Белее снега, слаще сахара... (СИ) - Лакомка Ната (книги полностью TXT) 📗
Придворные дружно ахнули, а фея Драже уже заговорила с моей сестрой, глядя на нее с жалостью:
- Ты думаешь, что дело только в моей помощи? Ах, бедное дитя… Такое глупое, неразумное дитя… Живешь в темноте, и внутри тебя – чернота. Думаешь, сможешь скрыть ее белоснежным личиком и белым платьем? Нет, не получится. Возможно, когда-нибудь ты поймешь, что человеческая жизнь - выше личного комфорта, а доброта и благородство – важнее красоты. И если поймешь, то тогда тебя – может статься – полюбит благородный и добрый человек. Но эта сказка – она не твоя.
Клерхен, жадно слушавшая фею, снова разревелась.
- Хватит болтать, - фея Драже деловито прихлопнула в ладоши. – Пора совершиться доброму волшебству, чтобы уничтожить злое колдовство!
Баронесса испуганно попятилась, и фея шутливо ткнула в ее сторону пальцем:
- Вы верно угадали, дорогая баронесса, начнем с вас. Конечно, мы сразу же отберем у вас колдовскую силу. Она только губит вас, подтачивает, как червь, милая Динеке. Избавимся от нее поскорее.
Баронесса ахнула, схватилась за сердце, и темное облако на секунду окутало ее, сдавило, словно не желая покидать, а потом взорвалось тысячью сверкающих искр.
- Так-то лучше, - важно заявила фея. – А теперь решим, что делать с вами и вашей дочерью. Как следует поступить с лгуньями, злодейками, интриганками, шантажистками… О! Может превратить вас в орехи?! Или в канареек? И в клетку посадить?
Баронесса вздрогнула, а Клерхен заверещала от ужаса.
- Прошу вас, госпожа фея, не надо больше никаких орехов, - торопливо попросила я. – Это слишком жестокое наказание. К тому же… всё закончилось, и барышня Клерхен – моя единственная сестра…
- У моей невесты слишком золотое сердечко, - заявил король. – Я не согласен.
- Гензель, - я сжала его руку. – Если ты и в самом деле счастлив, то должен простить всех, чтобы ничто не омрачило счастья. Нашего счастья, - последние слова я произнесла совсем тихо, но король услышал.
Он заколебался, и Гре́тель тут же замурлыкала:
- Она умеет уговаривать, братец. По-моему, ты должен уступить.
Король стиснул зубы, потом усмехнулся и мотнул головой, приказывая увести баронессу и ее дочь.
- Уступаю, - сдался он. – Хватит с них и изгнания.
Я посмотрела на него с признательностью, но тут вспомнила о том, что было важно для меня.
- А моя мама? – волнуясь, спросила я у феи. – Она любила барона? А он её?..
Я всё-таки не смогла произнести «моего отца», и фея взглянула на меня с пониманием.
- Твоя матушка была влюблена в барона, - сказала она мягко, - и он этим воспользовался. Она всего лишь раз поддалась слабости – и дорого за неё заплатила. Но она ни о чем не жалела, Мейери, нет. Ведь у неё появилась ты – как память о несбывшемся чуде и как надежда на чудо. Ведь я пообещала, что ты станешь королевой. И Эльза Беккер постаралась дать тебе всё самое лучшее, и воспитать так, чтобы отцу не стыдно было увидеть дочь, когда ты вырастешь. Она надеялась, что барон признает тебя, и она верила мне. Как видишь, добрые надежды всегда сбываются – теперь ты стоишь рядом с королем, и он смотрит на тебя с любовью, а на твоем пальце – обручальное кольцо Прекрасной Ленеке.
- Кольцо на твоем пальце, - подхватил король и обнял меня, собираясь поцеловать, - и загадки разгаданы все до одной…
- … отгадчица Гензелю станет женой, - пропела принцесса. – Даю вам пять минут, а потом мы едем в церковь. Гости устали, им не терпится поскорее сесть за стол, чтобы попробовать все вкусности, - и пожаловалась фее Драже: - Впервые вижу, чтобы королева готовила сладости к собственной свадьбе.
- Но кольцо вашей прабабушки, – я оглянулась на принцессу. - Это ведь вы… позаимствовали его из золотой шкатулки на балу? И вы положили кольцо в сырный пирог? Когда мы пили глинтвейн у камина?
- Ну о чем вы? – ужаснулась принцесса, но глаза ее смеялись. – Я бы не осмелилась! Наверное, это сделала фея, которая нагадала вам выйти за короля!
И они с феей Драже захихикали, как парочка заговорщиков.
- Почему-то я вам совсем не верю, - призналась я.
- А я – верю! – заявил его величество король Иоганнес Бармстейд. – Ведь это кольцо моему прадеду подарила именно фея Драже. И она пообещала, что кольцо всегда будет надето лишь на палец любимой женщины короля. Слышишь, Мейери? Моей жены и королевы… - и он наклонился, чтобы меня поцеловать.
- Подожди! Подожди, пожалуйста, – я вырвалась из объятий короля. – Но меня совсем не устраивает быть королевой! А как же «Пряничный домик»? Как я буду готовить сладости?.. Ведь королеве не полагается возиться в кухне… Мои блюда будешь есть только ты и скоро превратишься в самого толстого короля в мире!..
- А что ты скажешь о самой лучшей в мире школе кондитерского мастерства? – спросил Гензель, снова обнимая меня. – Мраморное здание в центре столицы, и сама королева – её величество Мейери Регина Дода Бармстейд станет куратором и попечителем, и еще – главным мастером по сладостям?
- Школа? – взволнованно переспросила я, а в мыслях уже видела себя в белом фартуке, с указкой, строго прогуливающейся между рядами столов, где ученики готовят патоку или марципаны.
- Лучшая в мире, - поддакнул Гензель.
- А я останусь без помощницы?! – завопил мастер Лампрехт, очнувшись.
- Но у вас останется вся лавка, а не пятьдесят пять процентов, - подсказала фея.
- Если не возражаете, я заберу вас с собой, - сказала я мастеру Лампрехту. – В королевской школе должны преподавать только самые лучшие кондитеры. А вы – один из лучших.
У мастера Лампрехта стал вид птахи, заглотившей слишком большого червяка, а мастер Римус, до этого уныло наблюдавший за нами из толпы гостей, громко вознес благодарственные молитвы небесам.
- Видишь, как всё хорошо обернулось, – сказал король. – Каждый получил, что хотел. Твой мастер – почет и уважение, мастер из «Коричневого льва» - монополию на сладости в Арнеме…
- «Шоколадный лев», ваше величество, - поправила я его.
- Без разницы, - отмахнулся он. – Ты получишь целую школу, а я получу тебя.
- Допустим, я тоже мечтала не о школе, - запротестовала я и добавила тише, - а о тебе…
Я не договорила, потому что Гензель бросился целовать меня, не обращая внимания ни на гостей, ни на мои уговоры вести себя прилично.
- Значит, чудеса ещё случаются, - произнес мажордом, предлагая очнувшейся госпоже Любелин лавровишневые капли для поддержания сил.
- Чудеса случаются, и сказка кончается, - сказала фея Драже, превратилась в белую канарейку и вылетела в дымоход камина.
А принцесса Гре́тель захлопала в ладоши:
- Приберегите поцелуи! – велела она мне и Гензелю. – Пять минут на исходе, пора вам под венец. Гости страдают от голода, да и мне не терпится попробовать ваш сырный пирог, дорогая Мейери. Кстати, как у вас получается такая блестящая шоколадная глазурь? Она как зеркало, честное слово!
- Всего-то добавляю сыворотку, ваше высочество, - ответила я, покосившись на мастера Римуса, который тут же навострил уши. – Но это – тайна. Рассчитываю на ваше молчание.
- О, что-что, а хранить тайны я умею, - обнадежила меня ее высочество.
Так закончилась эта сказка. И пусть в реальной жизни мы с Гензелем больше не встречали фей и ведьм, но верили и знали, что настоящее волшебство не оставляло нас ни на минуту – наша любовь, над которой не властно никакое злое колдовство.
KOHEЦ
