Экзамен первокурсницы (СИ) - Сокол Аня (версия книг TXT) 📗
В голову мало помалу ввинчивалась боль, словно молоточками ударяя по вискам: тук-тук-тук.
– Как тебе ответить?
– Правдиво, мисс Стентон, – попросила я, опуская ногу на пол. Слава Девам, комната уже успела прогреться.
– Хочу напомнить, что не обязана этого делать, – добавила она.
– Не обязаны, – согласилась я. – Но ведь зачем-то вы здесь?
– Происходит что-то странное, – натянуто сказала жрица. – И мне это не нравится.
– Что с Крисом? – снова спросила я и снова почувствовала угол тревоги, грозившей перерасти в панику. Последнее что я видела, это как Оуэна били, как заламывали руки и волокли куда-то. Висках продолжало стучать.
– Он в темнице, – ответила Аннабэль.
– Он… Он…
«Он жив?»– Хотела спросить я. – «Он это ещё он, или жрицы превратили его разум в кашу?»
Но произнести это вслух не смогла. Нянька считала, что плохими словами можно накликать беду. Я всегда смеялась над её суевериями, а вот сейчас испугалась.
Глупо, но иногда мы не властны над своими страхами.
– Его уже допросили, – скупо сказала она. – Я сама хотела, но… Наши так торопились.
Она замолчала, глядя куда-то поверх моего плеча.
– Пожалуйста, – попросила я, – Потом можете с десяток раз повторить, что вы меня предупреждали. Пусть так. Вы можете, даже отписать папеньке и посетовать на недостойное поведение невесты вашего племянника. Все, что хотите, а сейчас просто скажите.
– А вы не задумывались, что иногда сказать что-то не так просто?
Я продолжала смотреть на серую жрицу, и она стала сухо излагать факты:
– Сегодня днём после того, как Академикум лёг на обратный курс, посвященная жрица Эльза с высочайшего разрешения считала память того, кто называет себя бароном Оуэном.
Девы, эта пауза, как жизнь, которая неизменно приводит к смерти.
– И теперь Эльза бросается на стены в одной из допросных, очень стараясь разбить голову в кровь. Она бормочет что-то о железных птицах в небе. О норах, изрывших землю, о металлических червях, ползающих по ним, и нутро этих червей наполнено людьми. Об оживающих картинках на стенах домов, которые говорят, что человеку есть, пить, делать. Она рассказала много ужасов…
– Что с Крисом?
– Чем не идеальные доказательства его происхождения? Тиэра полна железных чудовищ и других непотребств. Никто теперь не усомнится…
– Что с Крисом? – повысила голос я, и схватилась за голову, висках по-прежнему стучало.
– А что с ним? – Она пристально посмотрела на меня. – Сидит в камере, зубы скалит, иногда харкает кровью, но сейчас уже не очень сильно.
Я выдохнула и закрыла глаза, вознося благодарственную молитву Девам.
– А вы, леди Астер, не хотите спросить, почему после считывания, сошла с ума жрица, а не подозреваемый?
– Уверена, вы мне расскажите. Остальные тоже задаются этим вопросом?
– И не только задаются, они уже нашли ответ. Он звучит просто: от выродков с Тиэры всего можно ожидать.
– Но вам этот ответ не нравится? – Я открыла глаза.
– Он неверен. – Мы смотрели друг на друга. – Уверена, они тоже поймут это, но будет уже поздно.
– Что поймут?
– Ивидель, вам нехорошо? Вы плохо выглядите? И видимо, плохо соображаете, раз сами не вспомнили о роде, которого жрицам нельзя было читать.
– О Муньерах Сьерра? – спросила я, пропустив ее слова о моем внешнем виде мимо ушей. – Причем здесь Муньеры? Их запретил читать еще первый князь, в знак доверия к старому роду…
– Ивидель, не смешите меня и того самого первого князя. Ни один правитель в здравом уме не пошел бы на такое, – со злостью сказала серая. – Князь вынужден был дать им эту привилегию, понимаете? Вынужден, он хотел сохранить лицо, хотел защитить нас. Нет, вижу вы до сих пор не понимаете. Или не хотите понимать. – Женщина осуждающе покачала головой. – Жрицы просто не могли читать Муньеров, пусть не всех, а только тех, кто отмечен даром, но каждая из нас, что пыталась проникнуть в разум полуночного волка, погибала. Жаль что всеобщая история этого не сохранила. Род мертв и все решили, что можно забыть…
– По-моему о них достаточно говорят. – Я сделала шаг, ощутив ногами едва уловимую вибрацию. Остров двигался.
– Байки, сплетни, слухи, обросшие за сколько лет немыслимыми выдумками и превратилась в легенды. И только жрицы изучают историю этого рода. Бегло, нехотя, но изучают. Когда училась, я считала это полной глупостью – читать о несвежих покойниках.
– Не думаете же вы, что Крис на самом деле Муньер? – я рассмеялась, но тут же оборвала смех, так как боль висках усилилась. – Это глупо. И невозможно. – я вспомнила о несметном богатстве старого рода, и о том, как Крис рассказывал про свой единственный плащ и про то, чем был вынужден заниматься. – И все это только потому, что та жрица заболела?
– Конечно, думать о том, что он с Тиэры проще, чем вспоминать старые байки и предполагать, что один из полуночных волков вернулся.
– Но он же коснулся стены зале стихий. Артефакты не ошибаются. Он не с Тиэры, и он не Муньер.
– Неужели? – Жрица подняла бровь. – Напомните мне девиз этого старого рода.
– «Не хочу быть собой». – Послушно повторила я, не понимая, зачем она все это рассказывает. Не понимая, кто же Крис на самом деле, потому что этот упрямый рыцарь этого так и не сказал.
– Одна из трактовок с языка единой Эры. Есть еще несколько, на выбор, так сказать: «не могу быть собой». Или «могу не быть собой». Или… – Она все также внимательно смотрела, словно надеюсь найти ответ на моем лице. – «Могу быть тобой». Знаете, почему их боялись не только жрицы, но все остальные?
Я не ответила. Ненавидеть их могли по сотне причин, от богатства до цвета волос, как ненавидели нас.
– Потому что они могли менять тело. Ненадолго могли становиться кем-то другим. Представляете, живёт какой-нибудь Джек и не тужит. А потом вдруг встречает Муньера, и тот… Как бы это сказать, берет поносить его тело, всего на 5 минут, как костюм в лавке проката. Но на эти пять минут пришелец получает над тобой полную власть. Он может убить, украсть, выйти в гостиную в неглиже, или спрыгнуть с крыши. Говорили, не зли Муньера, иначе он встанет на твое место. Девы, как же их ненавидели! Как боялись! Даже старые книги пропитаны этой ненавистью. – Она внимательно посмотрела на меня. – Ну, почему же вы все ещё молчите? А где крики, что это невозможно? Где уверения, что я сошла с ума?
Я пошатнулась и в панике схватилась за родной столбик кровать. Я не могла ответить, не могла кричать. Меня испугали не ее слова, меня напугали собственные воспоминания, что отдавались в такт ударам молоточков висках, и голос раз за разом повторявший: «Тень демона. Тень демона…»
И еще вопрос, который задала я сама: «Крис, ты демон?»
– Богини защищают наши разумы от вторжения… – начала я, но она перебила:
– Расскажите это тем, кто имел счастье познакомиться с полуночными волками поближе. Не все из них были опасны, отнюдь нет. К примеру, верховная Гвиневер совершенно не обладала силой рода. Это как с магией, ребенок со способностями появляется раз в пятьдесят лет, но… Их все равно боялись, особенно жрицы. Род был истреблён. И забыт. А зря.
– И вы думаете, что Крис… Что он Муньер, который вселился или что там происходит, в тело Оуэна? Что он вынул настоящего барона, как вынимают жемчуг из резной шкатулки, и заменил собой, как аквамарином? Вы в архиве пересидели? Попросите у государя отпуск и езжайте к морю.
– Снова грубите, Ивидель? – Совсем не обиделась на мою подначку баронесса. – Может, я и пересидела в архиве, но как-то уж очень все сходится. Муньер в теле Оуэна, звучит как бред, но многое объясняет. Например, охлаждения старого барона к сыну, и стену в зале стихий, и сумасшествие Элизы…
– Вы сказали, герцоги Сьерра могли занимать тело на несколько минут, так? А Крис такой, сколько я его знаю. И еще, – Я выпрямилась. – Он точно не маг, а вы сами сказала, что не все из них опасны для жриц, только те, что обладали силой. Вы сами себе противоречите.
