Сплетая жизнь (СИ) - Константа Людмила (книги бесплатно без онлайн txt) 📗
— И что? — не поняла я, — ты сам давал мне книги, где описана ваша раса и сейчас ничего нового для себя не услышала. Стать Снегурочкой не страшно. В моем мире знаешь какие деньги девушки отдают за идеально ровный блонд, а здесь даже волосы не портятся!
Сказав это, я тут же покосилась на распущенные локоны и осеклась: волосы не поменяли цвет, оставаясь такими же темными, как и до церемонии. Не понимая, что происходит, я тут же проверила уши: мягкие, аккуратные, человеческие. У Самаэля они торчали словно у коня, задорно выглядывая из-за волос и радовали острыми кончиками. О том, что все происходящее не было сном, напоминала лишь брачная серьга в форме капли, да слегка саднящая мочка.
— Но Мудрецы же связали нас, — растерянно пробормотала я, — почему тогда нет никаких внешних изменений…
— Видимо потому, что они услышали меня, хотя не собиралась идти против правил, — сверкнув улыбкой, прошептал Эль и зажмурился, предполагаю, что от приступа счастья, а не потому, что он не мог на меня смотреть.
— Не расстраивайся, на церемонию это никак не влияет, — негромко произнес синигами и ухватив меня за подбородок, чуть приподнял голову, заставляя посмотреть ему в глаза, — тем более что одно изменение точно есть, самое важное…
Глаза Самаэля отражали не хуже зеркала, что для меня как для девушки было очень удобно. Всегда можно было понять все ли в порядке с внешностью.
— Мои глаза…
Они стали такими же, как у Самаэля, потеряв свой изумрудный блеск, которым я втайне очень гордилась. Наверно, это единственная потеря, о которой я буду иногда вспоминать.
— Теперь, когда мы отправляемся на Ледяное озеро, ты сможешь видеть, как танцуют потоки нашей силы даже без магического дара. И ночь теперь не станет слишком сильно отличаться от дня.
— И ради этой ерунды ты так рисковал? — не поверила, завороженно глядя в собственное отражение.
Эль смущенно отвернулся и буркнул:
— Вот, стараешься, а тебе даже спасибо ни разу не сказали… Просто мне не хотелось бы смотреть на твои мучения, когда мы бы собрались завести ребенка…
Так, здесь тоже есть какие-то особенности? Я прищурилась и протянула:
— Например?
— Синигами вынашивают детей дольше, чем вы, люди. Полтора года на мальчика и два года уходит на девочку, потому что у них более сложная энергетическая структура.
Я задумчиво прикусила нижнюю губу и тщательно взвешивая каждое слово, медленно проговорила:
— Иногда мне кажется, что это не забота, а тщательно спланированное издевательство. Давай договоримся, что прежде, чем защитить меня от чего-то, ты спросишь, нужно ли это, хорошо? Мудрецы могли просто перешагнуть через тебя и пойти дальше. Девять месяцев или полтора года… Думаю, мы как-нибудь разберемся. В любом случае ребенок — это счастье, сколько бы я его не носила.
— То есть, тебя совсем не пугает это?
— Меня пугает, что мой муж идиот и держит меня за такую же особу! Эль, ты попробуй просто разговаривать со мной, может понравится! Это поможет избежать многие ошибки и решить разногласия, если мы будем делиться своими мнениями и желаниями. И не бежала б я сюда, не зная, застану живым или нет!
Самаэль растерянно улыбнулся. Крыть было нечем, он и сам это понимал, поэтом не спешил кидаться обещаниями. Зная, что сейчас я все равно ни во что не поверю.
— Я попробую больше не разочаровывать тебя.
— А я постараюсь быть благодарным слушателем, — вынуждена была ответить я.
В голове вертелись совсем другие слова, но не портить же себе день свадьбы? Синигами что-то почуял и привлек меня к себе, после чего мягко коснулся быстро бьющейся венки на шее.
— Может, ты наконец поцелуешь меня? Хочется наконец понять, не совершила ли я фатальную ошибку, выйдя замуж за кота в мешке…
— А я все ждал, когда ты меня об этом попросишь…
— Вот наглец, тебя еще и уговаривать надо? — возмутилась я, замечая, что видеть и правда стала четче, а краски словно стали более контрастными.
Он приблизи свое лицо к моему, так, что я чувствовала горячее дыхание и по спине ползли мурашки в предвкушении чего-то неизведанного.
— По правилам первая брачная ночь может состояться только в пределах Ледяного озера, иначе наша связь может разорваться. Только там брак будет считаться заключенным по всем правилам.
Вот теперь я понимаю почему так довольно ухмылялся Гаспар, когда я подхватилась и побежала на поиски жениха. Он прекрасно знал обо всех нюансах. В памяти всплыло письмо, которое мне прислали накануне, и я похолодела. Будь у меня меньше принципов, то моей личной жизнь пришел бы конец!
— Что случилось? — уловив изменения в моем настроении. Эль насторожился, — только не говори, что ты завтра не собираешься отправляться со мной в наш клан.
Собравшись с духом, я смело посмотрела ему в лицо, избегая прямого столкновения взглядов и выпалила:
— Конечно нет, как ты мог такое подумать!
— Ну разумеется, — иронично улыбнулся синигами, — именно потому произошла такая заминка в голосе, и ты испытываешь странную неловкость. Не знаешь, как выразить свою радость? Из академии нас исключили, твоя Ассоциация рукоплескала стоя после выступления и теперь ты можешь практиковать свое врачевательство, где и когда потребуется.
Я молчала, слегка насупившись. Все было именно так, как он сказал. Так долго готовилась в сбору Ассоциации врачевателей, собирала материала, разрабатывала проникновенную речь… А в итоге мне помогло появление Гаспара, правой руки Великого Инквизитора. Он заявился на собрание в скромном костюме светло-серого оттенка, похожий на безликого клерка какого-нибудь мелкого банка. Но стоило ему невзначай обронить, что Святая Инквизиция полностью поддерживает молодого исследователя в моем лице, как отношение самодовольных магов изменилось. Они больше не перебивали меня, пытаясь изловить на выдумках и вранье. Не закидывали десятками глупых вопросов, совершенно не относящихся к методам хирургического лечения. Из клоуна доброй воли я превратилась в вестника невероятных откровений. Надо ли говорить, что они приняли все, что я им говорила? Было достигнуто то, к чему я шла долгое время: снять запрет на операции и манипуляции с кровью. Только особого удовлетворения я не испытала.
До тех пор, пока вчера, перед самым началом моего вынужденного заключения в спальне и подготовке к свадебной церемонии, я не получила письмо из академии. Ректор аз-Зайтуна предлагал мне вернуться. Но не в качестве курсантки, а как заведующая экспериментальной лабораторией. Там я и десятки других врачевателей могли бы заняться отработкой навыков, обучением молодых кадров и поиском новых решений. Браться за самые тяжелые случаи, когда на местных магов уже нет надежды и пытаться сделать невозможное, прославляя аз-Зайтун. В качестве подачки, хотя на вряд ли руководство академии хотело, чтобы это выглядело именно так, скрываясь под маской жестов доброй воли, мне предложили восстановить Самаэля в правах и принять на новый учебный год. Бесплатно. Я была счастлива, что меня оценили, оказывается мне не хватало именно этого. Но больше всего радости я испытала, когда писала ректору ответ.
— И что же было в том письме? — Эль не стал скрывать свое недовольство, видимо боялся, что я помчусь в Сатамашто.
Он еще спрашивает? Как будто я проглочу, что нам кинули кость, будто бродячим голодным псам, словно у нас нет никакого самоуважения? О, я помню, как сейчас вид той тухлой вареной морковки, которую впервые увидела в день зачисления в аз-Зайтун. Для меня ничего не поменяется, даже если вместо того рациона начнут подавать лобстеров.
— Ничего особенного. Поделилась самым популярным маршрутом в моей стране, — буркнула я, — они давно напрашивались, чтобы им указали адрес.
Самаэль тут же расслабился, из глаз ушла обидная тревога.
— Значит, завтра мы сможем вернуться домой?
Я счастливо прищурилась и потянулась к нему, слегка приоткрыв рот. У меня еще никогда не было такого места, которое можно было бы так назвать. А еще я никогда не испытывала такую сладкую беспомощность перед мужчиной, с которым время не замирало, нет. Оно неслось с бешенной скоростью, заставляя крепче впиваться в его губы, будто дальше них больше ничего нет. Оторваться, значит умереть от нехватки воздуха и чувства, что сердце вот-вот разорвется… Хмель ударил в голову нам обоим, но знание, что это сейчас повредит, заставлял дрожать в страстной муке и… держаться.
