Список (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
Глава 38
Поначалу мне показалось, что Кремер притворяется и что причина этого фарса – желание подвести под арест меня. Мысль мелькнула и пропала, поскольку мой недавний собеседник выглядел слишком неживым, да и пока я на него таращилась в недоумении, подбежали от соседнего столика два инора. Были они явно из Сыска, один встревоженно бросился ко мне, руки его, с незнакомым мне артефактом, дрожали, когда он обводил меня со всех сторон.
– Вы ничего не ели? – тронул меня за плечо другой.
– Нет, – очнулась я. – Только сделала глоток чая. Что с ним случилось?
– Это хорошо, что не ели, – напрочь игнорируя мой вопрос, ответил он. – Давайте сюда свой чай. На первый взгляд, в нем ничего нет, но проверить не помешает.
Он ловко придвинул к себе чашку и перелил содержимое в контейнер. В другой были переложены пирожные из вазочки. Первый со мной закончил, коротко сказал: «В порядке» – и перешел к Кремеру. С ним он возился много дольше, с каждым мгновением все больше мрачнел, а под конец так и вовсе выругался, длинно и витиевато.
– Ρазве что некромант что-то вытащит, и то вряд ли, – сказал он в конце тирады. – Сдается мне, перекрыли эту возможность.
В кафе раздались женский визг. Влетел Дитрих с совершенно безумным видом и, не говоря ни слова, крепко обнял и выдохнул:
– Линда, с тобой все в порядке? Богиня, как я испугался! Как чувствовал, что это опасно. Но даже подумать не мог, что настолько.
– Со мной все в порядке, – подтвердила я и уткнулась ему в плечо.
Я только сейчас осознала, что была на волоске от смерти. Возьми я пирожное, столь услужливо предлагаемое Кремером, вполне возможно, что сейчас трупом была бы я, а не он. Не успокаивало даже осознание, что я увешана артефактами ңе хуже, чем витрина магазина по их продаже, и непременно была бы предупреждена о вредоносной начинке. Вот если бы сработал хоть один…
– Я видела, видела, как она этому в чай подливала! – возбужденно заговорила какая-то полная дама. Она ухватила Дитриха за плечо и неприлично тыкала в меня пальцем. – Хорошо, что преступницу арестуют сразу и она больше никого не отравит! Готова подписать показания прямо сейчас.
Я опешила настолько, что смогла из себя выдавить лишь невразумительное «Ээээ».
– Инорита – наш сотрудник, – небрежно ответил ей первый сыскарь и мне подмигнул как можно более незаметно. – Поскольку все, что происходило, было под наблюдением Сыска, мы можем с полным основанием утверждать о лжесвидетельстве с вашей стороны, о чем тоже готовы подписать протокол прямо сейчас.
Дама испарилась со скоростью, весьма неожиданной для ее комплекции и возраста. Дверь за ней захлопнулась, как от порыва ветра – громко и быстро. Наверное, пропало желание подписывать.
– А вдруг она что-то видела? – спросила я.
– Она подпишет все, что скажут, – отмахнулся Дитрих. – Веры таким свидетелям нет.
– Мы за вами все время следили, – вторил ему один из сыскарей. – Никто никому ничего не подсыпал и не подливал. Как он только отравился, ума не приложу…
– Может, капсула во рту? – сказал второй, посмотрел оценивающе на Кремера, но в рот ему не полез
– Он не был похож на инора, собирающегося самоубиться, – заметила я. – Напротив, такой самодовольный тип, пыжащийся от осознания собственной важности.
– Может, и не собирался, а капсула лопнула. Такое тоже бывает.
Принесли носилки, на которые сгрузили Кремера. Его подбородок, шея и грудь были залиты странной желтоватой пеной, подобной которой я раньше не видела. На лице так и застыла маска удивления. Думаю, я выглядела не менее ошарашенной – настолько была уверена, что травить будут меня, а не моего собеседника. Мне все происходящее казалось нереальным, словно покрытым странным флером, как это бывает иногда во сне – ощущения казались смазанными и ңе моими.
– Нет у него никакой капсулы, – поморщился Дитрих. – Травили его направленно. Правда, без уверенности, что отравится он, а не ты. Но ей, похоже, было без разницы.
– Ей? Магдалене Кремер?
Других подозреваемых у меня не было, но и эта вызывала большие сомнения. Не похожа была она на тех, кто может что-то планировать и кого-то убивать.
– Нет, не иноре Кремер, – Дитрих поморщился. – Есть у меня подозрения, кто эта инора, но мне было не до выяснения ее личности, когда я увидел выходящую с черного хода. Если я прав, ты ее узнаешь.
– Но кого?
– Мне и раньше Кремер казался глуповатым, неспособным на серьезную интригу, – вместо ответа сказал Дитрих. – Но он постоянно вертелся рядом и пытался привлечь наше внимание. Причем, не к себе – к Эггеру. А привлек к себе. Согласись, что для человека, столько лет безнаказанно гадящего, такое поведение странно. Но вот если он действовал раньше под чужим руководством, а теперь самостоятельно – все ставало на свои места.
Дитрих повлек меня к выходу. Я оглянулась, но столь сильно пугавший меня раньше Кремер так и оставался мертвым. Мертвее некуда. Εго аккуратно закрывали простынкой. Посетители кафе с жадным любопытством смотрели на разворачивающееся перед ними представление. Представление, режиссер которого был уже арестован.
– Я был уверен, что этот кто-то появится, когда станет вопрос ареста Кремера. Слишком много он знал, чтобы вот так отдавать его к нам в руки. Поэтому и караулил неподалеку, хотя Карл говорил, что мне там светиться нельзя. Но я слишком за тебя боялся.
Он прижал меня к себе и резко выдохнул, пытаясь успокоиться.
– И все же, кто она?
Мне в голову приходили всяческие глупости, весьма далекие от реальности. Я их даже озвучивать не стала – а то муж решит, что я выпила в кафе что-то, очень сильно ударившее по моей голове. Но если я ее должна узнать, то это непременно кто-то из моих знакомых.
– Увидишь, – коротко бросил Дитрих. – Полной уверенности нет, так что бросаться фамилиями не буду.
На улице к нему подскочил незнакомый инор и что-то торопливо стал докладывать. Слова, по отдельности знакомые, никак не хотели складываться в понятные предложения, но Дитрих разобрался сразу же:
– Уже в Сыске? Быстро вы.
– Не держать же ее здесь, – возразил тот. – И без этого пищи для писак хватает.
Он кивком указал на зевак, пара из которых торопливо строчили в блокнотиках свои впечатления, чтобы порадовать в ближайших газетных выпусках читателей. Дитрих потянул меня за собой, пока никто из них не сообразил, что интервью с потерпевшей много интереснее, чем взгляд стороннего наблюдателя. Или я не была потерпевшей? Я же никак не пострадала? Моя роль в этом деле была загадкой и для меня.
В отделение Дитрих шел быстро, предоставляя мне полное право гадать, кого увижу. Правда, никого из знакомых инор я не могла представить в роли хладнокровной убийцы, поэтому склонялась к мысли, что Дитрих ошибается и преступницу я не знаю.
В Сыске он уточнил у дежурного, куда отвели задержанную. Я думала – к Карлу, но нет, в обычную комнату для допросов. Но Карл там все равно был, а кроме него следователь и… Поначалу я решила, что это морок, обман, да и преступница сидела ко мне спиной. Но эту спину слишком часто я видела, она врезалась в мою память прочнее прочного.
– Инора Вернер? – пораженно выдохнула я.
Инора повернулась и окинула меня высокомерным взглядом.
– Такое удивление тебя не красит, Линда, – холодно сказала она. – Мне казалось, что ты более рассудительная девушка. Да ещё и с Сыском связалась….
После этих слов она посчитала, что уделила мне достаточно внимания, и отвернулась. Я пораженно на нее смотрела. Жива, она жива… Но как же? Неужели она действительно замешана в таком отвратительном деле. Аккуратная, внимательная, знающая, казалось, буквально обо всем, она всегда заслуженно пользовалась моим уважением. И ее смерть я восприняла как личную трагедию. И вот она сидит как ни в чем не бывало и опять учит меня жизни.
– Вот мы вас и опознали, инора, – благодушно сказал Карл. – Будете дальше упираться? Или все же порадуете нас чистосердечным признанием?
