Богиня любви - Каст Филис Кристина (книги серии онлайн .txt) 📗
Бог огня содрогнулся и застонал, когда язычок девушки чуть высунулся и слизнул каплю прозрачной жидкости его желаний, выступившую на конце его боевого оружия. Потом ее язык прошелся вокруг головки фаллоса. Услышав, как Вулкан с шипением выдохнул, Пия остановилась и, подняв голову, посмотрела на него.
— Мне хочется взять его в рот, любить тебя губами и языком, и всем телом, и всем сердцем. Ты позволишь?
— Да, Пия, ради всех богов, да! — простонал он.
И, более не колеблясь, девушка приоткрыла розовые губы и вобрала в себя мужское великолепие Вулкана так глубоко, как только позволила жаркая глубина ее рта. Вулкан, не владея собой, зарылся пальцами в ее волосы, пока она снова и снова погружала его фаллос в умопомрачительный ротик, каждый раз облизывая языком самую чувствительную внешнюю часть его копья.
Чувствовать свое напрягшееся естество в ее губах было для Вулкана не только физическим, но и зрительным наслаждением. Он видел, как его окаменевший фаллос скользит взад-вперед между полными розовыми губами, как Пия синхронно двигает рукой, лаская его... и это было почти невыносимо. Вулкан был готов взорваться, но он не хотел, чтобы этот сладостный процесс погружения прервался...
В какой-то момент он почувствовал, что оргазм приближается с такой скоростью и силой, что его уже не удержать. Вулкан хотел крикнуть, чтобы предупредить Пию... он должен был высвободиться из ее губ, но она ему не позволила. Когда все его тело напряглось и жаркая волна семени вырвалась на свободу, Пия лишь принялась крепче и быстрее посасывать его, пока он наконец не ощутил себя опустошенным и в то же время насыщенным.
Когда к Вулкану наконец вернулась способность сосредоточиться, он с удивлением обнаружил, что по-прежнему стоит на том же самом месте. Он просто поверить не мог, что не свалился на пол без сил. Его руки все так же путались в локонах Пии, и лишь теперь он осторожно высвободил пальцы. Пия посмотрела на него, подняв голову, и ее глаза сияли.
Прелестные истории, рассказанные Виктором, почему-то возбудили Пию так, как ничто другое прежде. Ведя его в спальню, девушка уже была влажной, пылающей, готовой... А после того как она довела его до оргазма ртом, ее желание отдаться ему уже сотрясало все ее тело. Она улыбнулась Виктору, наслаждаясь изумленным выражением его осунувшегося лица.
— Теперь моя очередь, — сказала Пия, намеренно понижая голос и придавая ему сексуальное звучание.
Она начала медленно снимать с себя одежду, радуясь, с каким напряжением Виктор следил за каждым ее движением. Она, конечно, понимала, что он не сможет снова возбудиться так быстро, но ей не терпелось всем телом ощутить его обнаженную кожу... почувствовать объятие его сильных рук... его губы на своих губах...
Раздевшись, она легла на кровать. Отбросив наконец все запреты и предрассудки, Пия раскинула ноги. И с изумлением увидела, как его фаллос начал вновь наполняться желанием.
— Позволь мне войти в тебя. Я должен обладать тобой... Я должен сделать тебя своей, — хрипло проговорил он, становясь на колени между ее ногами.
Не веря собственным глазам, Пия потянулась вперед. Ее рука обхватила уже готовое к действию копье, доказав девушке, что она вовсе не вообразила себе столь быструю повторную эрекцию. Пия погладила фаллос, чувствуя, что просто тает от удовольствия. Виктор воистину изумителен!
— Я уже принадлежу тебе, — сказала она, глядя ему в глаза, веря, что он видит их общее будущее в ее взгляде так же, как она видит все в его глазах.
— Да... — у Виктора перехватило дыхание. — Мы принадлежим друг другу... навеки. Я люблю тебя, Дорис Пия Чамберлейн. И я хочу провести с тобой рядом вечность.
Пия почувствовала, как его слова омыли все ее тело, как будто несли в себе нечто ощутимое физически, хотя разум и пытался напомнить ей, что это невозможно — слова не могут вызывать физических ощущений. Да, рассудком Пия это понимала, но Виктор, произнеся слова любви, как будто действительно связал их вместе навечно.
— Да, — прошептала она. — Я буду принадлежать тебе всегда...
Она направила его копье в свою сердцевину и застонала, когда оно начало медленно погружаться во влажную глубину. А потом вся осторожность и все колебания исчезли, и их обоих наполнила безумная страсть, и Виктор начал двигаться резко и сильно, снова и снова врываясь в нее. А она яростно встречала его удары, вскидывая бедра и изгибаясь так, чтобы принять его полностью, до самого конца. Он вел ее по древней дороге страсти, пока не ощутил, что ее тело готово к оргазму. Она со стоном приподняла ноги. И он со звуком, очень похожим на рычание дикого зверя, подхватил эти ноги и поднял их выше, забросив на свои мощные плечи, влажные от пота. И в этой позиции Пия еще полнее открылась перед ним, позволив проникнуть глубже и довести ее наконец до освобождения. Она обхватила его руками — и взорвалась, выдыхая его имя. А потом он последовал за ней и застонал от счастья. Пия прижала к себе его дрожащее тело...
...И тут нечто за его спиной привлекло ее внимание. Девушка моргнула, пытаясь сосредоточиться и восстановить дыхание, и наконец отчетливо увидела, что огоньки маленьких свечек, которые она зажгла недавно, вздымаются до самого потолка!
Она закричала, но Виктор, еще не добравшийся до конца собственного экстаза, принял это за крик наслаждения. Пия напряглась, пытаясь оттолкнуть его, чтобы броситься за огнетушителем, но тут вдруг поняла, что хотя огни взлетели до потолка и горят неестественно ярко, они ничего не поджигают вокруг себя. Они взвились вверх в момент оргазма Виктора, похожие на след реактивного самолета в ночном небе, и в них не было жара, а лишь один только цвет. Пия продолжала следить за огнями, пока Виктор выплескивал в нее свое семя. Когда же судорожные сотрясения его тела утихли, когда он бессильно упал на нее, уткнувшись лицом в изгиб ее шеи, — огоньки свечей вернулись к своему прежнему виду. И если бы Пия не открывала глаз, она бы ничего и не заметила.
Но ее глаза не были закрыты.
И она ничего не пропустила.
Правда ошеломила ее. Внезапное появление Виктора совпало с появлением Венеры. Он обладал мощной аурой. Он говорил странно, старомодно, что могло свидетельствовать о хорошем образовании и, может быть, о том, что он много времени проводил за границей, — но могло значить и нечто совсем другое. И, сверх всего прочего, он отлично знал античные мифы и предания.
Виктор прижимался носом к ее шее и целовал, шепча что-то нежное, ласковое, и Пия кожей ощущала его слова...
— Кто ты такой? — внезапно спросила она.
Ее голос прозвучал ровно и настойчиво. Но ослабевший после оргазма Виктор — или как уж там его звали, черт знает! — похоже, не заметил этого. Он продолжал тереться лицом о ее шею и бормотать:
— Мужчина, который тебя любит, малышка...
— Дерьмо собачье!
Это его проняло. Он резко отодвинулся от нее, увидел напрягшееся тело Пии и понял, что она не шутит. Тревожно нахмурившись, он медленно сполз с нее. Пия проигнорировала теплое, сексуальное ощущение, возникшее при движении его тела.
— Пия?..
— Ты не простой смертный человек!
Она произнесла это очень громко и тут же увидела в его глазах изумление... не изумление типа «Какого черта?», а изумленный вопрос: «Как, черт побери, она догадалась?!» — и сразу поняла, что ее инстинктивное подозрение оказалось верным. Он не был похож на других мужчин, потому что он и не был обычным мужчиной.
— Кто ты такой? — повторила Пия.
Она скрестила руки на обнаженной груди, — но не потому, что хотела спрятаться от него. Нет, не хотела. Просто она ужасно разозлилась.
— Почему ты спрашиваешь это? Почему ты не веришь, что я обычный смертный?
— Ладно. Пожалуйста. Объясню. Когда ты дошел до оргазма, огни вон тех свечей взлетели до потолка, как миниатюрные фейерверки. А это. Не. Нормально.
Расстроенный, он сел на кровати.
— Правда? Свечки такое проделали?
