Расколотый мир (ЛП) - Кауфман Эми (книги хорошего качества .txt) 📗
— Ты в порядке, капрал? — спрашивает капитан, приседая и осматривая ее на предмет признаков шока.
— Я сбежала, — шепчет девушка. — Я сбежала.
— Не думаю, что Джессоп посмотрит на это с такой стороны. — Капитан прощупывает пульс солдата. — Пойдем, мы расположились на другой стороне хребта.
Она остается на месте, когда капитан тянет раненого на плечо и начинает свой путь обратно к остальной части взвода. Она пытается встать, но не может, и она наблюдает, как он становится все меньше и меньше, пока она снова не останется одна, единственным солдатом, оставшимся на равнине.
Девушка должна была быть храброй, но она сбежала.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
ФЛИНН
ЖЕЛУДОК ПЫТАЕТСЯ ВЫСКОЧИТЬ через горло, когда шаттл поднимает нас с Эйвона, и я ловлю себя, что хватаюсь за подлокотники. Шторки вокруг нас плотно закрыты, что лишает меня проблеска голубого неба или звезд над постоянным облачным покровом Эйвона. Я не знаю, является ли головокружение морской болезнью или неспособностью мозга обработать последние несколько часов.
С рывком двигатели замедляются. Только когда сила ускорения перестает вдавливать меня в сиденье, я понимаю, что гравитация исчезла, и нервное постукивание ноги не требует больше никаких усилий. Вес исчезает так же, как и связь с домом… в долгой, затянувшей тишине мысли мечутся, грудь болит. Теперь у меня нет направления. Я даже не знаю, в какой стороне мой дом.
Вытянув шею, мне становится виден профиль Мерендсена впереди меня, как вдруг он поворачивает голову в мою сторону, но никто из нас не может отстегнуться, не включив сигнализацию. Я не знаю его долго, но могу сказать, что его убивает это отбытие.
Шторки до сих пор закрыты, что не дает нам никакого предупреждения, собираемся ли мы пристыковаться, не дает никакого вида космодрома, в который мы аккуратно входим. Каждый человек, который прилетает на Эйвон из любой колонии, оказывается здесь, делая пересадку с массивных космических кораблей на шаттлы, подобные нашему, построенные, чтобы противостоять гравитации и атмосферному давлению. Из-за того, что иллюминаторы прикрыты, я не могу представить на что похож космодром, такая огромная штуковина, висящая в звездах. Корабль громко лязгает, когда оседает в своей колыбели, а затем Джубили сбрасывает ремень безопасности и шагает к задней части шаттла, чтобы посмотреть на собравшихся на выход пассажиров. Когда она проходит мимо меня, она тихо бормочет:
— Не уходи с корабля. Держись подальше и оставайся вне поля зрения.
Пассажиры начинают выходить из шаттла. Я вижу, как голова Мерендсена поворачивается к Джубили, но повсюду солдаты и пассажиры, и они не могут говорить. Мерендсен кивает, когда его глаза встречаются с Джубили; их взгляды отягощены их совместной историей, момент тянется долго и тонко. Челюсти Джубили сжимаются, и она кивает ему в ответ, прежде чем он уносится в потоке путешественников, исчезая в толпе.
Пока я как бы случайно не позволяю остальным в моем ряду уйти раньше меня, я понимаю, что София Куинн тоже на борту, ее золотистые волосы, выделяются на фоне других пассажиров. Она на пути в тот приют за пределами мира… или к любому плану побега, который она разрабатывала. Вокруг меня раздаются щелчки отстегивающихся ремней безопасности у тех пассажиров, кто только начал расстегивать их, и я откидываюсь назад, когда они спускаются по проходам к задней части шаттла, сжимая подмышками свои вещи. София оглядывается, чтобы убедиться, что она ничего не оставила и замирает, когда замечает меня. Я поднимаю руку, прижимая ее к сердцу, и она кивает. Затем мужчина позади нее толкает ее своей сумкой, чтобы она шагала вперед.
София останавливается в нижней части пандуса, разговаривая с одним из солдат, дежурящих на космодроме, позволяя ему отсканировать генный маркер. Они у всех пассажиров сканируют генные маркеры. Мои протестующие внутренности внезапно замирают в ужасе. Они поймут, кто я, как только считают код с руки. Солдат, сканировавший ее, поднимает голову… и смотрит прямо на меня.
София, внезапно согнувшись, крутится, прислонившись к перилам. Изворотливая София. Готовая ко всему.
Она стонет, позволяя коленям подогнуться.
— Меня сейчас стошнит, я не могу этого сделать здесь. Гравитация. Вы должны помочь мне, я собираюсь… — ее губы сжимаются. Пока солдаты суетятся вокруг нее, и один неудачливый доброволец хватает ее и тащит куда-то, где она может потерять свой обед, я с глаз долой приседаю за рядом мест. Спасибо тебе, София.
Джубили машет мне не смотря на меня, и я смотрю через щелку в сиденьях, как она вручает тонкий электронный регистратор одному из солдат.
— Декларация немного не в порядке, — извиняется она. — Там внизу сплошное безумие.
— Вы мне рассказываете, — говорит один из солдат. — Здесь тоже сумасшедший дом, капитан. Все хотят покинуть эту планету.
Я вижу небольшую напряженность на лице Джубили, ее глаза сужаются, когда она смотрит на солдата, и я знаю, о чем она думает. Там внизу люди стреляют друг в друга, отрываясь от своих семей. Здесь же просто много бумажной работы. Но она кивает ему.
— Я хочу вернуть этот шаттл обратно до того, как мятежники развернут свою противовоздушную оборону и нацелятся на него. Мы можем сделать это быстро?
— Конечно, капитан. — Солдат засовывает электронный регистратор подмышку. — Нам надо просто обыскать шаттл.
Я холодею, сердце на долю секунды останавливается.
— Обыскать шаттл? — резко вопрошает Джубили. — Зачем? В этом нет никакого смысла, если кто и прячется, то они вернутся обратно на поверхность.
Дежурный солдат пожимает плечами.
— Это приказ командира. Пришел прямо перед тем, как вы приземлились.
— Перед тем… перед тем, как я приземлилась? — Ее голова начинает поворачиваться в мою сторону, но она ловит себя, прежде чем успевает посмотреть на меня. Они знают. Как-то, они подозревают, что я здесь. Или что Джубили укрывает беглеца. Может, кто-то в порту узнал мое лицо до того, как я попал на борт.
— Да, сэр. — Солдат относится к ней с уважением, но не проявляет никаких признаков колебания.
Она колеблется.
— Хорошо, хорошо, обыскивайте. Но сделайте это быстро. — Она идет по проходу, шаги напряженные и быстрые. Она останавливается прямо возле ряда, за которым я прячусь, ее тело еще больше скрывает меня.
Я опускаюсь ниже, больше не могу рисковать, чтобы подсматривать между сидениями. Вместо этого я слышу, как их тяжелые сапоги стучат по сетчатому полу, глухой щелчок и хлопанье открывающихся шкафчиков и люков. Приближаются.
Джубили с такой силой держится за подлокотник рядом с моей головой, что костяшки ее пальцев белеют. Солдаты — я могу разобрать три отдельных набора шагов — почти рядом с нами.
— Удовлетворены? — спрашивает она, прерывая их. — Они требуют меня на земле, я не могу позволить себе задержаться здесь, не на той стороне блокады.
Шаги останавливаются.
— Да, да, хорошо, — говорит тот, кто настаивал на поиске. — У вас все в порядке. На выход, ребята.
Я испускаю медленный, тихий выдох, когда шаги начинают отступать. Я вижу, что плечи Джубили расслабляются, и по мере того, как солдаты уходят, она бросает на меня взгляд распахнутых глаз, но на ее лице читается облегчение. Она поворачивается, чтобы выйти на проход и направиться к кабине.
— Стойте… капитан, а ваши документы!
На мгновение все замирает, а затем исчезает с медленной, тяжелой окончательностью. Тяжелые ботинки направляются обратно в проход. Джубили резко разворачивается. Голос разрывает нечеткий рев в моих ушах.
— Здесь кто-то есть. — Я смотрю вверх, и вижу солдата, уставившегося на меня. Его рука движется в сторону пистолета, прижатого к бедру. Двое других солдат идут за ним. Я смотрю на Джубили, которая смотрит на меня в момент ужасной нерешительности.
Затем она действует. Бросаясь вперед, она хватает человека рядом со мной и тянет его вниз, чтобы ударить коленом в плечо. Пистолет выпадает из его нервозной руки. Ботинок Джубили ловит челюсть мужчины, затем она шагает вперед, чтобы ударить локтем под подбородком второго солдата, кто оказывается женщиной, откидывая ее назад, чтобы с треском ударить стену. Джубили идеальный, смертоносный хищник.
