Артефакторика (СИ) - Толапытоуши Мару (серия книг .TXT) 📗
Мне стало тяжело дышать, горло сдавило от осознания того, что у нас действительно практически не осталось времени. Скоро он умрет, тогда я уже не смогу ничего сделать. И, скорее всего, очень быстро покину мир живых следом за ним, потому что начнется уже нешуточная охота за моей кровью. Но себя-то мне уже давно не жалко, я буду переживать только о том, что будет с Андреем и мамой, как тут останутся мои друзья.
— Его метка работает, — напомнил Вередан. — Ты и сама видела, какая она большая. Тут действительно есть о чем задуматься.
— И о чем же?
— Он-то тебя принимает безоговорочно, — пояснил клинок.
— И как он это делает?
— Всей душой, видимо, — вздохнул он. — Откуда ж мне знать? Я не оборотень. Но похоже на то, что ты и вправду все перепробовала.
Я тоже тяжело вздохнула, на глаза наворачивались слезы от бессилия:
— Айна что-то поняла, но ничего не объяснила. И причем тут мое упрямство?
— Вот и подумай, в чем ты упорствуешь сейчас?
— Только в том, чтобы спасти его.
Вередан замолчал, оставив меня одну со своей бедой.
Я снова легла, но сна уже не было ни в одном глазу. В темноте Ворх казался совсем бледным, он выглядел уставшим даже во сне. Черты заострились, было видно, что ему больно. Я осторожно, хоть он и спал крепко, провела кончиками пальцев по его лбу, щеке, сжатым губам, очерчивая одну из борозд шрамов.
Невольно в голову полезли мысли, вызванные словами Андрея. Я села, растревоженная ими. Зерно сомнения нашло благодатную почву. Слишком много между нами было недосказанностей, слишком много непонятных мне поступков, лжи и неприятия. Даже если сказал это и ненастоящий Андрей, то слова-то были правильные.
— Боже, ну за что ж мне все это? — я почувствовала уже свою собственную боль, прижала рукой беспокойную метку.
Зато это разбудило Ворха.
— Что случилось? — он поднял голову, быстро осмотрел меня фосфоресцирующими желтыми глазами.
— Ничего, спи.
Но он тоже сел, тяжело вздохнул. Я с досадой поняла, что к нему стало возвращаться безразличие. Слишком быстро. Да и боль усилилась.
— Прости, — я поняла, что это все из-за моих сомнений, виновато опустила голову и ткнулась лбом ему в плечо.
— Все в порядке, не переживай. Я ведь говорил, не надо заставлять себя.
— Я и не заставляла. Но все так сложно.
Ворх сидел, не двигаясь, но я чувствовала, как ему некомфортно. И его боль чувствовала, и вернувшуюся обреченность. Вот так просто, одной лишь мыслью я сломала с таким трудом наведенные мосты. Это было так нечестно, что хотелось взвыть от досады.
— Попробую еще раз подняться по течению, вдруг на другом берегу удастся найти хоть след. А ты спи, завтра будет тяжелый день, — он как-то совсем отстраненно мазнул меня пальцем по щеке, вынудив поднять голову, встал, оделся и вышел. Тихо хлопнула входная дверь.
С минуту я просидела, едва сдерживая слезы. Как-то не отпускала мысль, что он может и не вернуться в таком состоянии. И что он вообще ушел только для того, чтобы я меньше чувствовала его боль.
— Да что со мной такое?!
Я вскочила и побежала за ним, совершенно забыв, что скоро рассвет, и кто-нибудь из ранних жителей может увидеть меня в таком странном для них виде. И что сам Ворх явно не обрадуется моим неадекватным и противоречивым эмоциям. И что я сама вызываю у него отвращение. Да хоть рвоту и отказ спинного мозга! Ему придется с этим жить, потому что я люблю его, и не позволю просто так уйти и терпеть свою боль, не позволю умереть ни сегодня, ни вообще раньше меня! И ведьму ему больше не позволю! Достал уже, всю душу вымотал, хватит! Раз поставил метку, раз она у него даже работает, то пусть теперь живет с этим. Сам виноват! Как сказал Вередан, я тут, вообще-то, законная жена, так что ему придется с этим считаться.
Ворх почувствовал мое решительное приближение еще издали, и теперь стоял, обернувшись почти у самой воды, в замешательстве. С каждым моим шагом боль становилась слабее, Эфир разжимал свои ледяные когти на сердце.
— Что ты делаешь? — удивился он, когда я остановилась в шаге от него. — Иди домой, еще рано для пробежки, тем более, босиком.
Только мне уже было плевать, отправлял бы хоть назад в Школу, хоть в другой мир. Я теперь даже в ад готова была за ним бежать. И пусть он никогда не будет меня любить, я привыкну, научусь жить с этим. Я все равно хочу быть рядом с ним до конца своей жизни. И ему придется это принять, даже если он не хочет. Я ведь готова терпеть его со всеми странностями, с его скверным характером, упрямством, гиперопекой и принципиальностью, постоянными подколами, вечным недовольством, раздражительностью и еще тысячей отрицательных качеств. Даже всю его семью уже люблю.
— Тис, меня немного пугает твоя решительность, — Ворх нахмурился и уже протянул ко мне руку, но я шагнула назад, не дав удержать себя, и упала на колени в древнем как мир жесте подчинения.
В тот самый момент я действительно приняла его, я окончательно осознала себя его женщиной и смирилась с этим, больше не считая это чем-то временным и условным, как фиктивный штамп в паспорте. Пусть себе любит другую, но мы принадлежим друг другу, и это уже не изменить. Моя метка нервно заворочалась под кожей, в мгновение ока хлынула на спину, грудь и руку, завоевывая каждый доступный ей сантиметр кожи, и будто даже облегченно выдохнула «ну наконец-то». Я снова остро, как в первый раз, почувствовала эмоции Ворха, смогла четко разграничить их, даже смешанные с моими. Но сейчас все прочее глушило бесконечное удивление, неверие и беспокойство.
— С тобой все в порядке? Что такого могло случиться всего за минуту, пока меня не было? — он как-то немного заторможено от потрясения опустился на колени совсем рядом, боясь даже дотронуться до меня, все еще не веря в случившееся.
— Ничего, я просто устала терять тех, кто мне дорог, — я сама обняла его и заплакала от облегчения, просто радуясь, что все закончилось. — Пожалуйста, никогда не уходи, мне так плохо без тебя.
Мужчина вздохнул с облегчением, сел и притянул меня к себе на колени, обнял, уткнулся мне в плечо с меткой:
— Зачем, маленькая моя? Это ведь теперь навсегда, — тихо сказал он.
— Вот именно. Так что начинай привыкать, — я утерла слезы. — Только сам объясни, чтобы я не гадала, что именно тебе так сильно во мне не нравится, постараюсь исправить.
Ворх поднял голову, с недоумением глядя на меня:
— Что мне не нравится?
— Ты у меня спрашиваешь? — разозлилась я.
Злость немного отрезвила, я поднялась, сбросив его руки, развернулась и пошла к дому. Меня уже через несколько шагов догнало его сожаление, разочарование и уже совсем родное раздражение.
— Да-да, я прекрасно знаю, что не такая жена тебе нужна, но могу предложить только утопить меня, раз река близко! — я обернулась, так как мой новоявленный и теперь окончательно состоявшийся муж продолжал сидеть на земле, хмуро глядя мне вслед. — Пойдем, раз не топишь. Еще есть время поспать.
Все еще немного заторможено Ворх поднялся, пошел за мной, теперь уже с озадаченностью, вытеснившей все остальное.
— Постой, — он, совсем сбитый с толку, тронул меня за локоть, а потом и вовсе поймал, развернул и прижал к себе, так как я и не подумала останавливаться, раздосадованная его реакцией. — Стой. Объясни, зачем ты это сделала? Или ты действительно считаешь, что метку можно снять, или просто не понимаешь, на что себя обрекла.
— Все я понимаю, — я вздохнула и постаралась подавить свои обиду и злость. — И готова жить с этой меткой. Я, наконец, смогла принять ее, так в чем проблема? Я тут стараюсь, как могу, а ты спрашиваешь «зачем»?
— Да. Потому что не могу понять.
— Тогда просто прими как данность. Я это сделала, потому что хотела, и это не обсуждается.
Он наклонился ниже и как-то нерешительно, с опаской, что совсем не вязалось в моем понимании с его твердым упрямым характером, поцеловал. Я настороженно прислушалась, но никакой неприязни не почувствовала, поэтому высвободила руки и с удовольствием обняла его.
