Замуж за светлого властелина (СИ) - Замосковная Анна (серия книг txt) 📗
«Почему мне так страшно?» — пытаюсь понять я. Дыхания не хватает, я приоткрываю губы вдохнуть, и Октавиан углубляет поцелуй. Судорожно притягивает меня к себе, прижимает. Я чувствую всё его тело, силу мышц так ярко, словно одежда нас не разделяет. Его мягкие пальцы теперь тверды, скользят по спине, бедру, будто прижигая, и к ледяному спокойствию его внешности дико контрастен голодный, упрямый, требовательный поцелуй.
Когда мы, наконец, разрываем его, я дышу тяжело, как после быстрого бега, а Октавиан смотрит на меня широко распахнутыми глазами, так же тяжело дыша, почти задыхаясь и будто боясь коснуться снова.
— Спокойной ночи, — сипло шепчу я и поднимаюсь. Ноги слегка дрожат, руки тоже. Невыносимо хочется убежать, но Октавиан будто выпил из меня все силы, волю, душу, и я просто медленно отступаю. Медленно прохожу сквозь открывшуюся в стене арку. Шатаясь, бреду к крыльцу, ощущая направленный в спину взгляд.
И только оказавшись в разноцветном холле, выдыхаю. Подхватываю подол и взбегаю наверх. Захлопываю за собой дверь комнаты и прижимаюсь к прохладной створке. До сих пор меня слегка потряхивает, и сердце стучит, как безумное.
После завтрака я остаюсь наедине с мучительными размышлениями о превратностях жизни. Жор с Букой не показываются, да и я, если честно, не горю желанием слушать их ворчание. И так на душе тяжело.
По лесу я вчера нагулялась, сегодня меня это развлечение не прельщает…
И ехать в город не хочется.
А мысли о ведьминской деревне сжимают всё внутри, холодом пробираются в сердце.
Но без дела сидеть целый день — это же с ума сойти!
Я обхожу дом в поисках какой-нибудь хозяйственной работы, но всё здесь, похоже, решается магией: нигде ни пылинки лишней.
Что же делать?
Идея приходит внезапно: подвал! Подвал, в котором хранятся вещи со времён до завоевания. Октавиан не запрещал в него ходить.
А ещё Октавиан открыл спуск туда в стене рядом с кладовкой.
Пройдя к тому месту, поднимаю руку в браслете. Сосредотачиваюсь. В стене неторопливо проступают очертания арочного входа, он постепенно раскрывается. Удивительно, что я пользуюсь светлой магией, а она мне подчиняется.
Белые ступени уходят глубоко вниз. Там пахнет старой бумагой, металлом и… древностью? Под потолком загораются тусклые лампы. Тускло блестит золото посуды и горки монет, старые зеркала в массивных рамах, богатые переплёты книг в ломящихся от их тяжести резных шкафах. Оглядывая зал, в этот раз я пытаюсь представить расположение и размер подвала относительно дома. Получается, что комната с вещами смещена в сторону от башни.
Похоже, внизу действительно что-то спрятано.
Таинственный инструмент, связывающий мой Агерум с родиной Октавиана.
Цепь, на которой мы все сидим в ожидании, пока нас перевоспитают.
В подвале довольно много резных красивых тронов, картин, есть статуи. Я прохожу по тропе между сложенными по непонятной системе вещами до самой стены, за которой должна находиться часть загадочной пристани.
Поднимаю руку в браслете, давлю на преграду мыслью, но эта стена не откликается на приказ, остаётся непроницаемым монолитом.
Попробовав её на прочность по всей доступной части, постояв понуро от невозможности вот так махом вмешаться, изменить судьбу своего мира, я снова разворачиваюсь к вещам, хранящим в себе его историю.
В прошлый раз я едва взглянула на них, а теперь хожу, прикасаясь к резному, чеканному и литому металлу, дереву, камню, снимаю ткань с укрытых вещей. Работа изготовивших их мастеров поражает: лица и фигуры статуй, их одежда выточены так, словно настоящие люди вдруг окаменели. Тончайшие узоры металла как ниточки, каким-то чудом превращённые в золото или серебро. Книги украшены богаче горожанок Окты. А в книгах — имена, истории, сказки, даты… знакомые и незнакомые. Что-то я слышала от мамы и других ведьм, что-то промелькивало в песнях.
Имена королей, ветви династий, гильдийские списки — и тут гильдии магов, ведьм. Справочники о волшебниках и тёмных существах, справочники о лекарственных настойках, фолианты по боевой магии, проклятиям, тактике боя, в которых говорится о многотысячных армиях — немыслимое число воинов, как их содержали, неужели их столько было нужно вне войны со светлыми? И всё украшено изумительными узорами и рисунками. Регламенты придворной жизни, контракты наёмников… письма: с рассказами о войне со светлыми, такие, в которых о светлых ни слова, письма о торговле, войне между королевствами, трепетные любовные послания… И у всего этого непередаваемый запах истории, так и хочется склониться над страницами, вдохнуть.
Целый мир, которого я не знала, языки, написание которых мне незнакомо, невероятные по своей красоте творения старых мастеров, поразительно натуралистичные картины: кажется, будто можно протянуть руку и взять яблоко или кубок, ощутить тепло человеческой кожи или шершавость переплёта книги в пальцах величественной дамы в тёмном, холод камней в украшениях, мягкость перьев в шляпах…
Я снова обращаюсь к книгам по магии. Читаю их, сидя на резном золотом троне. Сложные названия, формулы, знаки, расчёты векторов силы — ничему подобному меня не учили. Заклинания призыва и предупреждения, что магические существа могут быть смертельно опасны для призывающих.
— Пора обедать, — спокойный голос Октавиана выдёргивает меня из задумчивости.
Подскочив, захлопываю фолиант призыва. Даже если Октавиан злится на моё вторжение, этого не понять. Приближается неспешно. Протягивает руку. Сама отдаю ему толстую книгу. Октавиан возвращает её в шкаф:
— Некоторые хранящиеся здесь знания могут быть опасны.
— Зачем ты их оставил?
— На случай, если придётся столкнуться с теми, кто такими знаниями владеет.
— Разве это возможно? Вы же всех опасных тёмных уничтожили.
Октавиан разворачивается:
— Мы уничтожили тех, кто представлял угрозу своими делами. Кто-нибудь мог затаиться, передать опасные знания преемникам.
Странно получается: они осознанно оставили потенциальную угрозу. Но почему? Они ведь могли избавиться от всех.
— Почему вы не уничтожили тёмных? — нервно тереблю резную спинку трона.
— Ты не поняла. — Октавиан вздыхает и направляется ко мне. — Цель Метрополии — не уничтожение, а спасение. Даже если ради этого часть населения нужно ликвидировать. Но не более, чем это необходимо для установления порядка. Среди имеющих лицензию тёмных хватает сильных магов, но пока они следуют закону, они в полной безопасности… Если, конечно, кто-то не попытается использовать закон в своих целях.
Это он о нашем бывшем мэре и мне. Снова протягивает руку, на этот раз предлагая вместе уйти. Помедлив, вкладываю пальцы в его тёплую ладонь.
Мы вместе поднимаемся по достаточно широкой лестнице. Похоже, Октавиан не имеет ничего против моего посещения подвала.
Но почему-то проводит меня мимо кухни…
— Мы отправляемся в Окту? — удивляюсь я.
— Да. Тебе, наверное, скучно сидеть здесь одной.
Не скучно, а мучительно из-за терзающих меня сомнений, но об этом я предпочитаю молчать.
В городе на нас смотрят странно. То есть нас и раньше вниманием не обделяли, но сейчас как-то… ещё пристальнее разглядывают. Особенно в нашем обычном ресторанчике, поменявшим входную дверь на новую более светлую.
По моим ощущениям, все уже должны привыкнуть, а не наоборот. Или что-то случилось?
В ресторанчике привычно вкусно пахнет едой, сегодня — с примесью чеснока. Устроившись в отдельной кабинке и заказав суп из мозговых косточек с гренками, дожидаюсь, когда расшаркивающийся хозяин удалится, и поднимаю взгляд на озарённого солнечным лучом Октавиана. Он скалывает ладони на столе, и я снова обращаю внимание на его удивительно чистые пальцы и ровные ногти. На них даже следов чернил нет, хотя Октавиан занимается бумагами. Наверное, магией очищает…
Качнув головой, выглядываю в окно: по тротуарам неспешно шагают женщины в солидных платьях из тяжёлых тканей. Сразу видно — им некуда торопиться, потому что с делами помогает прислуга. С некоторыми рядом столь же чинно вышагивают дети…
