Переинкарнация (СИ) - Сергеева Александра Александровна (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
Тармени не стал спорить по вопросу наличия индивидуальных черт у представителей отряда воробьиных. Он раздражённо удалился в свою научную богадельню пестовать свои ущербные результаты бесчисленных опытов с изысканиями. Ещё греки с философской грустью описывали скверные характеры своих небожителей. И мой шестиликий… Пардон, Кишагнин-то теперь застолбили для меня в силу половой принадлежности персонажа. Мой пятиликий бог со всей добросовестностью продолжал дело носителей поганого божественного характера в массы.
Причём, чем старше я становилась, тем меньше миндальничали и со мной. Время подтачивало монументальное терпение иновселенца со своей обычной бесстрастной педантичностью. А в ближайшем будущем грозило обрушить его остатки на мою голову. Но, никаких мандражей в моих членах по этому поводу не трепыхалось: я-то у нас тоже не стою на месте. За прошедшие четыре года вполне себе успешно выросла. А вот когда заматерею окончательно, мы ещё померяемся… вообще всем, что имеет каждый.
Глава 2
В которой я взялась…
Выращивать курей
Самое главное – призывала Галина Вишневская – не давать воли отчаянию. А кто тут отчаивается? Обычной среднестатистической иновселенской макаке вообще не к лицу столь изысканные чувства. Слопала банан и спи-отдыхай. Побегала по коридору и потолку – топай жрать банан. Вспомнила о Фрейде – гони к чёрту всех этих физиков-психиатров, раскладывающих психику на элементарные частицы. Потому что у тебя психика работает, как часы: слопала банан и спи-отдыхай.
От ехидных грёз меня отвлекло внушительное и полномасштабное приземление Императрицы. Та разом заполонила собой весь ринг, отчего Арнэру пришлось оттиснуться к Эби. Эта вновь сидела на заднице и хлюпала носом – орать не решалась, дабы не подставлять любовничка. Наш матриарх не станет разбирать: провоцировала она его, не провоцировала – по барабану. Она сначала накостыляет наглому разнузданному юнцу. А уже после, выслушав обе стороны, не преминет пожурить бедную девочку за неосторожные игры с тупыми самцами. Так что Эби втихомолку изображала барышню, потерявшую заколку и оттого ползающую по полу в таком непотребном виде.
Императрицу сей наигрыш умеренно бесил. Нормальная девица непременно полезла бы ей под крыло с охапкой жалоб. А эта недоделанная вечно выгораживает своего дружка, который просто не имеет права быть таковым. Нормальная девица делает свой выбор правильно: когда вырастет и предпочтёт сильнейшего. А эта, гляди-ка, с молодых ногтей уже имеет своё мнение, наплевав на традиции. Вцепилась в этого подозрительного неформала, как дура! И носится с ним, как с писаной торбой. Таскается не за матерью в поисках новых знаний о жизни, а за каким-то выпендрёжником.
А он – тот ещё фрукт: с прочей ребятнёй не тусуется, в драки не лезет, нос расквасить его не допросишься. Активизируется лишь тогда, когда все пути отступления отрезаны. Да и то как-то… не зрелищно. Скоренько наподдаст задире – с каким-то очередным изобретённым вывертом – и гордо удалится, как граф какой-нибудь. Не попрыгает, демонстрируя публике молодецкую удаль, не повопит благим матом – скукотища!
Проинспектировав хмурую морду Императрицы, я отказалась от морковки, что притащил мне бобик. Спрыгнула с лежбища и понеслась в усыпальницу – как я называла блок с переходниками в потустороннюю жизнь. Лихо запрыгнула в саркофаг – уже целый год персональный – и приготовилась к старту. Щупы юркнули в дыры на теле, и уже через минуту я предстала перед дамой, что мечтала меня встретить, как голодный год.
Хотя, надо заметить, облик пожилой Ольги ей импонировал: всё же не соплюшка зелёная. Солидная дама в единственном когда-то моём шикарном вечернем платье. Жаль, что я не знала себя семидесятидвухлетней – очень неудобно в работе с такими вот породистыми фруктами. А состарить себя мысленно никак не выходило – рука не поднималась.
– Рада приветствовать тебя, почтенная Императрица! – прогудела я, материализуясь перед её зубастым шифоньером.
Бронированная стерва скептично оглядела меня с ног до головы, дескать, эта нищенка вновь притащилась в своем единственном платье. Я поднатужилась и обрядила себя в коронационное платье Екатерины с того самого портрета кисти Торелли. Императрица надулась и вознесла башку к небу, что меня впечатляет, как дождевого червя кроссовки. Я беспардонно вспорхнула следом – ещё и масштаб увеличила из вредности. Императрица пренебрежительно фыркнула и попыталась завернуть величественный лик на сторону. Я мысленно хихикнула и сотворила несколько копий, развесив их вокруг упрямой башки. Нартия тяжко вздохнула и пошла на попятный: опустила шею и присела. Дескать, чего там, посидим уж, потрещим о наболевшем.
А наболело у тётки с избытком. Как бы там ни было, порядок в племени она поддерживала весьма талантливо. Прирождённый менеджер – знаю, за что хвалю. У Императрицы даже её Крокодил тиранствует с оглядкой. А уж прочие и вовсе толкутся вокруг только в менуэте. Толковая баба, что ни говори. И я очень хорошо её понимаю, когда речь заходит о стаде и двух паршивых овцах, что портят всю породу.
Арнэр – как не старался соответствовать – никак не мог втиснуть свой многогранник человеческого интеллекта в кондовый куб натуры нарта. А Эби и не думала стараться – с какой такой радости? Я бы на месте старой леди давным-давно сожрала эту поганку и обрела бы душевное спокойствие.
Императрица внимательно дослушала мой внутренний монолог и потеплела взглядом. Мутное создание из преисподней, оказывается, мыслит в одном с ней ключе к пользе несчастной семьи. Она добродушно заворчала и заелозила попой – устраивалась поудобней, имея ввиду долгий плодотворный диалог с последующими проводами.
– Вы поняли, что эти два придурка вам чужие? – тяжко вздохнула я.
Нартия одарила меня ответным вздохом облегчения и решительно кивнула. Когтистые пальцы на её локтях расслабились и улеглись в интеллигентные кулачки.
– Понимаю тебя. Они и меня порой раздражают смертельно, – доверительно пожаловалась я. – Ну, что уж тут поделать? Понимаешь, они ведь моя семья.
Императрица прихмурила пудовые бровки. Приценилась острым взглядом к двум затаившимся вприлипку обормотам и понимающе пророкотала, дескать, теперь ясно, откуда ноги растут.
– Ты хочешь сказать, что не сердишься на нас?
Старушка мотнула башкой, дескать, не сержусь. Серебристые искры, доселе порхавшие по изумрудной зелени её глаз, улетучились.
– Пожалуй, ты права. Я бы тоже испытала облегчение, узнав, что это не моя порода так испортилась. Просто в неё затесались два инородных тела, которые можно безболезненно для семьи удалить.
Голова Императрицы медленно покачивалась, внимая моей правильной позиции.
«Су-ука!» - злобно прошипела Эби, не сдвинувшись, впрочем, с места ни на миллиметр.
Матриарх мгновенно пригвоздила ей печёнку к пяткам одним кинжальным взглядом. Природная реакция нартии сковала страхом весь организм высококвалифицированной, высокоинтеллектуальной хирургини. Припечатала, словом – и смех, и грех.
Арнэр сурово лязгнул челюстями в ухо жмущейся к нему зазнобы, дескать, заткнись, дура. Императрица благожелательно кивнула умному мальчику и вернулась к нашему эпохальному – чуяло моё сердце – диалогу в верхах. Я мысленно перекрестилась и обречённо выдохнула:
– Ты хочешь, чтобы я их у тебя забрала? Понятно. В принципе, я и сама была бы рада. Меньше всего хотелось с вами ссориться. Ты же знаешь, как я вас с Крокодилом почитаю?
Императрица скептически повела языком по гребёнке зубов и покосилась на скалу за моей спиной.
– Да, Тармени вас не слишком жалует. Он действительно высокомерный засранец, которого интересует только собственная персона.
Старушка снова расслабилась и подобрела мордой.
– Но, ты же знаешь, что я расположена к вам всем сердцем? Поэтому не желаю решать проблему с… нашими детьми в ущерб вашим интересам. Однако и утащить их отсюда самостоятельно не могу. Я отвечаю за их безопасность. Стоит им покинуть эти горы, на них станут охотиться всякие уроды.
