Фантош для оборотня или Игры насмерть! (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas" (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
«Какая глупость!» — тотчас отмахнулась от бредовой мысли. Эпштейну бы не выписали пропуск без разрешения Роберта Евгеньевича. Значит, он в курсе, просто это природное — принимать в штыки другого зверя.
— Добрый, — отозвался с показной бесстрастностью Шлема. Встал и чуть склонил голову: — До встречи, Милена. Надеюсь, завтра вы будете в более приподнятом настроении.
— Спасибо, — пробормотала, еще пока не зная, как поведу себя дальше.
Только Эпштейн покинул палату, под неусыпным контролем врача, Роберт Евгеньевич вновь заулыбался:
— А я считаю вам сегодня уже гораздо лучше. В плане здоровья, — пояснил ровно.
— Вашими стараниями, — нахмурилась и сложила руки на груди.
— Ну-ка дуться перестали, — с наигранной суровостью потребовал врач. — Вам еще жить да жить…
— Это правда, что вы не можете в моей голове ковыряться?
— Нет, — уже без юмора отозвался Роберт и тоже присел на стул около меня. — А что вам сказал Эпштейн?
— Что мой разум теперь навсегда закрыт для других, но при этом остается одержимым хозяином.
— Боюсь, это так…
— Вот же тварь! — обронила устало. — Я умоляла меня оставить, и он оставил, зная, что поработил до конца жизни…
— Милена, мне жаль, что с вами такое произошло, — виновато сокрушался Роберт.
— Да неужели?! — вспылила. — Хотите сказать, никогда подобным не развлекались?
— Не буду врать, — без тени улыбки отозвался врач. — Но не все такие… Мы разные, Милен, так же как и различны люди. И, так же как и у людей, чем больше у нас власти и силы, тем больше это развращает.
— Значит, вы тоже… слабы? — прищурилась, впервые услышав о такой точке зрения на силу тварей.
— Да, мы, как и люди, подвержены слабости к власти, деньгам…
— А лично вы!?
— Я не так силен как некоторые моего вида, — признался с явной неохотой врач. — Балансирую где-то посередине, но рад этому.
— Но, если развлекались фантош, значит, и вы…
— Да, — с нескрываемой болью кивнул Роберт Евгеньевич, — но дело прошлое… Я положил свою жизнь и знания на алтарь врачевания. Для меня это — жизнь! Поэтому, все остальное больше не существует. С тех пор как понял чего хочу — я стал тем, кто спасает и помогает, а не убивает и порабощает…
— Жаль, что вы не встретились на моем пути раньше, — сожалела, рассматривая свои руки.
— Не говорите так. У каждого из нас есть свое место и предназначение. Мое — лечить, ваше — любить, Демьяна — управлять.
Даже при звучании его имени сердце пропустило удар, а тело пробило мелкой дрожью. Предательская реакция, мерзкая правда…
— Вы тоже знаете, кто меня искалечил? — изумилась очередной истине, как оказалось, очевидной другим и сокрытой до сих пор от меня.
— Да, — кивнул врач и тоже уставился в пол.
— Вспомнила, — осенило меня. — Я вас вспомнила! На улице, — затараторила. — Мне стало плохо, а вы меня на остановку отнесли…
Мужчина поднял на меня извиняющийся взгляд, и новая догадка резанула, словно нож масло:
— Вы следили за мной?
— Простите, но был должен…
— Почему?
— Демьян знал, что вам плохо, а так как я его друг, он попросил за вами приглядеть. Это было совершенно неудобно. Я едва успел… а когда убедился, что с вами все в норме… физически, быстро ретировался — не хотел светиться сильнее, чем уже.
— Какое ему дело до того, что со мной? — осторожно уточнила, пиля врача пристальным взглядом.
— Это сложно объяснить, — тряхнул головой Роберт. — Да и не мне об этом вам рассказывать.
— А кому? — не поняла юмора. — Демьяна не видела больше года. Да и не знаю, где его искать. Да и не хочу! Боюсь… — уже перешла на позорное бормотание.
— Я искренне сочувствую вашему состоянию, но считаю, вам нужно поговорить с Демьяном. Расставить все точки над?.
— Мы уже все обсудили! — отрезала испуганно и поспешней, чем следовало, чтобы убедить в своей адекватности в этом вопросе. — Он меня отпустил… — частила, презирая себя за слабость и тщедушность, — хоть так, но больше не суется со своими репликами и влиянием. Я сама по себе, он сам…
— Вы уверены? — с сомнением глядел врач. В этот миг точно осознала, что Роберт Евгеньевич знал меня и мои страхи даже лучше самой меня.
— Более или менее, — призналась нехотя, прикусив губу, изучая одеяло.
— Что случилось? Что толкнуло вас на самоубийство? — врач не прекращал попыток узнать истинную причину моего проступка.
— Твари нашли нас с детьми, — прошептала через не хочу. — Они сказали, чтобы я кое-что передала кукловоду…
— Значит, я правильно понял, когда увидел укус на вашем ухе, — кивнул своим мыслям врач. — Не знаю, важно ли вам, но того зверя больше нет, — выглядел виноватым Роберт Евгеньевич. — Я дал наводку и его уничтожили…
— Конечно, мне плевать! — брякнула зло. — Проблема-то осталась! Он же не один был… Не он, так другие меня достанут.
— Плохо дело, — бурчал врач задумчиво.
— Конечно, плохо. Они угрожали убийством детей. Вот и рассудила, что если меня не станет, никто на них не будет покушаться… Они без меня, точно шашки в шахматной партии. Вроде как доска одна и та же, да только ими бессмысленно ходить!
— Интересная мысль, — поджал губы мужчина. — Вы должны увидеться с Демьяном и все ему рассказать! — огорошил ни с того ни с сего и так решительно, что испуганно вздрогнула.
— Если бы он желал меня увидеть — уже нашел.
— Вы категорически запретили ему к вам приближаться. Демьян умыл руки. Какой бы он ни был тварью — никогда не нарушает слова!
— Хотите сказать, что он не в курсе, где я сейчас и что со мной?
— Не в курсе, — признался стыдливо Роберт. — Ни я, ни Эпштейн ему не сообщили, что на самом деле случилось, а те, кто был к вам приставлен, проинформированы, как и ваши родители — что у вас курс лечения… Да и нет его в городе уже неделю… дела важные… — это добавил мрачно с нескрываемым отвращением.
— Если за мной следили, что меня совсем не радует, то как допустили нападение?
— У нас тоже случаются всякие нештатные ситуации.
— Я заметила, причем пугает их периодичность, — не сдержала холодного сарказма.
— Если скажу, что приглядывающих за вами нашли мертвыми, это хоть немного смягчит вашу праведную злость?
В горле стянулся узел, а сердце неприятно заныло.
— Убитыми? — повторила эхом. Могла злиться сколько угодно, но совершенно не желала смерти невиновным.
— Они были вашей тенью все это время. А несколько дней назад, как понимаю, в тот день, когда на вас напали, они не вышли на связь. Их обнаружили за городом… Поверьте, Демьян дорожит вами.
— Не смешите, — аж перекосило от услышанного бреда.
— Милена, я бы вам подобного не говорил, если бы не хотел счастья Демьяну.
— Очень рада, что у него есть такой человечный друг, но не понимаю, как его счастье связано со мной?
— Сложный вопрос…
— Да и ситуация, не находите ли, тоже не из легких…
— Несмотря на то, что вы человек, вы подходите ему. Поэтому и говорю, я ему желаю счастья…
— Счастья… — горько усмехнулась глупой связки и такому непривычному слову в контексте я — Демьян — подходить — человек — оборотень.
— Вы должны разобраться между собой, а потом он образумится и решит некоторые проблемы внутри нашего общества.
— А вот это вообще не должно меня касаться, — очнулась от вязких мыслей, куда неумолимо затягивало.
— Уже коснулось, и я уверен, Демьян пойдет на конфликт и устранит проблемы.
— Какие у вас могут быть проблемы? — насторожилась, хотя не очень-то хотела слышать очередную новость.
— Разобщенность, разгул свободных… Много, поверьте, и, если Демьян станет главой, он сможет решить…
— Он против клановости, если мне не изменяет память, — добавила чуть погодя.
— Да, потому что одиночка. Потому что не верит в то, что мы можем не только вредить, но и помогать людям. Потому что у него нет вас!
— Это вы сильно загнули, — опешила настолько, что не могла слова сказать несколько секунд. — Не поняла логической цепочки, и каким образом в ней опять оказалась я.
