Щит (ЛП) - Андрижески Дж. С. (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT) 📗
… пока я не отпустила это. Наконец-то.
А затем я просто смотрела на него, кусая губу от боли в груди. Когда я не пошевелилась, эта боль постепенно перетекла в тошноту, скручивающую спазмами моё нутро.
Ревик ласкал мою ладонь, переплетая наши пальцы.
Боль трепетала и по краям его света, но он вновь взял её под контроль. На мгновение я увидела, как в его глазах проступил тот хищный взгляд. Я видела, как шевельнулся его кадык, затем его взгляд опустился ниже. Он ненадолго остановился на моих губах.
Я вновь ощутила в нем вопрос, но в этот раз более далёкий.
Сделав ещё один вдох, я ближе подвинулась к месту, где лежал Ревик.
Не отводя взгляда, я скользнула ладонью под его рубашку, задирая мягкую ткань. Его кожа отреагировала на касание моих пальцев так, словно они несли в себе слабый электрический разряд. Однако я наблюдала за его глазами, а они не дрогнули. Его тело тоже не шевелилось, пока я ласкала его. Ревик, казалось, задержал дыхание, постепенно подчиняясь мне, пока я изучала его кожу.
До меня дошло, что я всего один раз видела его без рубашки, в Сиэтле… и теперь я сильнее задрала его рубашку, чтобы посмотреть на него. Я увидела татуировку на его руке, сине-чёрный ободок из какой-то надписи. Ревик сказал мне на корабле, что не помнит, как сделал эту татуировку. Его грудь, покрытая лёгким слоем темных волосков, была мускулистой, хотя не такой широкой, как мне помнилось.
Я медленно массировала его, изучая его тело руками.
Я почувствовала, что он задышал тяжелее, когда я не остановилась. Его пальцы крепче сжали мою руку, но в остальном Ревик не шевелился, даже не смотрел на меня. Я потянула рубашку, стаскивая ткань с его плеч.
После кратчайшей паузы он сел, помогая мне стянуть её с головы и рук.
Когда я уронила рубашку на пол, его пальцы зарылись в мои волосы. Его тело смягчилось, и Ревик попытался притянуть мои губы к своим, но я ласково остановила его рукой.
Я ощутила в нем боль. У него перехватило дыхание.
— Элли, — пробормотал Ревик. Его голос мягко притягивал меня.
Кажется, он хотел сказать что-то ещё, но промолчал.
Легонько оттолкнув его руки, я забралась к нему на колени.
Ревик не шевелился, пока я расстёгивала его ремень, выдёргивая кожаный конец из шлёвки, а затем вытаскивая серебристый язычок. Я ощущала в нем неверие в происходящее, пока полностью вытаскивала ремень из его штанов — а затем он схватил меня. Он стиснул руку в моих волосах, когда я на мгновение отстранилась, чтобы бросить его ремень на пол.
Когда я глубже забралась к нему на колени, Ревик издал низкий стон.
Этот звук заставил меня замереть.
Я посмотрела на него.
— Ты сказал, что это открытое предложение, верно? — тихо спросила я.
Его глаза пробежались вверх по моему телу. Ревик уставился на меня так, словно не мог поверить, что я действительно сижу у него на коленях. Ещё несколько секунд он растерянно смотрел на меня. Его глаза всматривались в мои глаза в полутьме, словно пытаясь прочесть меня без использования света.
Затем его пальцы крепче стиснули мои волосы и резко притянули мои губы к его рту.
Ревик поцеловал меня с языком, и его кожа раскраснелась румянцем.
Через несколько секунд он застонал мне в рот. Я осознала, что пытаюсь успокоить его своим светом, но он почти лихорадочно отбивался от моих попыток. Его спешка потрясла меня до глубины души. Я попыталась компенсировать, замедлить его, но Ревик вновь толкнул мой свет, хрипло застонав мне в рот и запустив руку под сорочку.
Когда я открылась, отчасти от шока, он вплёлся в меня так глубоко, что я ахнула, и мы оба наполовину ослепли от боли. Ревик издал очередной стон, его тело буквально плавилось подо мной, и он выгнулся мне навстречу.
Попробовав другую тактику, я взяла его ладонь и положила на свою грудь, и его боль усилилась. Однако он замедлился, нежно лаская меня, пока я целовала его шею. Ревик задрал мою сорочку, не переставая ласкать меня языком и светом, пока я не утратила способность мыслить связно, пока мои пальцы не сжались в его волосах.
Ревик взял мою руку и опустил ниже своего ремня. Он поцеловал меня ещё крепче, удерживая мою ладонь и пальцы там, где бугор натягивал его брюки. Когда я помассировала его там, он снова громко застонал, и боль выплеснулась из него такой сильной рябью, что мы оба покрылись потом.
— Элли… боги…
Ревик умолк. Я вновь ощутила, что он хочет сказать что-то ещё. Он старался сдержаться, контролировать свой свет. Я обвила рукой его шею и приласкала его грудь.
— Ревик, все хорошо, — пробормотала я. — Детка, все хорошо… отпусти себя…
— Скажи мне. Пожалуйста, Элли. Скажи мне, что именно хорошо…
Я подвинулась ближе на его коленях, целуя его лицо.
— Я хочу этого, — мягко сказала я. — Я хочу тебя, — я снова поцеловала его. — Ты хочешь меня?
Его пальцы сжались ещё крепче. Я вновь ощутила в нем проблеск неверия.
Однако Ревик не пошевелился и не поднял взгляда.
Прикусив губу, я ослабила свой свет и чуть-чуть отодвинулась на его коленях.
— Ты все ещё хочешь подождать? — спросила я. — Ревик, просто скажи мне. Я не пытаюсь давить на тебя.
Я не осознавала, что мои глаза светятся, пока он не поднял голову; я увидела, что его лицо осветилось зеленоватым свечением, мои глаза отразились в его зрачках.
Теперь я ощущала от него больше, но как будто слоями, скользившими то за пределы его света, то обратно. В его воображении мои глаза отражали свет солнца; мои губы изогнулись в улыбке, одежда льнула к моему телу, пока я вброд шла по реке и смеялась. Я ощущала желание Ревика… интенсивное… такое сильное, что мои руки болели, как и мои губы, даже мой язык. Все стало лишь хуже, когда я увидела, как он с закрытыми глазами мастурбировал в душе, стараясь удержать свой свет подальше от моего в соседней комнате. Он прислонялся к стене душевой, фантазировал о том, как трахает меня в поле у реки, перед камином, на кухонном столе, в кровати в соседней комнате.
Образ померк, и я осознала, что Ревик опять пытается закрыться от меня щитами, но это удаётся ему лишь наполовину. Это не совсем смущение. Что бы это ни было, это походило больше на страх, неуверенность в том, как я его воспринимала, как я могла отреагировать, если он зайдёт слишком далеко.
Я чувствовала в нем осознание наших различий в прошлом, в возрасте, в том, как меня воспитали, а также понимание и память о том, как воспринимало его большинство людей. Ударив меня по странным эмоциям, это чувство вновь пробудило боль, и теперь его разум соединялся с выражением его лица.
Затем мы целовались.
Ревик откинулся на спинку дивана, привлекая меня к себе, и я скользнула глубже на его колени, подвинувшись так, чтобы оседлать его. Все болело. Его ладони сжали мои бедра, тесно прижимая меня к его ногам, и Ревик все глубже вливал свой свет в мой. Я ощущала в этом намерение, проблеск осторожности, пока он продолжал вплетаться в меня и раскрывать мой свет ещё сильнее.
Через некоторое количество времени я осознала, что Ревик раздевает меня.
Он неуклюжими пальцами возился с завязками шёлковой сорочки, все ещё притягивая мой свет, все ещё пытаясь глубже увлечь меня в свой свет. Я немного отодвинулась на его ногах, когда он окончательно сдёрнул сорочку через голову и с рук. Затем он посмотрел на меня.
Ревик смотрел на меня добрую минуту, а затем его глаза закрылись.
— Элли, — сказал он. — Элли… если ты не уверена… скажи мне.
— Если ты хочешь остановиться, — сказала я. — …Просто остановись, Ревик. Пожалуйста.
Он поднял меня и вместе со мной опустился на пол.
Я вновь ощутила в его свете неверие, переплетавшееся со спешкой, которая лишь усилилась, когда Ревик улёгся на меня. Я остановила его ровно настолько, чтобы помочь ему до конца снять брюки. Нежно обхватив мою талию одной рукой, он приподнял мои бедра, подцепил мои трусики пальцами и стащил вниз по ногам. Сняв их, он вновь помедлил… ровно настолько, чтобы полюбоваться моим обнажённым телом в свете из окна.
