Модификаты (СИ) - Чередий Галина (прочитать книгу .TXT) 📗
Я только хотела сказать, что куда мне, собственно, деваться с этого каменного насеста, но поняла, что он спрашивал о другом. Буду ли я все еще так же решительно настроена, если он оставит меня даже совсем ненадолго? Я кивнула, при этом недоумевая, по какой такой причине намеревалась ввязаться в нечто настолько авантюрное и, вероятно, несущее массу долгосрочных последствий, но при этом и испытывая жуткое нетерпение. Такое чувство, что мое сознание и эмоции решили: надо спустить себя с цепи по полной, компенсируя годы, проведенные в стазисе, и месяцы в застенках у Тюссана. Слишком много было безвозвратно упущено, и мои внутренние часы как будто помчались в бешеном ритме, требуя без раздумий миновать территорию сомнений или нерешительности, и перейти сразу туда, где я начну чувствовать и жить, без единой мысли, насколько это правильно или надолго. Я так могу? Действительно? Похоже, что да, хоть и не пробовала ни разу до этого.
Рисве практически исчез, метнувшись в заросли так быстро, что и не успела засечь направления, а я огляделась, мысленно одергивая себя. Вообще-то, на данный момент речь шла только о том, что я окультурю внешний вид Рисве, чтобы мы могли посетить их праздник без излишнего внимания к его персоне, потому что… Потому что… Внутренний голос расхохотался, зашелся аж до слез, потешаясь над моими бестолковыми самоуговорами. Ну давай, Софи, скажи, что ты согласилась пойти подработать брадобреем абсолютно не от того, что тебя выводила из себя перспектива наблюдать за тем, как какая-нибудь местная красотка будет флиртовать с Рисве, откровенно предлагая то, что ты якобы ему давать не собиралась. Именно "якобы", ибо нужно быть взрослой честной девочкой и признать: стоит только мне прикоснуться к этому потрясающему мужчине, оказаться с ним близко, глаза в глаза — и дальнейшее будет развиваться непредсказуемо, никак мне не подконтрольно, и зависеть станет только от того, как далеко и с какой скоростью сочтет нужным продвигаться Рисве. Вот это и была вся правда до капли, и невероятным образом она меня нисколько не пугала.
Моргнув, я обвела окружающее пространство уже ясным взглядом и поняла, что оставили меня на крупном валуне, другой конец которого уходил под воду небольшого озера в форме полумесяца. Выглядело оно мелковатым или, может быть, такой визуальный эффект создавался абсолютно прозрачной, чуть голубоватой водой, сквозь которую дно водоема просматривалось до каждой мельчайшей неровности на нем. Поверхность камня была теплой, воздух вокруг наполнен целым коктейлем ароматов, от которых я отвыкла за годы полета: открытого пространства, свежести, близости воды, щекотавшей ноздри сладостью ярко-желтых цветов, венчавших стебли местного "камыша". Вдохнула полной грудью, наслаждаясь каждым нюансом, забытым и новым. Захотелось опустить ноги в почти невидимую жидкость внизу, но потом я внезапно вспомнила о чудовищном змее, появившемся как ниоткуда в речке при переходе, и решила не экспериментировать до возвращения Рисве. Ждать его долго не пришлось, он вылетел ко мне с тканевой сумкой, болтавшейся через плечо, и с небольшой плошкой в руке, выглядя еще более растрепанным, чем прежде. Оглядел меня настороженно, будто гадал, не случился ли в моей голове поворот на сто восемьдесят градусов, пока его не было, но я ободряюще улыбнулась, уже совершенно осмысленно позволяя себе таять и рассматривать его, нисколько не скрывая, как же мне это нравилось. Наши предки говорили: "услада для моих глаз". Так вот, Рисве — целое пиршество для моего зрения, а еще неисчерпаемый источник тепла для души. Той самой души, чье существование оспаривалось наукой, но чью реальность я чувствовала рядом с ним отчетливее некуда. Иначе откуда был этот всеобъемлющий трепет, в котором моя изголодавшаяся чувственность лишь одна из нот? Слишком быстро? Без всяких разумных оснований? Кому до этого есть дело? Не мне. Не сейчас.
— Начнем? — деловито потерла я руки, и сияние чистейшей радости и облегчения, появившиеся на лице Рисве, стерли без следа остатки моих сомнений. Да пусть все идет, как идет.
ГЛАВА 26
Рисве поставил передо мной плошку, легко запрыгнул на валун, усаживаясь на пятки напротив, и стал выкладывать содержимое сумки. Два ножа, побольше и поменьше, с лезвиями из полупрозрачного зеленоватого материала, бывшего, судя по всему, вулканическим стеклом, плоский, размером с ладонь кусок чего-то, напоминающего то ли хорошо высушенное дерево, то ли кость, пару скрученных в маленькие рулончики кусков кожи и еще несколько предметов, о назначении которых я не имела представления. А еще три свертка из крупных, покрытых восковым налетом листьев и миниатюрную копию тех больших емкостей, за переносом которых я застала Арни. Внутри переливалась золотисто-молочная жидкость.
— Это что? — взяла я мисочку с круглыми желтоватыми почти прозрачными ягодами и понюхала их.
Запах совсем не съедобный. Скорее напоминало нечто парфюмерное. Кедр, что-то насыщенно пряное и легкий дымный оттенок, тот самый, что я уловила от Рисве в самый первый раз, когда он пребывал в образе пугающего монстра. На мгновение рациональная часть моего разума запротестовала от невозможности таких метаморфоз, но я отмахнулась. Я все это видела своими глазами, так что тут бессмысленно как раз отрицать очевидное, пусть пока и не имеющее для меня никакого научного объяснения. Обыкновенное чудо. Буду привыкать к этому словосочетанию.
— Нотге, не пробуй это, — торопливо накрыл Рисве ладонью содержимое плошки.
"Мужские ягоды" — дал объяснение с небольшой паузой "волшебный переводчик", непонятно как спроецированный прямиком мне в сознание. Нейропрограммирование, конечно, более объяснимо, но не с таким всеобъемлющим и многогранным эффектом и не без сложных приборов тем более. Еще одно обыкновенное тут для всех чудо. И для меня теперь.
— Мужские ягоды для… хм-м-м, — пробормотала я, смущаясь от свойства первого пришедшего мне на ум и сейчас показавшегося не слишком уместным.
— Да, — простодушно кивнул Рисве и, схватив одну, размял между пальцами, а потом потянулся к воде своей длинной рукой, выставляя на мое обозрение тут же напрягшиеся под смуглой кожей упругие мышцы на боку и косые живота, дразняще исчезающие под свободными штанами. Он, смочив ягодку, моментально взбил плотную пену и мазнул по своему запястью. — Чтобы мыться и не пахнуть так же, как женщины, мы пользуемся ими.
— Ах вот для чего. — Черт, я покраснела. Мыться, Софи, а не повышать потенцию. Вот же…
— А ты подумала? — с любопытством заглянул Рисве мне в лицо, сполоснув руку и взявшись за нож с двумя острыми краями и плоский кусочек непонятного материала.
— Для… э-э-эм… мужской силы. — Он совершенно непонимающе поднял брови и озадачено моргнул. — Не важно. Забудь.
И почему мне кажется, что местные мужчины до смертного одра не имеют понятия о такой вещи, как импотенция, и прочих расстройствах сексуальной сферы?
— Ты ничего не успела толком поесть, — кивнул Рисве мне на свертки из листьев, принимаясь строгать, и мой желудок, как по команде, заурчал. — Ты ешь, я вырезаю гребень.
Не вопрос, а прямое указание, но мне почему-то понравилось.
— Нет "не важно" во всем, что касается тебя, — самым обыденным тоном, без крошечной нотки пафоса, продолжил он. — Я хочу знать тебя. Хочу знать о мире, который подарил мне мою анаад.
— Смысл? — уставилась я на свои ладони. — Мне туда никогда не вернуться, так что логичнее как раз мне все узнать о твоем.
— О нашем, Софи, — мягко поправил меня Рисве, не отрываясь при этом от работы. — А тот мир, в котором ты родилась и выросла — часть тебя.
Ну почему эти простые взмахи ножа, превращающие бесформенный кусок деревяшки в нечто иное, должны выглядеть так сексуально? Мужчина, создающий что-то своими руками, пусть мелочь… Как часто я была этому свидетелем там, в прошлой жизни, где почти все делают машины, и все, что нужно — это задавать программы и отдавать нужные команды? Что-то не припоминаю.
