Невеста проклятого волка (СИ) - Сапункова Наталья (книга регистрации .TXT) 📗
— Не сближение, конечно, что вы, — смешался тот, но опять заулыбался, — дружеское приветствие, я бы сказал. Но вы показали отношение. Данир доволен. Любой на его месте… Что все увидели? Не то чтобы увидели, конечно. Ощутили. Ваши чувства, их запах. Например, на меня так и плеснуло вашей ревностью и негодованием. Это правильно. Так и должно быть. И Даниру приятно. И ему проще отказать. Когда своя волчица против, то отказ понятен. Все в Веллекалене с сочувствием отнесутся. Мало я знаю волков, которые рискнут пренебречь ревностью своей волчицы! — он хохотнул. — Так что и приказ короля тут побоку. Вот когда своей всё равно, тогда дело другое, конечно…
— Погодите, — Катя жестом его прервала. — Я не понимаю. Какой приказ короля?
— Рекомендация, точнее. Просьба короля, айя! — заюлил Кайнир. — Вам подарок, за разрешение, ну вы поняли. Это старый обычай, не обижайтесь, прошу. Всего лишь попытка. Вы её пресекли…
Катя открыла шкатулку — там была аккуратно уложена очень длинная, больше метра, золотисто-белая жемчужная нить с золотыми застёжками на концах.
— Я правильно поняла, что король прислал любовницу для Данира, а жемчуг мне в качестве компенсации? Прислал знатную и замужнюю женщину? И это старый обычай? — она погладила пальцем жемчужины. — И все, кроме меня, понимали, что происходит?
— Да, айя, — волк посмотрел виновато. — Но вы же видите, что айт не… Да, обычай есть. Не для всякого случая, а вот для такого, например, когда смертное проклятье, и доказано, что женщине и потомству оно не повредит. Это королевская милость. Не считается изменой, ребенка воспитает семья матери. Но мы волки, я же говорю, к этому по-своему относимся…
— Достаточно, айт Кайнир, — попросила она, аккуратно закрывая шкатулку. — Я поняла.
— Вы же понимаете, что Данир не?.. Король не волк, не всегда может понять волка. Он знает, что такой род надо продолжать. Вот и… беспокоится…
— Я же сказала — достаточно, — круглый и, между прочим, горячий чайник удобно лёг в ладонь. — Как меня достал ваш дурдом! — Катя от души хряснула чайник в стену, посудина разбилась с мелодичным звоном.
Две чашки одна за другой прозвенели ещё мелодичнее.
Катя перевела дух, посмотрела на присмиревшего Кайнира.
— Простите, айт Кайнир. Я немного забылась. Простите, пожалуйста.
— Ничего-ничего, — он закивал ободряюще, — я понимаю. Данир, кстати, просил меня не быть слишком разговорчивым. Но вам надо понимать, я прав? Остальные чашки бить будете?
— В следующий раз, — Катя с сожалением взглянула на остатки «сервиза».
И чашки красивые, и чайник был очень даже. И так приятно, оказывается, когда это всё разлетается на осколки!
— Да, мне надо понимать, айт Кайнир. Где сейчас Данир и гости? Чем они заняты, могу я спросить?
— Будет беседа сейчас и основная встреча после заката. Надо ведь поговорить с послами, объясниться, лично. Занита понимает по-волчьи, но посланники короля — нет. Всё это недолго.
— Те двое мужчин, что вошли первые?.. Они?..
— Да, это волки, сопровождение Заниты. Зато она погостит у матери, уверен, что ради этого она и ехала. Данир дал понять, что устраивать гостям развлечения не намерен. Это все? Проводить вас наверх?
— Проводите, — разрешила она.
«Их» время после заката Данир должен тратить на беседы с послами короля. Как будто у него и так дел мало. И вот ещё: это её измену Данир ощутит по запаху. Она его измену — нет, ни за что. И ей не скажут.
Игра в любовь вот куда завела. И почему-то это больно!
Турей терпеливо ждала под дверью.
— Я и сама проведу айю Катерину, не заблудимся, — сообщала она Кайниру, смерив его тяжёлым взглядом.
— А нахальная у вас служанка, моя айя, — заявил волк. — Но дело ваше, конечно. Я провожу. Чужие в замке, знаете ли.
Гримасы Турей наверняка что-то означали, но после всего случившегося Катя ощущала себя морально выжатой, и решила пока не вникать, а просто спросить потом. Сначала — без приключений добраться до своей комнаты, они же смогут?
Как бы ни так…
Уже наверху — им осталось пересечь коридор и подняться на один лестничный пролёт — волк замер и опять задумчиво принюхался. И вдруг он метнулся к длинной занавеси в углу. Шипение, короткое рычание, звуки борьбы — и волк пинком выкинул кого-то под ноги испуганных женщин. Человека, высокого и худощавого. Тот присел, группировавшись, и неожиданно прыгнул в сторону — с места, как пружина распрямилась, но волк был начеку и опять сбил его ударом ноги.
— Стоять, кумат!
Кумат, значит. Лесной кот. Он присел на корточки, одной рукой обхватив колени, другой — опираясь об пол, и всё также напоминал сжатую пружиной, но прыгать уже не пытался. И казался Катя странно знакомым.
— Как ты посмел здесь находиться, кумат? — взревел Кайнир. — Вам запрещен доступ в донжон, тем более на эти этажи!
С Катей он разговаривал мягко и деликатно, и умел и вот так, значит.
— Простите, айт, — парень низко наклонил голову. — Я не замышлял ничего дурного, поверьте. Я хотел увидеть айю, поговорить…
— Поговорить с айей? Здесь? — кажется, Кайнир ушам своим не поверил.
— Поблагодарить, — виновато поправился он, снизу вверх глядя на Катю, — айя спасла мне жизнь, мне и моей жене, и моему ребенку, я до смерти буду ей благодарен, и я хотел сказать… Она ведь не бывает внизу, во дворе…
— Твоей жене и ребенку… — проскрипел Кайнир, — я полагаю, что не айя, а айт скоро скажет тебе пару ласковых! Он ещё спросит, зачем ты на самом деле сюда пробрался!
И тут Катя узнала парня — это был тот кумат, женатый на маленькой волчице, судьбу которого решала Великая Мать, заодно оставив незаживающую рану на руке Данира.
— Айя Катерина, — Турей придвинулась сзади, схватила Катю за руку и зашептала умоляюще, — айя, простите его, прошу, он подходил ко мне внизу, это я виновата, я сказала, что вы будете рады его благодарности, он недавно в замке и не знает правил, моя айя! Он несколько дней всего в замке! Он лекарю помогает, Тауруну…
Она шептала громко, чтобы слышал и Кайрин, хотя могла бы и не стараться — слух ведь у Кайрина тоже волчий.
— Отпустите его, айт Кайрин, — попросила Катя. — Я думаю, он уже понял свою ошибку и больше её не повторит.
— Плохо вы знаете куматов, моя айя! Не факт, что это ошибка, и этому проныре не требуется что-то ещё! Я прикажу взять его под стражу, и пусть посидит под замком до выяснения! У нас сейчас не все просто, моя айя!
Кайрин был прав насчёт того, что это не ошибка, а что требовалось кумату — Турей намекнула. Кате тоже это требовалось.
— Отпустите его, и никакого под замком, — она чуть повысила голос, — пусть поблагодарит и уходит сейчас же! Я признательна вам за бдительность, но прошу меня послушаться!
— Айя, вы сами не знаете, о чём просите.
— Если я прикажу, это будет убедительней?
С её стороны это было несомненное нахальство. И Кайнир посмотрел с сомнением, а она нахмурилась и глянула как можно строже.
— Хорошо, — всё так же с сомнением согласился он. — Но я доложу Даниру, и пусть тут усилят охрану. Ну, благодари айю и убирайся!
Парня не пришлось упрашивать — он вскочил на ноги, быстро поклонился Кате, задержав на ней короткий и очень выразительный взгляд, и убежал.
— Айя, вы не должны мешать тем, кто вас охраняет и понимает в этом намного больше вас! Данир предупреждал, что вы понятия не имеете, кто такие куматы! Я теперь буду присматривать и за мальчишкой, и за лекарем! — пока шли до спальни, Куйнир счел своим долгом отчитывать Катю, та благоразумно помалкивала и мило улыбалась.
Турей вздыхала, видимо, чувствуя себя виноватой. Когда Кайнир ушёл — принялась объяснять:
— Кто знал, айя? Он и правда тут недавно, не умеет прятаться. Кто знал, что Таурун такого бестолкового пришлёт? Одно слово непутёвый, разве умный кумат на волчице женится? Точно бестолочь. Ничего, я пошлю ещё весточку Тауруну, и спасибо, айя, что вступились за парнишку. И Тауруну теперь лишние неприятности, зря я его упомянула. Только как мне ещё было вам объяснить, кто это такой?
