Раскаленный добела (ЛП) - Эндрюс Илона (книги без сокращений txt) 📗
— Спасибо.
— Это очень плохая затея. Пожалуйста, одумайтесь.
Он покачал головой.
— Нет.
Я ознакомила его с политикой конфиденциальности, и получила его подпись на все отказы от претензий.
— Что произойдет, когда вы найдет виновника?
— С этого момента я сам обо всем позабочусь.
— Полагаю, вы собираетесь прикончить убийцу своей жены.
— Именно так Дома решают проблемы, — ответил Корнелиус.
— Что ж, я не принадлежу к Дому. Я человек с семьей, и я уважаю и пытаюсь следовать законам этой страны. Я не буду мешкать, защищая вас или себя, но я не оправдываю убийство.
— Понимаю, — кивнул Корнелиус. — С чего мы начнем?
— Необходимо поговорить с Маттиасом Форсбергом. Мне нужно встретиться с ним с глазу на глаз, чтобы задать ему кое-какие вопросы. Я могу сделать необходимые звонки завтра, но он откажется со мной встречаться.
— У вас нет социального статуса, и вы работаете на его конкурента, — кивнул Корнелиус. — Маттиас является активным участником Ассамблеи и никогда не пропускает заседаний. Завтра как раз пятнадцатое декабря. Заседание начнется в 9:00.
— У меня нет допуска в Ассамблею. — Ассамблея была неофициальным исполнительным органом, который управлял магами на региональном и национальном уровнях. Ассамблея штата Техас собиралась в Хьюстоне. Семье требовалось иметь не менее двух Превосходных магов в трех поколениях, чтобы считаться Домом, а каждый Дом располагал единственным креслом в совете. Технически, Ассамблея не имела никакой власти в правительстве США, но, на практике, когда Дома говорили в один общий голос, Конгресс и Белый Дом к ним прислушивались.
— Семейная фамилия ведь должна на что-то годиться, верно? — улыбнулся Корнелиус. Улыбка не коснулась его глаз, все так же полных горечи. — Будучи Значительным отпрыском Дома, я волен посещать Ассамблею с компаньоном на мой выбор. Я собираюсь принимать активное участие в этом расследовании, мисс Бейлор.
— Называйте меня Невада, — предложила я. — Отлично, тогда встретимся здесь завтра в семь.
Корнелиус с Матильдой ушли, утянув за собой адского песика Банни. Я посидела немного за столом — как раз достаточно, чтобы набросать короткий е-мейл Берну со всеми именами и коротким описанием случившегося, — затем сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Рассказать об этом семье будет не просто. Моя мама могла от меня отречься.
Выудив «долларовую» невесту из мусорной корзины, я расправила ее, насколько это было возможно, и засунула вместе с отчетом о вскрытии в бумажную папку. Эта работа затронет всю семью, и они имели право знать о рисках. К тому же, как показывала практика, хранить секреты от семьи Бейлор было бесполезно. Рано или поздно, все скрытые схемы выплывали на поверхность, выливаясь в море неприятностей и обид.
Я сунула папку подмышку и прихватила свою книгу — «Гексологию» Шталя. Несколько недель назад к нам на порог прибыл пакет с книгами в пухлом желтом конверте — всего шесть книг о заклинаниях, тайных кругах и теории магии. На простой прямоугольной этикетке было напечатано всего одно слово — Невада. Допрос моей семьи ничего не дал. Они не знали, откуда взялись книги, и кто их заказал, хотя не преминули поделиться кучей сумасбродных теорий.
Я попыталась снять с конверта отпечатки, но ни одного не нашла. Почтовая этикетка была самой обычной — четыре на четыре дюйма, и в полудюжине канцелярских магазинов в радиусе десяти миль были точно такие же этикетки вместе с точно такими же желтыми конвертами. Мое имя было напечатано шрифтом Times New Roman 22 размера. Я даже подумывала взять с конверта мазок на ДНК и заплатить за его анализ частной лаборатории, чтобы исключить мою семью и заодно проверить их базу данных на возможные совпадения. Но лаборатория потребовала за анализ шестьсот долларов, и я просто не могла оправдать для себя подобные расходы. Это по-прежнему меня бесило.
Книги оказались невероятно полезными, и я читала их без остановки, пытаясь наверстать упущенные годы образования в магической теории. Конкретно эта книга была о заговорах — магических конструкциях, закрывающих доступ к информации в разуме человека. Несколько недель назад я столкнулась с очень мощным заговором, и была вынуждена заглянуть под него, чтобы спасти город. Книга подтверждала, что я едва не убила человека просто из-за незнания.
Я вышла из задней двери офиса в широкий коридор. Меня окружил приятный запах жареного мяса. Я повернула направо и пошла на кухню.
Когда папа вел свой проигрышный бой с раком, мы продали наш дом. Мы продали все, что могли, но нам по-прежнему нужно было где-то жить и зарабатывать на хлеб, поэтому было принято стратегическое решение: мы использовали наш бизнес, чтобы приобрести большой склад. С восточной стороны, склад был фасадом «Детективного агентства Бейлор». Мы установили внутренние стены и опустили потолок, создав маленькое, но уютное офисное пространство: три кабинета с одной стороны и комната отдыха с конференц-залом с другой. На западной стороне, склад превратился в гараж, где бабуля Фрида работала над танками и бронетранспортерами для хьюстонской элиты. Между офисом и гаражом, отделенные от последнего большой стеной, располагались три тысячи квадратных футов жилого пространства.
Мои родители хотели, чтобы изнутри наше жилище ничем не отличалось от обычного дома. Вместо этого, у нас лишь вышло поставить стены, где они были необходимы (а порой и не очень), поэтому местами наш дом обрел поразительное сходство с демонстрационным залом в каком-нибудь салоне интерьеров. Кухня была как раз таким местом. Квадратная и просторная, с массивным островом и большим кухонным столом, сделанным из старой двери, она могла заставить позеленеть от зависти любое кулинарное шоу. Сейчас же она наполовину пустовала: здесь остались только мама, бабуля Фрида и мой старший кузен Берн. Две моих сестры и младший брат Берна, Леон, должно быть, уже убежали. Как и всегда.
Центр стола был заставлен мисочками со всем на свете, начиная с тертого сыра и пико-де-гайо и заканчивая гуакамоле. Вечер лепешек тако. Я удержалась от радостного вопля, вытащила передник из кухонного ящика и, надев его, опустилась на стул рядом с бабушкой. Я не могла позволить себе заляпать свой ужасно дорогой костюм, а переодевание заняло бы кучу времени. Я слишком проголодалась.
— Охотник спустился с холмов, — процитировал Берн.
«Реквием» Роберта Луиса Стивенсона
Я покосилась на него.
— Все-таки решил взять английскую литературу?
— Это было меньшее из двух зол. Следующий семестр будет испытывать мое терпение. — Бен проглотил еду и потянулся за еще одним тако. Ростом под два метра и весом в девяносто килограммов (состоявшим по большей части из костей и мышц), Берн ходил на дзюдо дважды в неделю и ел с аппетитом медведя, готовившегося к зимней спячке.
Я вытащила теплую мягкую лепешку-тако и начала наполнять ее вкусностями. Мне пришлось рвать жилы, чтобы побыстрее закончить колледж, потому что я была главным добытчиком. Но сейчас бизнес стал приносить деньги. Мы не были богатыми, вероятно, мы едва дотягивали до среднего класса, но мы могли позволить Бернарду потратить время на образование. Я бы хотела, чтобы он в полной мере насладился студенческим опытом. Вместо этого он пользовался любой возможностью взять дополнительные лекции.
Я взглянула на мамину тарелку, где лежало одинокое тако. В то время как бабушка Фрида была по природе худощава с облачком платиново-белых кудряшек и голубыми глазами, мама была спортивной и мускулистой, что подразумевало силу и выносливость. Это было до того, как война навсегда оставила ее хромой. Теперь она стала мягче и полнее. Это беспокоило ее. Она ела все меньше и меньше, и пару недель назад мы поняли, что она начала пропускать ужин.
— Это уже третий тако, — проворчала мама. — Хватит на меня так смотреть.
— Это правда, — подтвердила бабуля, засовывая в свое тако салат. — Я видела, как она съела два.
— Просто хочу убедиться, что все наши бизнес-активы в боевой готовности. — Я показала ей язык. — Не хватало еще голодных обмороков на работе. Есть новости о сенаторе Гарза?
