Список (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
– Эмми, помнишь, ты мне рассказывала, что встретила Штефана с рыжей инорой. Помнишь, когда он при ней заявил, что между нами все кончено?
– И что с того? При чем тут она?
– Не знаю. Ты считаешь, что улику ему подбросила я. Α что если это кто-то другой? Могла же у него быть любовница? Ты җе говорила, что там как раз была этакая фифа…
Эмили успокоилась и задумалась.
– Штефан утверждал, что между ними ничего такого нет, – неуверенно сказала она.
– Он бы это утверждал в любом случае, – заметила я. – Мне непонятно, зачем ему было говорить, что между нами все кончено, и тут же бежать ко мне с предложением. Получается, что ему было важно, чтобы эта рыжая была уверена – между нами ничего нет. А что это значит?
– Что?
– Скорее всего, боялся, что она устроит скандал, когда узнает о сопернице.
– Думаешь? – Эмили с большим сомнением на меня смотрела. – Нет, я конечно, на него тогда налетела. Но все же мне кажется, у них нет любовных отношений. Это же видно. Он на тебя совсем по-другому смотрит. А на нее… Не знаю, мне кажется, нет там ничего такого.
– Она некрасивая?
Спрашивала я не просто так. Чтобы магичка упорно желала выйти замуж за инора с Даром, заблокированным за серьезное нарушение? А потом, когда брат Штефана ей окончательно отказал, получается, на нее никто ңе позарился, если пришлось выходить за Кремера.
– С чего ты взяла? – удивилась Эмили. – Красивая, и даже очень. Волосы рыжие и густющие, глаза в пол-лица. И одевается она так, чтобы все это подчеркнуть.
Ну да, у Кремера җе деньги есть, как это я забыла? Наверное, и у брата Штефаңа есть. Вот и пыталась продать себя повыгодней. И все же внешность этой рыжей Магдалены никак не объясняла слов Штефана. Может, он говорил правду, когда утверждал, что хотел предотвратить скандал и ляпнул первое, что пришло в голову. И все же…
– И все же к ней он пришел намного раньше, чем ко мне, – напомнила я.
– Он говорил, у них деловые отношения, – уверенно сказала Эмили. – Что-то там он ей возит. У нее при себе был такой объемный мешок, в котором что-то позвякивало.
Она посмотрела на меня, явно гордясь своей наблюдательностью. Что ж, это вполне укладывалось в рассказ Штефана. Только вот рыжая Кремер теперь мне не нравилась ещё больше. Интересно, что ей возил Штефан в таких количествах, что аж мешки нужны были? Инора Кремера таким количеством можно было с головой засыпать. Или залить, если там действительно были склянки с жидкостями.
– Что там позвякивало?
– Откуда мне знать? Οни при мне не рассматривали. Да и не все ли тебе равно? Или думаешь на Штефана накатать ещё донос за контрабанду?
Эмили опять разозлилась, обнаружив видимую только ей угрозу ненаглядному Штефану. Руки ее сжались в кулаки, сама она глядела с ненавистью, столь исступленной, словно я была самой мерзкой гадиной из всех, ей известных.
– Эмили, мы столько лет с тобой дружили, – не удержалась я. – Почему ты считаешь меня способной на подобное? Почему ты так меня ненавидишь?
Она смутилась и отступила на шаг. Но кулаки не разжала.
– Я влюбилась в Штефана, как только его увидела. А он… Он никогда ни на кого не смотрел, кроме тебя. Я пыталась привлечь его внимание, ведь тебе-то он был не нужен. Но толку– то? Я его так и не заинтересовала, а вот ты… ты начала с ним ходить без меня. Назло начала. Потому что в ңего была влюблена я!
От такого заявления я опешила, но все же нашла в себе силы сказать:
– Эмми, что ты такое несешь! Я считала, что в него влюбилась. Мне тогда и в голову не пришло, что он меня привораживал.
– Ложь! Все ложь! – выкрикнула Эмми. – Ты назло стала с ним встречаться, чтобы показать, какая я неудачница. Он все равно был тебе не нужен – вон как ты ловко с ним рассталась, когда у него начались проблемы. Куда только приворот делся, а?
– Прошел, – спокойно ответила я. – Привороты тем и отличаются, что они невечны. Создают видимость чувства, а потом испаряются.
Доказывать что-то человеку, тебя ненавидящему, – пустое занятие. Оставалось только удивляться, как я могла не замечать этого раньше. Мне казалось, она искренне обо мне волнуется. Но нет – ее ничего не заботило, кроме Штефана. Может, он ее тоже приворожил? Но говорить этого я не стала – разозлю бывшую подругу еще сильнее, она побежит в Сыск со своими бредовыми затеями и осложнит работу Дитриху.
– Я всегда хотела, чтобы он был счастлив, – фанатично блестя глазами, говорила Эмили. – Если не со мной, пусть с тобой, главное – счастлив. А ты не только не дала ему этого счастья, так ещё и в тюрьму норовишь упечь.
– Эмили, если он невиновен, его скоро отпустят. Проверят – и отпустят. Уверена, как только он согласится на сканирование – обвинение по поводу смерти наставницы с него сңимут.
Но предъявят другие – к примеру, по незаконному ментальному влиянию или провозу запрещенных зелий. Поэтому он будет отказываться до последнего. До тех пор, пока согласие не будет последним выходом.
Глава 32
Мне очень хотелось пойти к Дитриху, но я понимала, что лишь помешаю его работе. Эмили я выставила безо всяких церемоний – в наших отношениях была уже не трещина, а настоящая пропасть, через которую ни перешагнуть, ни перелететь, ни мост построить. Не на что этому мосту опираться. Так что отношениям этим уже ничего не повредит. Забавно, казалось бы, то, что я полностью отступилась от Штефана, должно успокоить мою бывшую подругу, но нет – ее это злило еще сильнее. Словно это оскорбительно для ее любимого, принижает все его мыслимые и немыслимые достоинства. Говорить про свой брак я не стала – ни к чему ее нервировать лишний раз и добавлять новые кандидатуры в ее список ненависти.
Вещей, которые я могла забрать, не спрашивая Дитриха, набралось неожиданно много. Но у меня впереди целый день, успею сходить не один раз, а пока унесу самое важное – свои книги, подушку и фикус. Бедный фикус! Нужно купить ему горшок, а то так с нами потеряет последние корни, а новые отращивать будет не из чего. По дороге мне почудилось, что артефакт дал о себе знать, но касание было такое мягкое, что я не была уверена, показалось оно мне или нет. Да и кому теперь нужно на меня ментально влиять? Штефан находится в заключении, а больше я даже представить не могла, зачем қто-то будет такое надо мной проделывать. Так что я отнесла все на разыгравшееся воображение.
Дома я поставила несчастный фикус на подоконник кухни, посмотрела на него и пошла за горшком – сколько можно издеваться над несчастным растением? Оно и так из последних сил держится. Пора ему обрести дом и почву под ногами.
Недорогие керамические горшки продавались в лавке поблизости. Я сначала хотела взять на вырост, но представила, как там будет торчать этот одинокий потоптанный листик, и взяла посудину поменьше. Вырастет – заменим, а в этот посадим что-нибудь другое.
Лист, оказавшийся в земле, приободрился и даже выглядел более зеленым, чем раньше. Раствором я полила растение, а колбу из-под него тщательно вымыла – вдруг действительно пригодится. Кто там этих менталистов разберет – просто так он сказал или видел что-то, нам недоступное?
В офис и обратно я сходила дважды, а потом вернулся Дитрих. Услышав, как в замке проворачивается ключ, я сначала испуганно вздрогнула, настолько непривычен оказался этот звук, но сразу же успокоилась и пошла встречать мужа.
– Я почему-то думала, что ты придешь поздно, – сказала я сразу после поцелуя.
– От того, что я сегодня просижу до полуночи, ничего не изменится. Α вот если я приду домой пораньше, многое может измениться, – не успела я потянуться к нему за новым поцелуем, как он невозмутимо продолжил: – Смогу получить необходимую информацию. Вернер при тебе ни разу не говорила о том, что кто-то предлагал купить у нее книги по запретной магии?
– Нет, – удивилась я. – Разве о таком будут рассказывать? Это же незаконно.
– Легально купить, – пояснил Дитрих. – С регистрацией во всех нужных местах. В Совете магов и где там ещё положено.
