, стоя на пороге и поглядывая на дорогу,– Сюда придет целая толпа. Они вас так просто не отпустят.
Это мы и сами понимали. Герта собрала нам еду в дорогу, а сама отказалась уезжать. Сказала, что этот дом слишком много значит для нее, и если ей суждено в нем умереть, то значит на то воля Иллина. Мы прощались быстро. Без слез и лишних слов. Когда уходили, Моран прихватила и тот мешок, что собрала сама. Герта отдала нам своих лошадей и осенила нас звездой на дорогу.
- Скорее. Я сопровожу вас в Нахадас. Там безопасней. У вас есть деньги?
Я кивнула, а потом схватила его за руку.
- Я вам так благодарна, если бы не вы…
Он ничего не сказал, только пришпорил коня. Когда мы отъехали от Жанарии и я обернулась на деревню, то увидела, как полыхает огнем дом Герты Лабейн. Посмотрела на Моран и увидела, как та утерла слезы рукавом. Вот и еще одна смерть…Не зря Рейн называл меня именно так. Я тащу ее за собой чудовищным кровавым шлейфом. С кем бы я ни соприкоснулась, умирали страшной смертью. Каждый, кто соглашался мне помочь.
Я, как вселенское проклятие, как апокалипсис в женском обличии. Ребенок больно толкнулся в животе, и я вскрикнула.
- Что такое? – испуганно спросила Моран, когда я в очередной раз осадила коня.
- Н-н-н-езнаю. Ребенок. Он бьется и сильно беспокоен, и, кажется, что меня разрывает изнутри.
Моран судорожно вздохнула.
- Еще рано. Слишком рано. Это ложная тревога. У вас есть до родов около месяца, моя деса.
Астран бросил на меня быстрый взгляд, когда Моран обратилась ко мне с таким почтением. Боль на какое-то время стихла, а потом прихватила с новой силой, и я согнулась в седле, заваливаясь на шею жеребца.
- Нужно остановится, мне стоит все же убедиться, что это ложная тревога.
- Нет времени на привал. Если за нами будет погоня, то нас выследят до самого Нахадаса.
- Нас и так выследят, - сказала Моран и поравнялась со мной. Приложила руки к моему животу, что-то бормоча себе под нос. За то время, пока она ощупывала мой напряженный живот, меня несколько раз скрутило от боли.
- Это схватки, и они не ложные. Нам нужно мчаться во весь опор, а она не усидит в седле. Они будут только усиливаться. Видимо, волнения и падения сделали свое дело.
Я с трудом различала, что они говорят, меня начало знобить, и, когда астран пересадил меня на своего коня, я уже не могла сдержать криков.
- Терпите, моя деса, мы скоро приедем в город. Терпите и считайте про себя, сколько времени проходит от схватки до схватки. Слышите?
Я кивнула, обливаясь холодным потом и содрогаясь от ужаса. Лишь бы доехать, лишь бы успеть!
Но мы не успели. Мне становилось все хуже, я судорожно хваталась за сутану астрана, а он смотрел на меня и что-то тихо говорил, но я не могла разобрать его слов. Я только могла смотреть ему в глаза и кусать губы от адской боли. А потом услышала его голос, он громко позвал Моран. Я не разобрала, что именно он кричал ей. Меня сняли с коня. Я с облегчением почувствовала, как астран укладывает меня на землю в мягкую меховую накидку.
- Следите за ее пульсом и светите мне факелом. Мы примем ребенка прямо здесь. У вас есть с собой вода?
- Во фляге, но там мало.
Больше я их почти не слышала. Меня раздирало на части. Я кричала и молилась. Звала Рейна и маму с Анисом. Казалось, эта боль выгрызает мне внутренности и отрывает от меня по куску плоти.
- Пульс слабый. Что же это такое? Почему так долго?! Невыносимо видеть эти мучения.
- Молитесь, астран, вы сейчас видите одно из чудес природы – появление человека на свет.
А мне хотелось, чтобы они меня убили. От боли все померкло перед глазами. Мне казалось, она длится бесконечно, и я горю в аду. В самом пекле. За все свои грехи.
- Давайте, деса Одейя, еще немножко совсем.
Но я ее почти не слышала, я смотрела на астрана с факелом в руках… и вдруг поняла, кого он мне так сильно напоминает. Аниса. Он похож на моего любимого Аниса. Наверное, я умираю, и он пришел за мной, чтобы облегчить мои страдания. Последняя волна боли была настолько оглушительной, что я выгнулась и закричала так громко, что, кажется, эхо этого вопля еще долго звучало где-то в воздухе.
Я хватала астрана за руку и видела, как он морщится от боли, потому что обжигаю, но не выпускает моей руки. Что-то говорит мне, а я обливаюсь холодным потом и улыбаюсь сквозь слезы боли. Дааа. Он похож на моего Аниса. Так похож. Разве люди бывают настолько похожи?
- Что-то не так, - шепчет Моран,- долго. Слишком долго.
Я не знаю, о чем она…ведь боль прошла. А потом с ужасом начинаю понимать… что я не слышу того, что должна была сейчас услышать – я не слышу крик младенца. Превозмогая слабость, поднимаюсь на локтях, чтобы увидеть, как Моран держит ребенка за ножки, шлепая его сзади, и я тяну дрожащие руки.
- Дай мне!
- Подождите! – хрипло шепчет она, – Дайте ей дамаса, астран. Много дамаса. Пусть уснет.
- Дай мне ребенка, Моран!
- Дамас. Сейчас. Заливайте в рот.
- Дай! Мне! Моего сына, Моран! Дай, не то я сверну тебе голову!
Тяжело дыша и вытирая слезы, она накрыла младенца своей накидкой и протянула мне.
- Мне жаль…он не дышит.
Но я её не слышала, я приподнялась, облокачиваясь на астрана и прижимая малыша к груди. Укладывая его на себя и накрывая своей накидкой, проводя кончиками пальцев по его спинке и закрывая глаза. Моран молча все еще возится с моим телом, но я уже не чувствую боли, я глажу своего сына по головке и тихо пою песню, чувствуя, как дрожит астран. Пусть не смеет плакать. Мой мальчик не умер. Я его чувствую.
