Путь во Мраке (СИ) - Цыпленкова Юлия (книги онлайн полные TXT) 📗
В силу присущих обеим расам качеств, уступать не желал ни один, ни другой, пуская в ход арсенал доступных средств. Так однажды, жителям Анделина повезло увидеть папину трансформацию. Народ дружно ахнул и замер, затаив дыхание, и в этой тишине раздался сокрушенный мамин голос:
— Рубашечку порвал.
— Жмотина, первую за пятнадцать лет! — ответил папа.
— Но порвал же, — не смолчала мама.
— Новую куплю, — отмахнулся папа.
— Элион Одариан, ты просто прорва, — мама укоризненно покачала головой.
Не знаю, сколько бы продолжался спор, но тут возмутился демон, в чьих ладонях появились ледяные стрелы:
— Мы будем драться или бабьи причитания слушать?
Сказал он так зря, потому что папа не любит, когда хамят маме. Он очень рассердился, выбил из рук демона его стрелы и связал собственным ремнем поверженного противника, унизив того перед половиной города. Мне после Эл сказал, как родители шептались, что демон такого не простит. Отца потом пару дней не было дома, а вернувшись, он перецеловал нас всех по очереди и шепнул маме, что ей нечего опасаться. Это я уже сама слышала. Но с тех пор мама запретила папе участвовать в кулачных поединках. Папа послушался.
Коляска подкатила к городской площади. Наши мужчины спешились и помогли нам с мамой выбраться из коляски. Отец огляделся, кому-то небрежно кивнул, и мы направились в сторону ярмарочных шатров. Родители шли позади нас с братом, а мы, словно дети, крутили головами, тыкали пальцами, указывая на то, за что зацепился взгляд. Но первым делом, и это было непреложным законом, мы подходили к шатру со сладостями. Туда направились и сейчас.
— Что желает высокородное семейство? — поинтересовался приветливый торговец.
Семейство желало. Мама выбрала любимые конфеты, а мы с братом… Наши глаза собирали по всему шатру, разбежались. И от торговца мы уходили, заваленные сладостями и с раздумьем на лице, как и чем это есть, руки были забиты пакетиками. Папа иронично поглядывал на нас, ожидая с интересом, как мы извернемся. Эл сделал просто, он нырнул лицом в один из пакетиков и захрустел леденцами. Я поступила умней, сунула половину своего добра ухмыляющемуся отцу.
— Эй! — возмутился он.
— Я так люблю тебя, папочка, — улыбнулась я самой милой из самых милых улыбок и принялась за яблоко в карамели.
— Мелкая нахалка, — проворчал папа, но послал мне воздушный поцелуй.
Эл с надеждой посмотрел на отца, но тот сделал вид, что ничего не замечает, и брат тяжело вздохнул:
— А ведь я так люблю тебя, папочка.
— Не прокатило, — усмехнулся папа.
Эл снова вздохнул, и его лицо вновь исчезло в одном из пакетиков. Впрочем, ел он быстро, потому вскоре уже спокойно закидывал в рот засахаренные фрукты щипчиками, полагавшимся к этим сладостям, дабы покупатели не испачкались.
— Эл, — позвал отец и кивнул головой на оружейную палатку.
— Оу, — восхитился брат, и наши мужчины оставили нас одних.
Потеряться в толпе мы не боялись. И папа, и Элиам легко находили наш след, потому мы с мамой отправились к ряду кружевниц. Мы переходили от шатра к шатру, от палатки к палатке, восхищенно разглядывая великолепную работу кружевниц. Здесь были и мелочи, типа, манжет и воротничков, и красивейшие вуали, перчатки, занавеси и даже нижнее белье. Возле последнего мама особенно задержалась. Чему-то усмехнулась и купила несколько комплектов. Мне же купили перчатки и еще по мелочи. После мы направились к шляпникам, где с веселым хохотом примеряли самые невообразимые шляпки, шляпы и шляпищи. Особенно развеселила нас одна тучная леди, гордо мерившая шляпу невероятных размеров.
— Таких огромных грибов я в жизни не видела, — прошептала мне мама, и я прыснула в кулачок.
Хозяин этой палатки неодобрительно покосился на нас и кинулся к леди с уверениями, что в этой шляпке она помолодела лет на двадцать. Их разговор мы уже не слушали, чтобы уж совсем не казаться невоспитанными, и, ехидно хихикая, перебрались в шатер с веерами. После мы выпили холодного напитка с пирожными и отправились дальше. Что меня начало смущать, это пристальные взгляды, которые я ловила время от времени. Вскоре заметила это и мама. Она проводила удивленным взглядом двух перешептывающихся кумушек, которые косились в нашу сторону и над чем-то посмеивались.
В ряду, где портнихи пытались сбыть наиболее залежалый товар, мы зашли в большой шатер дьери Аргаш, у которой приобретали большинство своих нарядов. Иногда нечто стоящее можно было найти и на ярмарке. Дьери встретила нас приветливой улыбкой и горящими глазами. Она почему-то задержала на мне пытливый взгляд.
— У меня грязное лицо? — раздраженно спросила я.
— Нет, леди Элиана, у вас прекрасное лицо, — поспешила заверить меня дьери, и из-за ширмы вдруг послышался взрыв смеха.
Мама ухватила хозяйку шатра за локоть и утащила подальше от смеющейся ширмы. Я поспешила за ними, понимая, какой вопрос задаст мама дьери Аргаш.
— Что, к архам, происходит? — шипящим шепотом спросила мама.
— Ничего, леди Одариан, — хозяйка модной лавки развела руками и посмотрела на маму честными глазами.
— Дьери Аргаш, — сухим тоном начала мама, — скажите честно, вы хотели бы потерять нас, как ваших клиентов?
— Нет, леди Лиора, что вы! — воскликнула дьери.
— Тогда повторяю вопрос, что происходит? — тон мамы стал ледяным.
— Понимаете… — замялась дьери.
— Нет, не понимаю, — ответила мама.
— Видите ли…
— Не вижу, покажите, — теперь к холоду добавились и металлические нотки.
— Слухи, леди Лиора, всего лишь слухи, Вам не стоит обращать на них никакого внимания, — горячо заговорила дьери Аргаш.
— Это мне решать. Подробности.
Хозяйка шатра снова замялась, бросила на меня быстрый взгляд и выпалила.
— Говорят, леди Элиана спуталась с бродяжкой бесом.
— Что? — очень тихо переспросила мама.
— А еще ходят слухи, что это не бес, и не бродяга, а тролль мясник, — зажмурившись, продолжала уважаемая дьери. — И кто-то говорит, что они предавались страсти прямо на прилавке его лавки, и их видели. А еще… Прости боги, что леди Элиана беременна и скрывает это от вас. А еще…
— Довольно, — чуть хриплым голосом произнесла мама и посмотрела на меня.
— Мам… — я даже не знала, как реагировать.
— Ни слова, дочка, — остановила меня мама. — Здесь слишком длинные уши и грязные языки. Я не позволю переворачивать слова порядочной девушки. — Затем снова повернулась к дьери Аргаш. — Откуда ползет эта грязь?
— Я не знаю, — растерянно ответила хозяйка модной лавки.
Мама оглянулась на ширму, где сейчас воцарилась тишина. Затем перевела взгляд на дьери и решительно направилась к ширме, заглянула туда.
— А знаете, вот эта, так сказать, леди Огриш в непозволительно пьяном виде отдавалась страсти за портьерой, пока ее искал муж, лакею, кстати, бесу. И как оно, Грамми? Ой, у тебя лицо стало цветом под твои красные панталоны. Кстати, у моей бабушки такие же были. Не ожидала от тебя, Грамми, такой безвкусицы. Впрочем, именно от тебя и ожидала. А насчет портьеры, сущая правда, я случайно застала ее за этим непотребством.
— Ложь! — дрожащим голосом взвизгнула та, что пряталась за ширмой.
— Да? Тогда откуда я знаю про здоровенную родинку на твоей заднице? — зло усмехнулась мама. — Прежде, чем порочить невинную девушку, лучше смотрите на себя. — И вновь ее тон стал ледяным. — Кто пустил эти сплетни?
— Мне сказала леди Ирнес, а ей, кажется, леди Дирхи. — Запинаясь, ответила Грамми Огриш. — А ей леди Фергас.
— С-стерва, — яростно зашипела мама, кивнула мне на выход из шатра, но остановилась и снова обернулась. — Будете и дальше лить грязь на мою дочь, натравлю мужа. А вы, дьери Аргаш, можете больше на нас не рассчитывать. Мне неприятна женщина, обсуждающая своих клиентов.
Провожала нас мертвая тишина, нарушаемая лишь всхлипами леди Огриш и тяжким вздохом хозяйки модной лавки, где мы неизменно оставляли немалые деньги. Я все еще была в шоке, потому шла за взбешенной мамой, тупо глядя ей в спину. Мы уже нигде не останавливались, просто метались по ярмарке в поисках наших мужчин. Настроение было бесповоротно испорченно.
