Ледяной поцелуй (ЛП) - Хокинг Аманда (бесплатные полные книги txt) 📗
- Брин! - воскликнула Юни, направляясь ко мне, тогда как Ридли медленно тащился на несколько шагов сзади нее. - Так приятно видеть тебя! Как ты?
- Я... - Я даже не смогла изобразить улыбку.
Видя ее искренний восторг и подлинное беспокойство, я почувствовала себя наихудшим существом, когда-либо жившем на свете. И это сочеталось с тем, как вел себя Ридли - засунул руки поглубже в карманы и изо всех сил старался не смотреть на меня. Когда его глаза случайно останавливались на мне, его взгляд был таким жестким, что я чувствовала себя маленькой и жалкой.
- У нас был тяжелый день, - вставила Эмбер, потому что я, казалось, буду вечно стоять и молчать.
- Я просто замерзла, - неожиданно сказала я. - Я думаю мне лучше войти внутрь.
- Ну, тогда иди в тепло, - сказала Юни, но выглядела она озадаченной. - И береги себя.
- Спасибо, ты тоже. - Я низко наклонила голову и почти бегом направилась в пекарню.
- Почему ты ничего ей не сказал? - услышала я, как Юни спросила Ридли, когда я потянула на себя дверь. - Вы поругались?
Я почти вбежала в пекарню, чтобы не слышать, что он ответит.
Глава 5. Архив
День начался тяжело и закончился для меня, заснувшей среди кипы книг, в дворцовой библиотеке. Он начался в 5 утра с бега вокруг школы, толкаясь в огромных снежных сугробах с другими искателями. Ридли шел вместе с нами, отдавая приказы и требуя, чтобы мы упорно преодолевали себя.
И я преодолевала. Я выкладывалась на каждой тренировке, и полосе препятствий, и боевой тренировке. Надеясь, что, в конце концов, слишком устану, чтобы думать. Если я загоняю себя до изнеможения, то все мои опасения по поводу Константина и всего, что произошло со Скояре, наконец-то, уйдут. Не потому что меня это больше не беспокоит, а потому что нет больше сил волноваться.
Хотя это не имеет значения. Все мое тело болело от напряжения, но одна мысль не переставала терзать мне душу - у меня осталось незаконченное дело в Сторваттене. Меня послали, чтобы найти королеву Линнею, а я не справилась. И все признаки указывали на то, что Константин Блек приложил руку к ее исчезновению, Линнеа должна что-то знать. Она могла бы даже пролить свет на его связь с Виктором Далигом.
Но так как я понятия не имела, где она, и была ли она все еще жива, пришлось прибегать к другим источникам. После тренировки, Эмбер пригласила меня пойти с ней и другими следопытами в винный бар на городской площади. Я отказалась, сказав, что мне нужно немного отдохнуть, но это была ложь во благо. Эмбер предложила бы присоединяться ко мне, если бы я объяснила, что мне нужно, но она упорно работала весь день. И имела право весело проводить время, вместо того, чтобы помогать мне пытаться отделаться от своей вины.
Библиотека во дворце всегда была открыта для общественности, но, судя по ней, прошел день или два, с тех пор как кто-то здесь побывал. Это была огромная комната с книжными полками вдоль стен от пола до потолка, почти в два этажа.
Комната была темной и прохладной, поэтому, первое, что я сделала, это зажгла огонь в камине. Огромное окно занимало стену, и все его стекла были покрыты льдом. Когда я проходила мимо него в поисках книги, холодный ветер дул сквозь щели.
Канин относились к своей истории очень, очень серьезно. Там были полки и полки фолиантов о происхождении, общественные акты и счета событий, датирующиеся сотнями лет. К счастью, те, что мне нужны, были более свежие, поэтому они были расположены на нижних полках, а значит, мне не придется пользоваться шаткой лестницей, чтобы добраться до них.
В попытке найти связь между Константином Блеком и Виктором Далигом, я решила начать с самого очевидного места — семейного происхождения. Прежде, чем он был осужден, как предатель, и лишен титула, Виктор был Маркизом, поэтому, его родословная была зарегистрирована в мельчайших подробностях в прекрасном, объемной черном кожаном переплете с золотой надписью на корешке и обложке.
Хотя Виктор был довольно высокопоставленным Маркизом, его жена фактически была выше — принцесса Канин, как ее отец и брат, наследница. Если бы она не умерла при родах двадцать два года назад, то она бы, безусловно, была Королевой после смерти своего брата короля Эллиота Стринна, а значит, Виктор стал бы королем.
Но этому не суждено было сбыться.
Я вернулась на несколько поколений назад, пытаясь найти совпадение с любым не королевским Канин, но родословная Виктора осталась незапятнанной. Он разделил предков с моим отцом, но это не было неожиданностью для меня. Если вернуться достаточно далеко, то каждый Маркиз и Марксина в Дольдастаме разделили предка.
Для следопыта родословная важна, чистота всех родословных имеет важное значение для Канин - она ценится меньше, чем у королевской семьи. Книга с подробной родословной Константина, не была сделана качественно, поэтому у нее такой потрепанный вид с выпадающими страницами в начале.
Семейные записи Константина столь же подробно изложены, как и Виктора, но его семья была намного меньше. Он единственный ребенок, осиротевший в раннем возрасте, а его родители происходили из малочисленных семей следопытов. Особенно в прошлом, когда медицинское лечение являлось недоступным, уровень детской смертности был очень высок у Канин, и он сказался на семейном дереве Константина.
Но Блэк пришел из древнего рода следопытов, которые выжили вопреки всему, чем, вероятно, объясняется его решимость и сила. Можно предположить, что он был лучшим из всех поколений.
Нигде в прошлом Константина не было записи показывающей любое родство с Виктором Далигом. Они знали друг друга только по школе, не имея никаких отношений.
Когда в родословных ничего не оказалось, я перешла к отчетам о новейшей истории — особенно к попытке Виктора свергнуть короля. Много было написано о нем, и я часто читала об этом, во время учебы в школе, но мне было нужно освежить память.
Королю Эллиоту Стринну стало плохо очень быстро. Все началось с сильной головной боли, и в течение нескольких дней он умер. Его смерть, в итоге, приписана осложнениям из-за менингита, и той зимой было еще три случая этой болезни в Дольдастаме — включая канцлера Берита Эбботта — хотя, к счастью, никто больше не умер.
Паника в связи с болезнью, была быстро омрачена спорами вокруг смерти короля и о назначении его наследника. Самым прямым наследником престола, в то время, являлась его десятилетняя племянница.
Более двухсот лет не было королевы у власти без короля рядом. Мне хотелось верить, что патриархальная природа общества Канин не повлияла на решение передать трон племяннице короля, что, скорее всего, выдает желаемое за действительное.
Канцлер Берит, вместе с консультативным советом, решил назначить Эверта Стринна, кузена Эллиота, королем, несмотря на протесты Виктора Далига, о том, что его дочь должна быть следующей в очереди. 15 января 1999, спустя две недели после смерти Эллиота, Эверт был коронован как король Канин.
Это случилось тогда, когда я читала отрывок о приведенном к присяге Эверте, мое сердце замерло.
В 13:08 пятнадцатого января 1999 года Эверт Хенрик Стринн дал клятву короля в судействе с действующим канцлером Ивером Авеном.
В конце 1990-х мой отец Ивер Эвен прокладывал себе путь по политической лестнице, и, в конечном счете, он работал на канцлера. Когда Берит Эббот слег с симптомами менингита, он должен был отступить от своих обязанностей, чтобы сосредоточиться на выздоровлении. Что и оставило моего отца на месте канцлера.
Когда король Эверт был приведен к присяге, мне исполнилось четыре года, так что у меня остались смутные воспоминания о том времени, в основном, темные цвета похорон и яркие цвета знамен и цветов на коронации. Я знала, что мой отец работал на своего предшественника, канцлера Берита, и я слышала, что папа привел короля к присяге, но этот факт никогда не казался мне важным.
В классе истории эта часть всегда приукрашивалась - король был приведен к присяге канцлером, бла-бла-бла, и так как мой отец действовал под защитой власти Берита Эбботта, именно Берит подписал официальный документ. Мой папа, действующий в отсутствие канцлера, был, пожалуй, наиболее благоприятной частью того, как Эверт стал королем. Но теперь я поняла, что могло бы иметь чрезвычайный вес: это связь между Константином Блеком и Виктором Далигом.
