Заговор маски (СИ) - Костылева Ляля (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
— Я… — смущенно пробормотала она и замолчала. — Я… извини…
— Не извиняйся, — твердо сказал некромант, не отпуская ее руку. — Я никогда не пожалею о том, что сделал это. Я слишком давно об этом мечтал. Можешь треснуть меня по голове сковородкой, но я счастлив, что это случилось.
Девушка покраснела еще больше и совершенно растерявшись и не зная, что сказать, выдернула руку и отступила на несколько шагов. Помедлив секунду, Яролика повернулась, прижала ладони к горящим щекам и шмыгнула наверх по лестнице. Когда они с Гориславой начали ходить на учебу, Ингимар предложил им переехать в комнаты на втором этаже, сказав, что у него их там все равно много свободных и закрытых. Девушки не стали ломаться и, воспользовавшись предложением, заняли две комнаты у задней лестницы, чтобы можно было быстрее спускаться на кухню и в сад.
Некромант не сделал попытки задержать ее, лишь только проводил взглядом, мечтательно улыбаясь.
Взбежав на второй этаж, Яролика застыла перед дверью в свою комнату, постояла немного, скручивая в руках перчатки и, наконец решившись, повернулась и постучала в дверь комнаты Гориславы.
— Горя, Горенька, можно к тебе? — приглушенно спросила она.
— Да! — отозвалась из-за двери хозяйка комнаты. — Входи, Ярочка, не заперто.
Яролика быстро вошла и прикрыла за собой дверь.
— Мы только пришли, — сказала она, уже не такая пунцовая от смущения, но все еще с порозовевшими щеками.
Горислава, еще не раздевавшаяся, лежала на кровати и читала при свете лампы. Она уже давно успокоилась, и разве только слегка припухшие веки выдавали, что она не так давно заливалась слезами. Она подняла глаза на подругу, улыбнулась и указала на стул:
— Садись, дорогая, как театр? Или ты не смотрела ни на кого, кроме Ингимара?
— Перестань, — смутилась Яролика и села. — Конечно, я смотрела спектакль. Это безумно увлекательно! Горенька, тебе обязательно тоже надо сходить! Мы смотрели постановку саги об Одде-стреле. Помнишь, мы ее читали? А в театре очень красиво! Актеры такие талантливые! Я очень прониклась историей, как будто все по-настоящему!
— Ну, может, когда-нибудь и схожу, — Горислава отложила книгу и расправила юбку. — Было бы интересно. Я рада за тебя, моя дорогая, — она опустила глаза и едва заметно вздохнула.
Яролика внезапно внимательно посмотрела на нее и опустила голову.
— Горя, — тихо сказала она. — Горенька, милая, ты расстроена из-за… Из-за того, что я с Ингимаром в театр согласилась сходить?
Горислава кинула на подругу ошеломленный взгляд:
— Что? Конечно же нет, у меня и в мыслях такого не было, Ярочка! Я действительно за тебя очень рада! — она усмехнулась. — А он тебя… Ну…Поцеловал?
Яролика, смотревшая на свои сложенные на коленях руки, едва заметно подняла голову и кивнула.
— Да, — шепотом ответила она. — А я сбежала сюда. Мне так неловко стало. Но Горя, ведь ты же сама говорила, что он тебе Остромира напоминает. Я думала, что он тебе нравится. Мне было так стыдно, что и мне… тоже.
Лицо Гориславы вытянулось, она встала с кровати, подошла к подруге и приобняла ее:
— Он мне совершенно не нравится в этом смысле, — твердо сказала она. — Да, он мне внешностью немного напомнил Остромира, но по характеру, по сути они совершенно разные, и я никогда не смотрела на него иначе, чем на моего хозяина. Тебе нечего стыдиться! — она поцеловала ее в щеку и улыбнулась. — Будьте счастливы! И смотри не упусти его, он ведь такой замечательный!
Яролика удивленно раскрыла рот.
— Так Ингимар тебе не нравится? А я думала… — она уткнулась в плечо Гориславы. — Я ведь так боялась, что он меня пригласит куда-нибудь, а ты будешь грустить. А потом боялась, что наоборот не пригласит, что я не подхожу ему. Он же хозяин, а я кухарка. А сегодня он был таким милым, очень галантным и любезным. И мне показалось, что я тоже ему нравлюсь.
— Мне уже давно так кажется, — подтвердила Горислава. — Он к тебе особенно добр и так смотрит… — она захихикала и спросила. — Так наш хозяин хорошо целуется?
— Горя! — вскрикнула Яролика, против воли расплываясь в улыбке, и добавила, понизив голос. — Очень хорошо. Я будто в сказку попала, — она вздохнула. — Ох как бы я хотела быть ему ровней. Скорее бы выучиться, хороших травниц ведь тоже очень уважают.
— В его глазах ты ему ровня! — уверенно сказала Горислава. — Разве что-то иное должно тебя волновать?
Яролика помотала головой и счастливо улыбнулась.
— Конечно нет. Только это важно, — она снова пристально посмотрела на подругу. — Горенька, а ты меня не обманываешь, что он тебе не нравится? Почему тогда у тебя глаза красные?
— Ничего я тебя не обманываю, — Горислава поцеловала подругу в макушку и вернулась к кровати, — Ингимар очень благородный мужчина, и я была бы рада, если бы он стал моим названым братом. Но не больше. А глаза красные, потому что спать пора. Хоть у нас завтра и выходной, но работу по дому никто не отменял.
Яролика нахмурилась, не отводя взгляда от подруги.
— Горя, ты что-то не договариваешь. Ты очень грустная была. А я заговорилась об Ингимаре и никак это не отметила. Ты плакала? Что с тобой, сестричка? — она встала и, приблизившись к кровати, взяла Гориславу за руку.
Та тяжело вздохнула:
— Яра… Аурвандил… Он так кричал на меня. Я решила поговорить, а он…
Яролика ахнула и присела рядом с подругой.
— О боги, но почему? Кто его укусил? Как он вообще посмел на тебя кричать!
Горислава всхлипнула, и слезы обиды снова потекли по ее щекам:
— О, Ярочка, это было так ужасно! Я пошла поговорить с ним, как мы с тобой вчера в кондитерской решили. И было сначала хорошо, я спела ему, чтобы он немного взбодрился после бессонной ночи, он развеселился, пошел чайник ставить, а я увидела у него картину на столе! И вот что меня дернуло? Почему я вечно сначала делаю, а потом думаю? Я взяла эту картину и стала разглядывать. А он так взбеленился! Подскочил, стал кричать, что я пронырливая и лживая, чтоб я не смела копаться в его вещах и вообще заходить в подвал. Я не знаю, чем я все это заслужила, но в любом случае я все испортила! Он… Теперь ненавидит меня!
— Ох, Горенька, — Яролика обняла подругу и прижала к себе. — Ну будет, будет, не плачь. Ты ничего не портила, ты взяла эту картину не подумав и ничем не заслужила его криков. Я уверена, что он уже несколько раз пожалел о том, что сорвался. Наверно, это очень личная вещь, но это не давало ему права кричать и оскорблять тебя. В конце концов, ты ведь не желала ему зла и не нарочно взяла ее в руки. Не плачь так, родная, он еще сам будет извиняться перед тобой, когда успокоится.
— Нет, не будет, — в отчаянии помотала головой сирена, — она сказал, я такая, как все сирены! Он презирает меня! И он… И я ему… — она закрыла лицо руками.
— Конечно будет, — утешала ее подруга. — Знаешь, ведь бывают такие вещи, которые даже самым близким не показываешь. Он обязательно успокоится. И он вовсе не презирает тебя, — она погладила Гориславу по волосам. — Он тебе нравится, да?
— Нет! — испуганно посмотрела на нее Горислава, словно подруга застала ее за чем-то запретным. — Нет я… Просто… Он платит за меня, и мне не пристало быть с ним в плохих отношениях. И если бы ты слышала, как он на меня сегодня кричал, ты бы не спорила с моими выводами.
— Ох, Горенька, — вздохнула Яролика. — Ну как знаешь. Но все же, если я хоть немного права, не отказывайся от своих чувств. Кто знает, может, ты и твоя доброта вытащат его из подвала к людям, — она наконец отстранилась и задумчиво посмотрела на Гориславу. — А что это за картина была у него?
Горислава покивала, утерла глаза и нахмурилась, припоминая:
— Это был портрет женщины. Очень красивой женщины, Ярочка. Она чем-то тебя напоминала: волосы черные и глаза темные. И она так выглядела, знаешь… Как кюна. Такая величественная, что, если бы кому вздумалось бы оскорбить или опорочить ее, вся грязь бы отскочила, совершенно ее не задев, — она вздохнула. — Думаешь, это его любимая?
