Я тебя найду - Полянская (Фиалкина) Катерина (лучшие книги .txt, .fb2) 📗
Энни определенно была жива.
Выдохнув, я попыталась зарыться лицом в подушку, но начала задыхаться, пришлось изменить положение.
– Девочка моя!.. – тем временем всхлипнула герцогиня и, судя по звукам, обняла дочку.
– Это все Брина, – радостно сообщила Энни. – Она необыкновенная!
И вероятно, сегодня же пойдет искать новую работу. Тварг. Чтобы я еще раз взялась кого-нибудь лечить…
Последствия, однако, оказались не совсем такими, как я себе напредставляла. Правильнее сказать, совсем не такими. Герцогиня заметила лампу, которую у меня вчера не хватило сил унести. А Энни, хоть и старалась ничего лишнего не говорить и свести свои восторги к тому, что я ей просто понравилась, все же вынуждена была признать, что лампу мы зажигали. Как раз тогда, когда у нее начинался очередной приступ. Мое состояние тоже говорило о многом.
В общем, пришлось повторить сказочку про родственницу-ведьму. Может, она бы и вызвала сомнения, но герцогиня так радовалась улучшившемуся состоянию дочери, что способность мыслить критически ее временно покинула.
И… мне оставили эту комнату. Не уволили. Больше того, предложили забыть про испытательный срок и обживаться.
Компаньонка теперь была не так необходима Энни, но она хотела, чтобы я осталась, ее матери тоже так было пока спокойнее, и, очевидно, они могли себе позволить содержать еще одного человека в доме. Во всяком случае, жалованье мне назначили щедрое. Больше даже в окрестностях столицы не платили.
Настороженность, давно вошедшая в привычку, нашептывала, чтобы я не спешила радоваться, но что-то внутри подсказывало, что я здесь надолго.
Любопытство привело меня в библиотеку. Нет, я бы с радостью спустилась на кухню и сварганила себе зелье от простуды, но не хотелось, чтобы слуги начали сплетничать. Достаточно чудесного выздоровления Энни прямо в день моего появления. Сомневаюсь, что мне это просто так спустят, добрые дела обычно бывают наказуемы злыми языками. Так что придется терпеть. А пока Энни прилегла – все же она еще не совсем восстановилась, – я отправилась исследовать территорию.
Полутемная комната с уходящими под потолок стеллажами, тяжелыми портьерами, настоящими свечами и магическими светильниками в виде оплывших свечей, с большим столом и глубоким кожаным креслом притягивала точно магнитом. Читать я любила. И даже просто находиться среди книг. Витало рядом с ними какое-то особенное спокойствие.
Я порассматривала тома по истории и углубилась дальше. Точные науки, разведение лошадей, титулы и наследование, королевские указы… Энни права, все нужное, но отчаянно скучное.
До морских приключений я так и не дошла, застыла у полок, отданных книгам по магии. Ими заставили два огромных стеллажа. Повезло этому их Тьену родиться в семье, где все это есть.
Подавив глупую зависть, я прошлась пальчиками по корешкам. Отстраненно отметила, что прибираются тут неважно, на полке тонкий слой пыли. Но теперь это не мое дело, я больше не домоправительница. Вытащила одну книгу, полистала. Невольно улыбнулась заметкам, сделанным на полях неровным почерком. Они гласили, что преподаватель – простофиля, а в выделенном абзаце – ошибка.
Не уверена, что смогла бы это подтвердить или опровергнуть. Дар магов отличается от ведьминского. Принято считать, что маги сильнее. Зато мы хитрее. Это мое личное наблюдение. Пусть они защищают империю от врагов и мир в целом от прорывов, потусторонних тварей и прочих напастей, расследуют магические преступления и делят власть. Да сколько угодно. Мы же используем силу по зову сердца. Лечим, по-особенному защищаем, варим зелья, договариваемся с природой… ну и пакостим, куда без этого.
Нас не вносят в Реестр, не принуждают работать на благо империи, поскольку ведьму в принципе трудно принудить что-то сделать, но к нам и не относятся серьезно. Не заставляют учиться и на большую часть пакостей смотрят сквозь пальцы. Потому долгое время той ведьме многое и сходило с рук… Ну завела она себе двенадцать приемных дочерей, ведьмы все со странностями. Прошли годы, пока ловцы что-то заподозрили.
Пф-ф-ф. Стоп, хватит.
Обещала же себе выкинуть прошлое из головы и больше никогда не вспоминать.
Нос опять заложило. Ничего я не реву, это все простуда треклятая! Чтобы я еще раз по доброй воле взялась кого-нибудь спасать…
Пальцы дрогнули, и платок, вытащенный из кармана, улетел под стеллаж. Один белоснежный край ехидно торчать остался. Я ругнулась тваргом и наклонилась за ним… И тут дверь беззвучно открылась и закрылась.
Все бы ничего, я не собиралась скрываться, но послышался звон монет, и любопытство заставило меня замереть.
– Так много?! – ахнул женский голос. – А если герцогиня заметит?
– Эта курица способна заметить разве что вывалившийся из прически локон. – А вот голос дворецкого я сразу узнала. И подкралась поближе, чтобы наверняка не пропустить ничего важного. – Бери, не бойся. Завтра скажу ей, что фермеры опять подняли цены.
Женщина в чепце сунула монеты куда-то в декольте. Похоже, у нее потайной карман за пазухой.
– И скажи брату, что леди Энни пошла на поправку, – продолжил радовать меня дворецкий. – Не понимаю, почему его до сих пор не вызвали.
– Потому что эта новенькая, как ее… ведьма, – прошипела его собеседница, обвиняюще качнув своим чепцом. – А что, девушки на кухне шепчутся, я слышала. Говорят, она зелье какое-то сварила, и малышке Энни сразу стало лучше.
Тварг.
Меньше всего хотелось наводить здесь порядок, но, похоже, провидение уже все решило. Я и прошлую должность домоправительницы получила, поймав предшественницу на воровстве…
– Дуры, – отмахнулся Теор. – Сама посуди, какая ведьма пойдет в прислужницы? Ведьма одну склянку с приворотом продаст – и у нее уже наше месячное жалованье. Немножко поколдует – и первый маг города уже в ее постели. А то и лорд. Делать такой нечего, как больную с ложечки кормить.
Пальцы огнем горели от желания доказать, что я именно ведьма и есть, самая настоящая ведьма, но усилием воли сдержалась. Гордыня еще никого до добра не доводила. А отомстить можно куда более тонко.
– Ну… может, и так, – нехотя согласилась особа в чепце. – Для ведьмы эта девица какая-то уж больно неказистая и тихая.
Еще несколько наполненных шушуканьем мгновений. Тихо открылась и закрылась дверь.
Я выпрямилась и с тонкой улыбкой следом за ними покинула библиотеку.
Неказистая тихоня, значит? Ну-ну.
– Брина, вот ты где! – На лестнице меня перехватила Энни.
Еще довольно бледненькая, но уже брызжущая энергией. И глаза нетерпеливо блестели. Я вчера хорошо поработала. Пугало лишь, что я сама толком не понимала, что именно сделала.
– Не рановато тебе еще вставать? – Я сдвинула брови, придирчиво осматривая ее.
– Ай, ты прямо как мама! Я хорошо себя чувствую. – Она схватила меня за запястье и уверенно потащила куда-то вперед по коридору. Пришлось стиснуть зубы и сдерживать силу, чтобы не шарахнуть ее случайно. – Идем быстрее, ужин уже подают.
Э-э.
– Ты хочешь, чтобы я сидела с вами за столом? – Это казалось странным и неправильным.
– Почему нет? Ты же не горничная. – Энни говорила уверенно и совершенно естественно, неслась вперед, даже не глядя на меня. – Мама приказала накрывать и на тебя тоже.
Неловкость склизкой змеей скрутилась в животе.
Лезть в чужие дела не хотелось, но, кажется, я уже погрязла в них по самую макушку. Вмешательство не обещало мне выгоды, наоборот, ставило под удар сплетен и подозрений, и все же разумно промолчать почему-то не получилось:
– Энни, постой.
– Ну что еще?!
Бестолочь ты, Брина. И чувство самосохранения куда-то подевалось.
– Служанка в чепце. Она кто? Такая высокая, тощая, и платье носит вроде моего.
– Старшая горничная. – Дочка герцогини с недоумением посмотрела на меня. – А у тебя другого платья нет? Моя компаньонка не обязана так уныло одеваться. И…
– Мне нужно столкнуться с ней в столовой, – перебила я, пока она не сделала мне прическу и не завязала ленточку на шее. В своих мечтах, естественно. – Желательно сейчас. Как это устроить?
