Альпийское золото - Полынь Мара Леонидовна (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
— Я пойду за тобой.
Вот так просто. 'Решай, как считаешь нужным, но я всё равно останусь с тобой, куда бы ты ни пошла'.
— Ты веришь Эгмону?
— Сейчас он говорит правду.
И никаких сантиментов о 'деле семьи', 'правильно' или 'неправильно'.
— Я готова попробовать.
Огненно-волосый многолик начал смеяться, но почти сразу же крякнул и схватился за бок. Всё-таки Нен его крепко помял.
— Если бы я знал с самого начала, что с тобой можно просто поговорить, как много нервов и сил нам всем это сэкономило бы, — Эгмон прикоснулся к уху, к чему-то прислушиваясь. — Да, отступайте, — произнёс он куда-то в пространство. — Я буду ждать вас в мире Деркето, — это уже ко мне. — Ты ведь знаешь, где это?
Я кивнула.
— Тогда до встречи, — Эгмон хромающей походкой направился к краю острова. — И вам я бы тоже рекомендовал убираться отсюда, Калейка с подмогой уже в пути.
Лишь огненные волосы взметнулись в воздухе, когда он перевалился через край и исчез из поля зрения. Я подошла к Нену и крепко его обняла. Через мгновение я почувствовала ответное объятие. Его дыхание еле заметно шевелило волосы у меня на макушке.
— Ты не боишься? — тихо спросила я. Опять оставить всё, и не иметь возможности вернуться — кажется, теперь это был мой путь. И мне было очень страшно. Но решение принято, осталось лишь сделать шаг вперёд. Я не буду больше убегать.
— Нет. Ты ведь со мной.
Глава 21. Ключник
Деркето — мир русалок. Они не путешествуют по другим мирам, не торгуют с пришельцами и не увлекаются иноземной политикой. Их мир — сплошной океан, и таким сухопытным крысам, как я, там нет места. Мы отправились туда не сразу: нужно было запутать следы и подготовиться, точнее, купить лодку. Теперь восстановление Нена можно было видеть невооружённым взглядом — он становился всё живее, всё самостоятельнее. Не прошло и дня, как он уже недовольно бурчал каждый раз, когда я начинала нас тормозить. Когда я спросила, не жалеет ли он о своём решении, он лишь безразлично пожал плечами.
Торговая коалиция после представления с водопадом нас пока что не беспокоила своим назойливым вниманием — похоже, они осознали, какой опасной силой является разозлённый ключник.
Я вздохнула, осматриваясь: кругом, покуда хватало глаз, простиралась водная гладь. Мы попали на дневную сторону этого мира, и на моё счастье, никаких штормов поблизости не наблюдалось.
— И что теперь делать? — поинтересовалась я. Как-то не пришло в голову спросить Эгмона как он нас найдёт. Не можем же мы болтаться на одном месте рядом с точкой открытия портала — нас просто отнесёт течением.
— Сними браслет, — вкрадчиво предложил Нен.
Я резко открыла глаза. Сон как рукой сняло. Я быстро осмотрелась, но ничего не изменилось: лодка всё так же мерно покачивалась на волнах, Нен всё так же задумчиво смотрел куда-то вперёд.
— Что меня разбудило?
Он нехотя оторвал взгляд от горизонта и закрыл глаза, к чему-то прислушиваясь.
— Вода поменяла голос. Кто-то приближается.
И почти сразу же морская поверхность рядом с нами вспучилась, выпуская странную конструкцию, похожую на батискаф, как их изображали в старинных фильмах: шарообразную, с полностью прозрачной стеной, позволяющей рассмотреть пилота и рубку управления. Незнакомец приветливо помахал и полез открывать люк. Не прошло и получаса, как мы уже стремительно неслись под водой в сторону базы слушающих. Чуть выше, между нами и переливающейся толщей воды, проносились косяки рыб. Время от времени я видела странных существ, возможно, это были местные русалки. Провожатый, управлявшей лодкой, был молчалив. Молчали и мы с Неном. Но когда в поле зрения появилась база, я не смогла сдержать возгласа удивления: огромные тускло мерцающие пузыри, похожие на гигантских медуз, медленно дрейфовали по течению. Вокруг них — трёх больших, и ещё десятка поменьше — роились сотни маленьких корабликов, похожих на светляков. Под водой скрытый от посторонних глаз жил огромный город. Он раскинулся на десятки километров, и его дальняя граница терялась за толщей воды.
Целью нашего плавания оказался один из трёх больших пузырей. Самые различные существа работали возле причалов, ходили по коридорам, собирались на площадях. Если честно, я не ожидала, что база слушающих окажется такой большой. Конечно, логично было предположить, что междумировая организация может быть огромной, но чтобы настолько… В моей голове даже спустя столько времени, проведённого с многоликами и ракшасами, масштабы были совсем иные.
Наконец, мы добрались до здания, похожего на ратушу. Провожатый устроил нас в приёмной и, попросив немного подождать, скрылся за дверьми. Комната была обставлена по-спартански, без лишней или вычурной мебели, ковров и украшений, если не считать странным образом раскрашенных стен. Эта какофония ярких красок просто взрывала мозг. Ненаш подошёл к стене и провёл пальцами по одному из завитков. Довольно хмыкнул, одобряя. Похоже, с его точки зрения это было какое-то произведение искусства. Не прошло и нескольких минут, как в комнату стремительным шагом ворвался, иначе и не скажешь, Кайле. Называть его Калейкой у меня почему-то язык не поворачивался.
— Здравствуй, брат, — он замер перед Ненашем на мгновение, а потом порывисто обнял его. Я помнила о всех тех проблемах, что принесли нам слушающие, я помнила его настороженное и вызывающее поведение тогда, на Лапуте, и самое последнее, что я ожидала — это облегчение на его лице, когда Ненаш ответил на приветствие. — Здравствуй, Мышка, — он уже пристально смотрел на меня. — Я рад видеть вас здесь.
И вновь я сидела на веранде, любуясь ночным городом. Здесь не было многоэтажных шумных магистралей, и не было тысяч ярких огней. Но купол призрачно мерцал, заменяя небо. И многочисленная морская живность отсюда казалась живыми звёздами, туманностями и галактиками. Подводный город спал, но спал на свой, особый манер: освещение, температура, ветер, всё управлялось машинами, и сейчас сюда, казалось, они впустили кусочек вечной ночи, царящей за бортом.
Беззвучной тенью подошёл Нен и сел в соседнее кресло. Внимательно посмотрел на меня, а потом тоже перевёл взгляд на 'небо'. Он уже вновь стал нормальным, и лишь я иногда замечала за ним краткие периоды 'задумчивости', когда нужно было принимать особо сложные решения. Но, кажется, никто не видел, что последствия ракшасского препарата пусть слабые, но ещё есть.
— Всё-таки хорошо, что мы здесь, — после долгой паузы произнесла я. Нен ничего не ответил.
— Кайле что-то задумал, — минут через пять произнёс он. — И больше всего меня беспокоит, что я не понимаю, что именно.
Мы опять замолчали: я ожидала продолжения, Нен собирался с мыслями.
— Было ли бы тебе интересно встретиться с кем-то из старших кршников? — вдруг спросил он и, заметив моё удивление, объяснил: — Моих знаний не хватает, чтобы решить как-то вопрос с Туа Либрой. Он мой друг, но я не знаю, чего он хочет.
— Но если мы победим Торговую коалицию — это ведь будет именно оно?
— А что дальше? Кайле создал слушающих, и если они объединятся с Альпийским поясом миров, то от ракшасов останутся только воспоминания. Но что дальше?
Я помолчала, размышляя. Слишком много осталось за кругом моего внимания: странные совпадения, никуда не ведущие покушения. Кайле, тысячу лет назад бросивший свой народ, создал с нуля организацию, не менее устрашающую, чем Торговая коалиция или Альпийский пояс миров. Но почему? Ничего не приходило в голову. Понятно, что хочется надеяться на благополучие во всех мирах, всеобщее счастье и всё такое, но я ведь уже не ребёнок.
— Ты начнёшь с замка?
— Да. Я знаю всего трёх кршников, и Стоящий — единственный, кого я могу найти быстро.
Кажется, мы сделали круг и вернулись в начало. Вот уже третий раз мне предстоит отправиться в тот замок. Что поход предзнаменует в этот раз? Я вновь вспомнила наш первый разговор с Кайле там, в приёмной. 'Среди многоликов есть предатель, — сказал он тогда. — Для тебя, Мышка, это может быть чем-то обычным, но для многоликов предательство клана — это смерть. Мы не ждём удара в спину, и потому беззащитны. То, что Эгмон сделал с Рейном, это… — он замолчал, не в силах выразить мысль. — Не знаю, сможет ли он когда-либо искупить свою вину. Находясь там, на Улле, я не мог ничего поделать. Здесь же у меня руки развязаны'
