Лисьи Чары (СИ) - Иорданская Дарья Алексеевна (читать книги онлайн бесплатно полностью без .txt) 📗
- Поклянись, - очень серьезно повторил лис. - Понимаю, для человека клятва оборотня ничего не значит, но она важна для меня. Так что...
- Ну? - хмуро спросила Пан. - Что я должна сказать?
- Нас схоал. Этого достаточно. Поверь, это важно, - в голосе оборотня на какую-то долю секунды промелькнули жалобные нотки. До носа шутовки донесся легкий запах крови.
- Хорошо, - сказала она и покладисто добавила, - нас схоал. Доволен?
- Вполне, - голосу Низу вернулась прежняя жизнерадостность. - А теперь сиди здесь и будь умницей.
Пан попыталась встать. Оборотень мягко, но настойчиво сжал ее плечи, принуждая девушку оставаться на месте. У его губ тоже был яблочный, осенний вкус. И все тот же железистый привкус крови - это его левая рука скользнула по щеке Пан. Оторвавшись от ее губ оборотень легко вскочил на ноги, о чем сообщил негромкий плеск воды, и строго повторил:
- Нас схоал. Ты поклялась.
Шаги смолкли. Пан так и сидела, вцепившись обеими руками в подол юбки, лицо горело - можно подумать, впервые в жизни целовалась! - веки дрожали. На коленях лежало что-то тяжелое. Ощупав предмет, еще не до конца пришедшая в себя Пан сообразила, что это бутылка. Пробку пришлось вытаскивать зубами. В нос ударил резкий химический запах противоядия. Шутовка беспомощно опустила руки и уронила голову на грудь.
Глава восемнадцатая. Жертва
Красное солнце, солнце безумья
всходит
над головой...
Рада и терновник
Зрение возвращалось рывками. К тому моменту, когда Пан, подтянувшись на руках, вылезла из подпола, глаза как раз начали различать очертания предметов достаточно четко, чтобы она смогла увернуться от нападающего уродца. Разглядеть его толком шутовка не успела, потому что предпочла выскользнуть на грань. Это удалось ей удивительно легко, вещи тотчас же приобрели четкие очертания и специфическую окраску. А еще Пан смогла разглядеть за стеной Рискла и Эйслин. Оставалось только выясить, обладает ли ведьма пограничным зрением хоть в какой-то степени, или опасаться нечего. Подобрав с земли камень - встречающийся только на границе кремень, искрящий при соприкосновении с воздухом реального мира - шутовка кинула его в Эйслин, как кидают гальку на водную гладь. Миниатюрной каметой, оставляя за собой горящий след, кремень пролетел по воздуху и упал прямо на подол белого платья ведьмы. Та огляделась, тщательно скрывая растерянность. удар она ощутила, это точно, но ни камня, ни Пан не видела. Значит, сладить с ней будет просто, и, скорее всего, шутовка еще успеет остановить гаденыша-оборотня, которому вздумалось совершить эффектное самоубиство.
Прижав ладони к груди чуть понижу ключиц, Пан прикрыла глаза, скользнула чуть дальше от границы, все еще опасно на ней балансируя, и попыталась изменить окружающий мир. Подул ветер, горячий, как в пустне. удовлетворенно ухмыльнувшись, шутовка проскользнула мимо ведьмы и плечом толкнула Рискла.
- Закрой глаза, - шепнула она. - И не раскрывай их ни в коем случае! Еще лучше, ложись на землю и закрывай голову руками.
Черному хватило ума промолчать. Веки его медленно опустились, что вызвало у Пан еще одну ухмылку. Ощущение власти над людьми, которое давала магия, никогда ее не пьянило, но сейчас шутовка ощутила что-то близкое к эйфории. Власть над магами куда привлекательнее.
Все еще не отнимая рук от груди, Пан переплела пальцы и попыталась вообразить нечто действительно чудовищное. Сила канзары была ограничена человеческим воображением, но уж на последнее шутовка пожаловаться не могла. Она позволила своим мыслям течь в произвольном направлении. Эфекта своих действий Пан видеть не могла - хотя могла предположить, что происходит в реальности, но только предположить - однако судя по нервозным движениям Эйслин, действия шутовки увенчались успехом. опустив наконец руки и стиснув кулаки, Пан подкралась к ведьме со спины. Эйслин резко обернулась, защищаясь.
- Вот вхмари! - ругнулась шутовка.
Эйслин умудрилась, даже не видя, схватить Пан за ворот рубахи, и - поскольку была выше - слегка приподнять. Силы в ведьме было, по всему, немеряно, и притом неженской. На шутовку из прорезей маски уставились дикие глаза.
"Личина безликой", - всплыл в голове Пан ленивый голос Злотана. Его величество в тот момент чувствовал себя лучше обычного и изволил завтракать на природе, а точнее - в оранжерее. Пели экзотические птички, свезенные на потеху болезненного правителя Ландора со всех концов земли; особенно надрывался чейнский соловей, обладающий, надо сказать, сильным и мерзким голосом, невзрачный, и невесть за какие заслуги прозванный "королевской птицей". Злотан полулежал в огромном плетеном кресле, кутаясь, как старуха, в вязаную шаль, пил своеобычный травяной отвар, прописанный лейб-медиком и просвящал свою шутовку. Это он чрезвычайно любил: делиться своими энциклопедическими знаниями.
"Личина безликой", - вещал король, - "это, дорогая моя, одна из жемчужин нашей коллекции. Видела у Леуты такую маску, вроде фарфоровой? Классическая "volto". Кстати, она никакая не фарфоровая, а из кости какого-то давно вымершего чудовища. Чем полезна? Ну, честно сказать, я не могу вспомнить ни одного действительно полезного чара... Она увеличивает каким-то образом физическую силу человека, снимает некоторые ограничения его магичесих способностей, делает его неуязвимым для мороков и иллюзий... Что еще..."
В этот момент короля, помниться, прервал тот самый проклятущий лейб-медик, а после к этому разговору не возвращались. Теперь Пан смотрела на чар, который, вообще-то, должен был находиться в хранилище под крылышком у леди Леуты и в полной мере ощущала, что значит "увеличивает физическую силу человека". Воротник давно уже трещал, а ноги шутовки почти оторвались от земли. Совершенно отстраненно - все-таки Пан не переставала потихоньку изменять реальность, придавая ей еще более жуткий вид - шутовка подумала: а как же это маска пропала прямо из-под недреманного ока Леуты?
Шутовка добавила миру немного красного. И еще немного красного. Пульсирующие, мясистые цвета. Сон безумца. Приоткрывший один глаз Рискл заорал, и как диковинный страус из королевского птичника попытался спрятать голову в песок. Удовлетворенная реакцией благодарного зрителя, канзара подбавила еще драматизма. Эйслин наконец пробрало, она разжала пальцы и отступила, прижимая ладони к лицу, вернее - к маске. Пан решилась на простейший фокус: заставила пальцы ведьмы растечься воском. Представила, как горячие капли падают на белое платье. Эйслин купилась и наконец-то заорала от ужаса. Оправляя рубашку, Пан отступила и осторожно выскользнула в нормальный мир. Медленно заходило солнце, вечер был безмятежен, а красный закат, видный в прореху неба между стволами деревьев, обещал назавтра отличную погоду. Пан с удовлетворением отметила, что зрение пришло в норму, бросила короткий взгляд на беснующуюся ведьму и побежала к лесной опушке, как она надеялась, в верную сторону.
* * *
Как Низу и предполагал, Стопа ничем особенным не выделялась, кроме душка сидовской магии, которой, впрочем, все здесь провоняло. Но на Тропу выйти оказалось значительно проще, чем обычно. На грани между двумя половинками мира было ветрено, и ветер этот одновременно порождался камнем и им же рвался в клочья. Пахло травами, палым листом и яблоками - особым осенним запахом.
- Скверно, - буркнул Низу.
Он особенно не любил таких мест: созданных для удовлетворения - сидов, людей или иных созданий, не важно. Рядом со Стопой всяческие мелкие желания исполнялись без затрат, просто в качестве подарка. Как правило, с подобными вещами шутить не стоит. Достаточно пожелать чего-то действительно серьезного, чтобы сильно влипнуть. Запах, это мелочи. И скапливающиеся на горизонте вереные подружки-тучи - тоже мелочь. Кабы не вышло что посерьезней.
