Сердце волка (СИ) - Шнайдер Анна (книги онлайн полные версии бесплатно .txt, .fb2) 📗

— Беженцами?..

— Что ты так смотришь? Да, беженцами. Неужели ты думал, будто все оборотни, рожденные такими, как ты, погибали? Или что все родители, братья, сёстры — вели себя так, как твои? Отнюдь. Некоторые не хотели мириться и убегали из Арронтара. Не все бежали в Снежную пустыню, но те, кто стремился именно сюда, попадали к пустынникам. Так что этот народ весьма любопытен, Дэйн. Потомки оборотней, потерявших внутреннего волка. Потомки не способных к обращению.

Дэйнар молчал несколько секунд, не в силах осознать…

Получается… существовали и другие, похожие на него, боровшиеся за жизнь.

Но не этот факт так его поразил.

Неужели ты думал, что все родители, братья, сёстры — вели себя так, как твои?

Да, он действительно так думал.

— Значит, были родители, сбегающие со своими волчатами? — тихо спросил юноша, изо всех сил стискивая ткань мешка, в котором сидела Чара.

— Были, — ответил Аравейн. — И братья, и сёстры, и возлюбленные. Но, как ты сам понимаешь, любой оборотень, находясь вдали от Арронтара дольше положенного, теряет внутреннего волка. Поэтому ваш дартхари никогда не уезжает дольше, чем на месяц. И все сбежавшие со временем перестали быть оборотнями. Даже те, кто умел обращаться.

Раздался громкий треск, и Дэйнар, от неожиданности подпрыгнув в седле, опустил голову — источник этого звука исходил от его рук.

Юноша тут же поднял ладони к лицу, ошеломлённо разглядывая выросшие из кончиков пальцев волчьи когти.

И если бы Дэйнару пришло в голову в этот миг оглянуться на Аравейна, он непременно заметил бы, какое облегчение отразилось на лице великого мага.

«Молодец, Лирин. Умница девочка. Я в тебе не ошибся».

— Что это? — выдохнул Дэйнар изумлённо.

— Разве ты не видишь? Когти.

Почему-то это невинное замечание полностью вывело его из себя.

— Коггггхххти? Какккххиие, к доххххлым кошшшкам, когггхххти?! — то ли прошипел, то ли прорычал юноша, сжимая кулаки так сильно, что по запястьям потекла алая кровь.

Его переполняла ярость. Ярость такая неистовая, что хотелось немедленно кого-нибудь убить. Зубами, когтями, и снова зубами… Причинить боль не меньшую, чем он сам испытывал все эти годы, пока жил в Арронтаре.

Какие когти?! Дэйнар знал, что не способен к обращению, что у него нет никакого внутреннего волка! Так какие когти?!

А самое главное…

Почему, почему, ну почему у кого-то были любящие родители, ради собственных детей бросившие Арронтар, а у него нет? Почему у кого-то были преданные братья и сёстры, а у него нет?

Почему его никто и никогда не любил?!

В душе что-то взвыло, а потом Дэйнар почувствовал, как чьи-то сильные руки стаскивают его с седла.

Это был Аравейн. Соскочив с лошади, он схватил юношу за грудки и поставил на землю, а затем плеснул в лицо холодной водой из фляги и залепил звонкую пощёчину.

— Успокойся! Слышишь меня, Дэйн? Успокойся!

Маг с тревогой смотрел в вытянувшееся, будто звериное, лицо Дэйнара, в его сверкающие от ярости глаза, и не знал, что ещё сделать, чтобы мальчик действительно успокоился.

Тогда Аравейн вздохнул и, прикрыв веки, потянулся к Дэйну разумом.

И как раз вовремя — юный оборотень уже начинал терять контроль над собой, когда вдруг услышал твёрдый, спокойный голос прямо у себя в голове.

Когда мы выходим за порог дома, то оставляем там многое — хорошее, плохое, счастливое или не очень. Так оставь же своё прошлое за порогом, Дэйн. Отпусти его. Я не прошу тебя простить их, я понимаю, что ты не сделаешь этого. Просто отпусти. Ты ничего не можешь поделать со своим прошлым, зато ты способен изменить будущее.

Его будто с размаху окунули в ледяное озеро. Ярость схлынула, гнев утих, и единственное, что он теперь чувствовал — это смертельную усталость, словно его целый день гоняли по деревне Рэйнар с Лирин.

— Спасибо тебе, Аравейн. Со мной всё хорошо. Поехали дальше. А то опоздаем.

Они подъехали к Нерейску, когда небо стало розовым, и солнце золотило песок, превращая его в сверкающий ковёр.

На горизонте показалось тёмное пятно. И Дэйнар уже успел подумал, что это очередной оазис, как вдруг солнце осветило высокий шпиль, стремящийся ввысь, словно копьё, воткнутое в землю.

— Нерейск? — оглянулся юноша на Аравейна, и маг молча кивнул.

Чем ближе они подъезжали, тем сильнее возрастало изумление Дэйнара.

Город оказался окружён не забором, как деревня белых волков в Арронтаре, и не стеной, как Лианор, а сплетёнными ветвями какого-то растения.

— Я называю это живой изгородью, — хмыкнул Аравейн, покосившись на ошеломлённое лицо Дэйнара. — Очень эффективно. Кстати, растение так и называется — нерейск. Отсюда и название города.

В высоту эта «живая изгородь» была примерно с трёх Аравейнов, а в ширину — с одного. Переплетённые между собой ветви угрожающе шевелились, выставляя наружу острые, длинные иглы, кончики которых были ярко-красными, и из-за этого казались вымазанными свежей кровью.

— И где здесь… э-э-э… ворота?

— Да где хочешь, — пожал плечами маг и спрыгнул с лошади.

Не дойдя до растения всего пары шагов, Аравейн медленно поклонился и произнёс:

— С миром пришли, с миром и уйдём, — и, протянув руку, проколол указательный палец одной из длинных иголок.

Дэйнар с удивлением наблюдал за тем, как растение, издав какой-то странный звук, похожий на урчание в сытом желудке, чуть раздвигает ветви. В результате в живой изгороди образовалась небольшая «дверь».

— Оно что, кровью питается? — тихо спросил юноша, когда они въехали в город и «дверь» за их спинами тут же исчезла.

— Что-то вроде того. Плотоядное растение. Хотя я бы сказал, что, скорее, всеядное. Ему со всего города объедки пищевые тащат — так в Нерейске решают мусорную проблему, — хмыкнул маг. — Соответственно, в город ни один непрошенный хищник из пустыни не попадёт.

— А они в пустыне водятся, хищники-то? — поднял брови Дэйнар. — Что-то я ни одного не видел…

— То, что ты не видел, не значит, что их нет. Не переживай, успеешь ещё познакомиться. А моя кровь для этой живой изгороди вроде как плата за вход в город. Где-то платят монетой, а в Нерейске вот — кровью. Но на самом деле, конечно, всё это не просто так, Дэйн. Я сказал: «С миром пришли, с миром и уйдём» — и если бы я солгал, растение бы почувствовало в моей крови вкус лжи.

— Не знал, что у лжи есть вкус.

— Конечно. И вкус, и запах. Причём оба весьма неаппетитные.

На Нерейск уже опускалась ночь, поэтому у Дэйнара толком не получилось ничего рассмотреть. Он понял только, что живут пустынники в домах небольших, каменных, и возле каждого дома заметил небольшой огород. Под ногами шуршал гравий, и это было существенным отличием от деревни оборотней, где вырос Дэйнар — там все дороги были земляными, изредка, в особенно грязных местах, клали деревянные доски.

Аравейн быстро двигался вперёд, не озираясь и не сверяясь с картой. Очевидно, он был в Нерейске не раз и не два.

Наконец они оказались перед большим садом, засаженным какими-то деревьями, источавшими тонкий медовый аромат, и кустами с большими белыми цветами. В дальнем конце сада, окружённого невысоким деревянным заборчиком, который запросто можно было перешагнуть, стоял небольшой домик, выкрашенный светлой краской. Из трубы на крыше шёл тонкий дымок.

Дэйнар не успел даже рта раскрыть, как Аравейн, широко ухмыляясь, перешагнул через забор и, подойдя к дому, начал колотить в дверь кулаком.

— Форс! Открывай, скотина!

Под ударами мага несчастная дверь ходила ходуном.

— Эй, Форс! Кончай жрать и открывай дверь, бездельник!

Дэйнар в задумчивости почесал Чару, удивлённо навострившую уши, и тут дверь распахнулась.

На пороге стоял мужчина. Росту он был небольшого, Аравейну где-то по плечо, зато упитанностью полностью компенсировал недостаток в нём. Юноше даже показалось, что в ширину мужчина больше, чем в высоту. Волосы у него были русые, короткие, и немного волнистые. Зато борода — по пояс, и усы торчали в разные стороны, будто наэлектризованные. Больше Дэйнар ничего рассмотреть не успел, потому что мужчина, раскинув широченные руки-лопаты, пробасил: