Эндора (СИ) - Петровичева Лариса (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
Катя села на ступени рядом с глиняной статуей и с вызовом посмотрела на Рудина. Судя по тени, скользнувшей по его лицу, упрямство бывшей эндоры постепенно стало раздражать господина гхоула.
— Ну и зачем он тебе? — поинтересовался Рудин. Катя усмехнулась.
— Он мой друг, Сергей Петрович, — сказала она. — Впрочем, вы вряд ли понимаете, что это такое.
Рудин пожал плечами.
— Что ж, изволь, — произнес он и негромко добавил что-то на незнакомом шипящем языке.
Когда изжелта-серая глина стала менять цвет и наливаться теплом и жизнью, Катя поняла, что для них с Артемом еще не все потеряно.
Томаш Новак, который встретил Рудина, Катю и Артема за городом, не производил впечатления серьезного мага. Так, обычный бюргер, успевший приобрести к пятидесяти годам изрядное пузо, лысину и улыбчивое настроение, за которым отчетливо ощущалась сильная воля. Впрочем, Катя уже успела понять, что плохо разбирается в людях, и решила не делать поспешных выводов. Тем более, Артем, все еще бледный после превращения в глиняного истукана и обратно, смотрел на Томаша с таким страхом, что Катя невольно ежилась.
— Рука болит? — негромко спросила она. Там, где на руке Артема совсем недавно были пальцы, сейчас розовела чистая новая кожа, и Катя невольно обрадовалась тому, что Рудин остановил кровотечение.
— Немного, — откликнулся Артем. — Кать, ты осторожно, ладно?
Катя кивнула — они оба прекрасно понимали, что от их осторожности мало что зависит. Приблизившись к Кате почти вплотную, Томаш некоторое время пристально смотрел ей в глаза, а потом мягко, почти ласково промолвил:
— Итак, Катя, я сейчас расскажу, что нам от тебя нужно. Я дам тебе выпить чашку отвара. После этого ты заснешь и проснешься эндорой, причем проснешься уже в Параллели.
Он говорил с приятным акцентом, добавлявшим речи вкрадчивую теплоту и легкость. Когда человек говорит вот так, невольно хочется думать, что он никому не желает зла, и в его словах звучит лишь искренняя забота и сердечность.
— Мы с Сергеем Петровичем, разумеется, будем рядом, — продолжал Томаш. — Затем государь Кахвитор отдаст приказ своей армии, который ты повторишь. И, если понадобится, повторишь несколько раз, хотя я все-таки надеюсь, что в этом не будет нужды. Вот и все. Это довольно просто.
Катя шмыгнула носом и подумала, что все время, находясь в лаборатории Знаменского, мечтала о том, чтобы увидеть весну. И вот она стоит среди лугов, подернутых зеленой травяной дымкой, теплый ветер перебирает ее волосы и прикасается к лицу, но в этом нет ничего хорошего.
— Что потом? — спросила она и удивилась равнодушию, прозвучавшему в голосе. Томаш улыбнулся.
— Это война, Катя. Мы, конечно, постараемся, чтобы ты осталась в живых и получила законную награду. Но, сама понимаешь, этого никто не сможет гарантировать.
Катя криво ухмыльнулась. Помнится, Знаменский советовал принимать решения так, как подскажет совесть.
— У меня так и так нет выбора, — сказала она. — Давайте ваш отвар, что уж там…
Томаш довольно кивнул и, склонившись к сумке, которая до этого лежала на траве у его ног, словно дремлющий верный пес, вынул самую обычную термокружку с потертым бело-зеленым изображением русалки. Артем осторожно приблизился и здоровой рукой взял Катю под локоть. Рудин, до этого хранивший спокойное молчание и, казалось, никак не интересовался разговором, посмотрел на девушку и голема, и по его лицу пробежала неприятная презрительная усмешка.
У теплого варева был аромат земляники с отчетливым металлическим привкусом. Осушив кружку, Катя некоторое время стояла неподвижно, чувствуя, как рука тяжелеет, наливаясь свинцом на сгибе локтя, там, откуда брали кровь. А потом свет мгновенно погас, и Катя без чувств рухнула на руки Артема.
— Что с ней? — все спокойное равнодушие Рудина испарилось без следа: сейчас он был действительно встревожен. Артем аккуратно опустил Катю на траву, и Томашу, склонившемуся над девушкой, понадобилось несколько мгновений, чтобы оторопело выпрямиться и произнести:
— Это все, Сережа. Она отработанный материал.
Теперь Катя светилась изнутри — влитые силы переполняли ее и не могли ни выплеснуться наружу, ни изменить человека так, чтобы он стал магом. Золотистые волны перетекали под тонкой оболочкой плоти, и это было одновременно прекрасно и страшно.
Рудин закрыл глаза. Пару минут он стоял молча, пытаясь совладать с растущей яростью.
— Почему — отработанный? — устало спросил он, наконец. — Механизм действует, ты сам видел.
Томаш кивнул. На автопилоте подобрал кружку, выпавшую из ослабевшей девичьей руки, завернул крышку и убрал назад в сумку.
— Действует, да. Но этот Кадес, когда возвращал ее человеческую суть, поставил свои фильтры, — Томаш несколько раз махнул рукой в сторону Кати, словно никак не мог подобрать слова так, чтобы Рудин смог сейчас все правильно понять. — В нее можно влить зелье. Но трансформация не пойдет. Она будет в коме до тех пор, пока… ну я не знаю, что пока, Сережа. Пошли отсюда, попробуем справиться своими силами. Время дорого.
Окончательно растерявшийся Артем увидел, как Томаш и Рудин сделали несколько шагов в сторону и растворились в раскрывшемся цветке сиреневого марева. Когда марево угасло, и запах озона смешался с запахами трав, воды и земли, Артем наконец-то смог сбросить испуганное оцепенение и, не убирая руки с Катиного лба — он продолжал робко гладить ее по лицу, так животное не может поверить в смерть хозяина и не оставляет попыток растормошить его — вынул из кармана смартфон.
— Всеволод Ильич, это Левицкий, — сказал он, когда на звонок ответили. — Рудин и Новак ушли в Параллель. И Дубцова… они отравили Дубцову. Помогите.
Когда Знаменский говорил, что Катя должна делать то, что ей подскажет совесть, он вряд ли имел в виду, что она будет выпрашивать жизнь для голема. И уж конечно он и не подозревал, что именно этот голем сыграет одну из самых важных ролей в будущей битве, став послушным посланником и исполнителем воли Совета.
Эльдар не знал этого тоже. Глядя на рыжеволосого смуглого рыцаря, стоящего перед ним, он думал только о том, что Катя пока жива. Пусть отравлена, пусть находится на краю смерти — она была жива, и Знаменский дал слово, что сможет сохранить ей жизнь.
Этого пока было достаточно.
Рыцарь был потрясен и испуган, но изо всех сил старался не подавать виду, что ему не по себе. Конечно, первый переход из мира людей в Параллель с ее прелестями действительно шокирует — но рыцарь держался хорошо.
— Богатый у вас доспех, — сказал Эльдар, чтобы как-то отвлечь его и смягчить ситуацию. Артем смущенно кивнул и опустил глаза. Его доспехи, серебряные с золотом, в самом деле сделали бы честь любому владыке; впрочем, насколько успел понять Эльдар, этот голем во всех мирах был совершенно равнодушен к цацкам.
— Всеволод Ильич просил передать дословно и без отсебятины, — промолвил Артем. — Сейчас я его голос.
И, вздохнув, он начал говорить: старательно, как ученик начальной школы, который рассказывает стихи наизусть:
— Рудин и Новак собрали свою армию, и, по нашим данным, уже готовы к ее переправке в Параллель. Меня не интересуют династические притязания господина гхоула и интересы Новака. Я просто хочу, чтобы их не стало. Экстренное заседание Совета санкционировало высшую меру защиты магов и людей — прямое устранение гхоула.
— Решили загрести жар чужими руками, — подала голос Лиза. До этого она сидела в кресле, пила крепчайший кофе и не вступала в разговор. Когда Артем вошел в комнату и наткнулся взглядом на русалку, укутанную в тончайшую шаль, то немедленно покраснел, как девица на выданье. Сейчас он старательно избегал смотреть в ее сторону. — И как это сделать, он не передал?
В ее голосе звучал нескрываемый гнев, и Эльдар вполне его разделял.
— Простите, — Артем наклонил голову. — Я еще не закончил. Совет решил, что сильнейшие маги страны соединятся петлей Меркавы и временно полностью передадут свои силы в распоряжение того, кто готов выступить против гхоула и исполнить волю Совета, — он сделал паузу и добавил уже без канцелярских оборотов Знаменского: — Я — петля Меркавы.
