Экзамен первокурсницы (СИ) - Сокол Аня (версия книг TXT) 📗
Дженнет сморщила нос, подбирая подол платья и обходя большую лужу.
– А этого мы тоже не знаем, – жизнерадостно ответила жрица. – Кошки сбегают сразу, стоит только открыть транспортировочный ящик, без которого вы кису сюда вообще не довезете, удерет раньше, исцарапав любимой хозяйке руки.
– А собаки? – поинтересовалась Мэри.
– Собаки оказались покрепче. Одно время их даже завозили, но потом… – Девушка поморщилась. – В один день они все как по команде взбесились. Разом. Пришлось отстреливать.
– Та же ситуация и с лошадьми, – вставил учитель, – Крыс даже не проверяли, но ни в одной булочной, ни в одном амбаре вы не найдете и следов грызунов.
– Так может, это и неплохо, – заметила Рут.
– Так может, ты здесь себе и домик присмотришь? – высказалась герцогиня.
А мужчина что шел нам навстречу, склонил голову и коснулся пальцем старомодного котелка.
– Тогда откуда это все? – спросил Отес, останавливаясь напротив мастерской цирюльника, – Молоко? Масло? Хлеб? Мы говорим об амбарах и грызунах, но где тут сеять, в конце концов?
– Хороший вопрос, мистер Гиро, – согласился учитель. – В дне пути на север есть деревушка, вообще-то сейчас разросшаяся в большое село, что живет за счет поставок продовольствия в Запретный город. Молока, масло, яйца, что-то там еще, – пожал плечами магистр, – свозят к северным воротам, но в город не заходят. Местные сами забирают товар на торжище. – Он указал рукой куда-то за золотой квартал. – Остальное завозят дирижаблями, хоть и дороговато выходит.
– По крайней мере, есть способ избавиться от этой язвы на Чирийском хребте, – лениво проговорила герцогиня, – Перекрыть поставки продовольствия на полгода и дело с концом.
– Ваша доброта, леди Альвон Трид, не знает границ, – процедил учитель. – Надо подать эту идею магистрам. – Он говорил спокойно и рассудительно, лишь рука рассеянно коснулась эфеса рапиры. – Интересно, как к этому отнесется князь? – Улыбка Дженнет увяла. – Я понимаю, на простых людей вам наплевать, но затворнику вы сами готовить будете? Как на это посмотрят остальные? Те, кто оставили здесь члена семьи? И пусть местные помнят о родных смутно, то эти самые родные на память не жалуются. Вряд ли вам позволят устроить массовый голод, верно, леди Миэр?
Подруга вздрогнула, но не ответила.
Из мастерской выше по улице вышел брадобрей. Поздоровавшись с мужчиной в цилиндре, жестом предложил тому присесть на один из стульев под навесом.
– А чирийское железо кто будет к Разлому таскать и заговаривать? – уточнил у герцогини Оли. – Если местные перемрут, мы останемся без клинков.
– Не останемся, – ответил ему Отес.
– Самое распространенное заблуждение, – согласился с парнем учитель, – Что путь черного железа лежит через Запретный город.
– А это не так? – спросила я.
– Нет, леди Астер, не так. Металлы закаляют в Разломе, а не в Запретном городе. – Усмехнулся учитель, поворачиваясь ко мне изуродованной щекой. – Путь черного железа лежит в стороне. Восемьдесят процентов чирийского металла поставляют от врат демонов [5], остальные двадцать идут через Гиблый перевал, поэтому…
– Запретный город нам не нужен, – сказала Мэри и испугалась собственных слов. Мэри.
– Именно так, мисс Коэн, – процедил учитель, а девушка смутилась. – Но для остальных все едино: черное железо, Разлом, Запретный город, Проклятые острова, Врата демонов – все это где-то там далеко на севере. Далеко и одинаково страшно. Но пусть это останется между нами, а то герцогиня и вправду подаст отцу мысль избавиться от местных жителей.
– Я всего лишь сказала, что есть способ, – недовольно пояснила Дженнет. – И все!
– Этот способ не сработает, – неожиданно вставила жрица, – Местные могут покидать город. Они просто не хотят этого делать. А в этих лесах, – она посмотрела на горы, – полно живности, и умелый охотник без еды не останется. Мертвые и выпотрошенные звери обычно с радостью пересекают городскую черту и ведут себя на удивление тихо.
– Я поняла. – Раздраженно дернула плечом Дженнет.
– Вряд ли, – печально сказал магистр и взмахнул рукой, приказывая продолжить движение.
Брадобрей накинул на присевшего мужчину полотенце и достал сверкающее лезвие.
– Как-то странно я себя здесь чувствую. – Рут поежилась. – Словно в лавке кукольника, только марионетки не маленькие, а в полный человеческий рост. Люди ходят, говорят, торгуют, но… – девушка не договорила.
– Словно все это спектакль, – прошептала Гэли. – А мы в нем зрители. Все остальное время они, – она посмотрела на цирюльника и его клиента, – Лежат в своих домах – коробках в ожидании, когда их извлекут.
Брадобрей что-то сказал клиенту, и они рассмеялись.
– Как лубочная картинка на стене, – прошептала Мэри.
И в этот момент цирюльник поднял голову и посмотрел на меня. Будто услышал. Посмотрел и лезвие в его руках, ожило и описало дугу вокруг пальцев, словно металл вдруг расплавился и стал подчиняться малейшему их шевелению. Таким быстрым оно было. И таким знакомым.
На меня так уже смотрели, пусть тогда взгляд был мимолетным, но лезвие так же ластилось к пальцам того, кто его держал. Тогда это был слуга моего отца, сейчас же…
Брадобрей опустил голову и снова заговорил с клиентом. Бритва снова стала бритвой, а тень, на миг промелькнувшая в глазах мужчины, исчезла. Да и была ли она на самом деле?
Все произошло слишком быстро. Я заморгала. Может, мне все это привиделось? Как говорит маменька, все болезни от нервов: и простуда и обмороки.
– Лубочная – восточная – чесночная, – нараспев произнес Оли. – Без разницы. Улечу и думать забуду.
Мерьем рассмеялась, пусть и слега нервно.
– Напомните мне прочитать для вашей группы лекцию на тему: Массовая истерия и ее последствия, – серьезно сказала жрица.
– Иви? – подруга потянула меня вперед, а я поняла, что все еще стою и пялюсь на цирюльника, который уже невозмутимо бреет клиента. – Иви, все в порядке?
– Не знаю… Да, просто задумалась.
– Давайте-давайте, осталось всего ничего. – Магистр Йен указал на возвышающуюся над кварталами мачту. Из-за низких облаков сложно было понять, сколько к ней пришвартовано судов и пришвартовано ли вообще.
Всего полчаса, и я улечу отсюда. Сейчас даже болтающийся в воздухе дирижабль, казался мне надежнее этой земли под ногами. Не одну меня одолевало такое желание, потому что теперь шли быстро, лишь изредка поднимая взгляды к домам и тут же опуская их. Через десять минут мы услышали звук текущей воды, а еще через три вышли к каменному мостику. Кричали найки. За первым каналом перечеркивал мостовую следующий, а потом еще один и еще, пахло водой и тиной.
– Эту часть города изрыла вода. Река Чиять берет свое начало в горах, но выходит на поверхность только здесь в Запретном городе, а потом снова ныряет под землю. Местные не любят этот район, так же как и золотой, – пояснила жрица, первой ступая на мост.
– Почему? – спросила я.
– Мы не знаем, словно кто-то объявление в газете дал: грядет наводнение, просьба не занимать дома на восточной улице.
Я посмотрела на темные окна, они и впрямь были грязными, правда вон тот дом кажется жилым и этот…
– Там в окне женщина, – указал рукой Оли.
– Численность населения медленно, но растет. Естественная миграция отсутствует. Домов, оставленных жителями, после… – Магистр задумался и спросил: – Кто скажет мне, когда этот город покинули жители?
– Примерно через пятьсот лет после образования Разлома, – выкрикнул Оли.
– А если точнее то, через четыреста девяносто один год, – поправил его Отес. – Говорят, без видимой причины бросили все, что не могли увезти или унести, ушли через перевал Ветров. Дошла лишь треть.
– Именно так, мистер Гиро. Так вот, дома постепенно заселяются, приводятся в порядок или разрушаются, но когда-нибудь закончатся даже развалюхи и жителям придется селиться здесь. Собственно, они уже селятся. Альтернатива только строить.
