Ловец снов (ЛП) - Кеньон Шеррилин (читать хорошую книгу TXT) 📗
Кэт вздохнула.
— Боги действительно облажались с ней. Они забрали почти всю ее семью, и, учитывая это, я подумал, что мы могли бы помочь ей. Только один раз.
Персефона покачала головой.
— Ты знаешь правила, Кэт.
Геари нахмурилась.
— Какие правила?
— Quid pro quo, — раздраженно сказала Кэт. — Нужно что-то дать, чтобы получить услугу от бога.
О, это было просто замечательно. Но это все равно не остановило Геари. Она должна была освободить Арика.
— Скажи мне, что я должна сделать.
Персефона выглядела удивленной ответом Геари.
— Она нетерпеливый маленький кролик, не так ли?
— Она в отчаянии, Сеф. Я думаю, ты можешь понять, что значит быть разлученной с тем, кого любишь.
Персефона кивнула.
— Да, и вы выбрали подходящий момент, чтобы подойти ко мне по этому поводу. Я действительно скучаю по своему Аиду.
Внезапно Геари вспомнила о кольце, которое дал ей Д’Алериан.
— Подожди! — она вытащила его из кармана. — Один из Онерои дал мне это. Он сказал отдать его тебе и сказать, что Нэко просит об услуге.
Она увидела боль во взгляде Персефоны, когда та взяла кольцо из руки Геари. Глаза богини заблестели от слез, когда она провела кончиком пальца по завитку орнамента на нем.
— Как он поживает?
Прежде чем ответить, Кэт грустно улыбнулась.
— Хорошо.
Персефона надела кольцо на большой палец, прежде кивнуть.
— Ну, вот и все. Нэко вступился за вас, так что теперь вы должны Нэко.
«Кто такой Нэко?» Геари мысленно обратилась к Кэт, желая понять, что именно происходит. И кому она должна за эту услугу.
— Нэко — это Д'Алериан.
Эта новость поставила Геари в тупик.
— Почему он помог мне?
Персефона смахнула слезы.
— Потому что мой брат очень мягкий человек. Он не любит, когда кто-то страдает, и он ненавидит несправедливость. Я полагаю, что это его способ исправить то, что, по его мнению, они отняли у вас.
Тем не менее, Геари не понимала.
— Но разве это возможно для того, у кого не чувств?
Персефона не ответила.
Кэт нахмурилась глядя на столь тихую богиню.
— Проклятие на них ослабевает, не так ли?
Персефона слегка кивнула.
— Но ты не должна никому об этом говорить, Кэт. Никому. Я не хочу, чтобы Нэко снова наказывали. Отец поступил с ним жестче, чем с остальными, потому что он был его сыном. Если он когда-нибудь узнает об этом…
— Не волнуйся, — заверила ее Кэт, — я никому не скажу. Я хорошо умею хранить секреты.
— Хорошо, — облегченно выдохнула Персефона. — Они все пережили достаточно.
Геари покачала головой.
— Но я не понимаю. Я думала, Онерои — сыновья Гипноса и Морфея?
— Некоторые из Онерои, — тихо сказал Персефона. — Нэко мой сводный брат. Он родился от Зевса и Д'Арии, одной из первоначальных Онерои. Если один из родителей Онерои, то ребенок получает те же силы и те же обязанности.
Геари потерла лоб, пытаясь понять и уложить это в своей голове.
— У вас, ребята, весьма замысловатые родословные.
Кэт рассмеялась.
— Поверь, мы это знаем.
— Да, и ты никогда не захочешь разобраться в родословной Кэт. Это страшно. — Персефона вытянула шею, чтобы осмотреть двор. — Ладно, ребята, нам надо спешить. Если моя мама вернется и обнаружит, что меня нет, она запустит торнадо или что-то в этом роде.
В одну секунду они были в залитом солнцем саду, а уже в следующую — в темной вонючей пещере. Геари закрыла рукой нос, пытаясь избавится от ужасного запаха.
— Что это за вонь?
Скривившись от отвращения, Персефона помахала рукой перед лицом.
— Ужин Цербера. Мы выбрали неподходящее время для визита.
Она провела их узкому коридору в большую тронную залу.
Геари остановился в дверях, увидев блестящие стены из черного дерева. Затем ее восхищенный взгляд упал на человека, сидевшего на черном троне, казалось бы, сделанном из костей. С черными волнистыми волосами до плеч он был совершенно ошеломляющим.
И разрушительным.
Одетый в черные кожаные доспехи, Аид обладал аурой действительно подходящей богу смерти, вызывающей в душе Геари пульсацию страха. Но даже при этом она понимала, что же привлекло Персефону в нем.
Он был неотразим.
И когда Персефона приблизилась к нему, и он увидел ее, выражение радости на его лице действительно заставило сердце Геари застучать чаще. Он медленно поднялся на ноги.
— Сеф, — выдохнул он так, словно сбылась его мечта.
Персефона подбежала к нему.
Смеясь, он подхватил ее на руки и закружился с ней.
— О, моя драгоценная Сеф. — он снова засмеялся, перед тем, как крепко поцеловать ее.
Кэт прочистила горло. Громко.
— Извините, что перерываю, но прежде чем одежда начнет улетать и испаряться, я бы хотела напомнить вам, что вы здесь не одни.
Персефона покраснела, и, одновременно, Аид зарычал на них. Он сделал шаг к Кэт, но жена остановила его.
— Она права, Аид. Мы должны закончить все дела побыстрее, пока моя мать не хватилась меня и не подумала, что ты снова меня похитил. Последнее, что нам нужно, чтобы она позвала моего отца.
Аид проворчал проклятье себе под нос.
— Как будто я боюсь этого ублюдка.
— Аид, — упрекнула его Персефона.
Он смягчился, но по его лицу Геари могла прочесть, что сделал он это крайне не охотно.
— Так почему они здесь?
— Они пришли в поисках души.
Посмотрев на свою жену Аид нахмурился.
— Чья?
— Арикос, — ответила Кэт.
Аид выглядел еще более запутанным.
— Скотос?
Геари кивнули.
— Но его нет здесь.
— Что? — недоверчиво спросила Геари, чувствуя, что ее сердце замирает.
— Арикос не прибывал сюда, — повторил Аид. — Если бы он это сделал, я бы знал. У меня тоже есть пара вопросов к этому ублюдку.
Кэт проигнорировала разгоряченный тон Аида.
— Нам сказали, что он на другой стороне реки Стикс и не может ее пересечь. М'Адок убил его и не похоронил. У Арика нет денег, чтобы заплатить Харону за переход.
— Зачем М'Адок это сделал? — Но прежде чем они смогли ответить, Аид покачал головой. — Этот маленький пидор. Хочет нагнуть меня. Он не хочет, чтобы я знал, что Арикос здесь. Чертов, долбаный ублюдок. А ты, — он посмотрел на Мегеару, — Ты человек, которого обещал за себя Арикос. Ты должна быть здесь вместо него. Так вы пришли обменяться с ним местами?
От страха, охватившего ее, Геари не могла говорить.
Но прежде чем она успела что-то сказать, Персефона хлопнула Аида по руке.
— Даже не начинай.
Потерев место, куда она попала, он проворчал:
— Не начинать что? У нас с Арикосом была сделка.
— И что? — спросила Персефона раздраженным тоном. — Ты хочешь сказать, что я должна стоять и смотреть, как ты заставишь ее умереть, чтобы спасти его? Как ты можешь?
— Это была сделка, — сказал он в свою защиту.
— Да, и мои родители тоже заключили сделку, и посмотрите, что из этого получилось. Не могу поверить, что ты сделал это. Я думал, ты другой.
В его чертах проступило умиротворение.
— Детка, я…
— Нет. Ты такой же, как они. Ты собираешься разлучить двух влюбленных и ради чего? Тупая, бессмысленная сделка. Ты, кто знает, как больно быть вдали от того, кого любишь, как ты мог сделать что-то настолько подлое и злое. О, вот и все. Я иду домой к маме и больше никогда не вернусь.
Его темные глаза полыхнули огнем.
— Ты должна будешь вернуться. У тебя нет выбора.
Она зло прищурилась.
— Ты прав. У меня нет выбора, приходить сюда или нет, но у меня есть выбор, где я буду спать в этом доме.
Его лицо побледнело, когда он понял, что проигрывает.
— Ты не посмеешь.
Персефона положила руки на бедра, сердито уставившись на мужчину, который был почти вдвое больше нее. Было бы даже смешно, если бы будущее Геари и Арика не зависело от результата этого сражения.
— Ты разлучил этих двоих и скорее в кузнице Гефеста будет холодно, чем ты войдешь в мою спальню. И вообще, я заставлю Эроса сделать тебя бессильным. Да. Навсегда. Это научит тебя.
