Искупление (СИ) - Романова (Казакова) Анастасия Александровна "IzMelery Dreamer" (читаемые книги читать .txt) 📗

— Да, но, — я замешкалась, не сразу продолжив, — отец, брат Рика, даже после смерти жены не захотел покинуть дом. Он не слышал ни меня, ни Майкла, и в итоге погиб, пережив нашу мать всего на каких-то четыре месяца.

— Вы прятались в своём доме? — Мэрл раскурил сигарету. — Все то время, что мертвецы сновали по городу, а банды грабили опустевшие здания и убивали выживших? — он спросил таким голосом, будто бы мой рассказ не имел ничего общего с реальностью, был всего лишь выдумкой.

— Да, отец недолго прожил, его разорвали ходячие прямо на глазах у Майкла. Я не видела, но потом собирала руками остатки плоти и костей, которые были размазаны по каменистой дорожке у крыльца. — От одного лишь воспоминания, тошнота подкатила к горлу, заставив поёжиться. — Все родные умерли. Остались только мы. Майкл и Бэт ушли навсегда… — Я глубоко вздохнула, едва сдерживая слезы. — Что же это происходит, Мэрл? И кто на очереди?

— Ты сильная, Белоснежка, — тихо отозвался мужчина, после непродолжительной паузы, — выживешь, впрочем, как и мы с братом, но никогда не забывай одно простое правило: либо ты, либо тебя.

— Он раздавлен, — мельком посмотрела на спящего Дэрила, — боже, никто не заслуживает такой душевной боли.

Мэрл сдавленно хмыкнул.

— Люди вымирают, Шейлин.

Я хотела возразить, но встретившись взглядом со своим собеседником, внезапно поняла, что он совершенно прав. Так все и было. На самом деле, человечество достигло максимального развития, и природа, наконец, взяла своё.

— Планета очищается, — будто прочитав мои мысли, продолжил Диксон, — чтобы восполнить свои ресурсы и вновь зародить жизнь.

— Думаешь, что мы умрём?

Я затаила дыхание, прислушиваясь к ночной тишине.

— Однажды — да, безусловно, ну а пока все живы, и нужно бороться в любом случае.

И снова мы замолчали, попросту уставились друг на друга, наверняка, одновременно съедаемые изнутри противоречивыми чувствами. Стоило ли мне приблизиться к нему, попытаться поделиться невыразимой болью? Загнанная в угол и чуть ли не растоптанная последними событиями, могла ли я себе позволить проявить нежность к мужчине, если он был не готов открыться, отпустить своё напускное безразличие? Да и чтобы из этого вышло? Неуклюжая попытка сблизиться или вновь слиться в поцелуе, будто на прощание, словно навсегда, в последний раз? Тревожное чувство томилось в грудной клетке, и хотелось расплакаться, разреветься от безысходности и явного бессилия. Мы ничего не делали, не могли изменить не только прошлое и будущее, но даже взять под контроль настоящее. Я запуталась, потерялась в собственных эмоциях, хотя ещё совсем недавно, буквально несколько часов назад, не могла и слова вымолвить у могилы Бэт!.. Да, всё слишком сильно изменилось, а последние трагические события и невосполнимые потери в корне перевернули наши жизни, заставили по-новому взглянуть на мир.

— Спасибо, — неожиданно для себя, прошептала я, не отводя глаз от мужского лица, — за то, что неоднократно спасал жизнь и временами наставлял на путь истинный, давал мудрые советы. Во многом ты был прав, а я не слушала.

— Да, нет, сладкая, это тебе спасибо, — Мэрл впервые заговорил о чем-то подобном, и мои губы приоткрылись в немом изумлении, — ведь, несмотря ни на что, пристрелила тех ублюдков.

— А Банди выжил и убил Бэт! — на эмоциях, выпалила я, опустив глаза на беспорядочные языки пламени. — Возможно, поэтому все так и произошло. Стоило удостовериться, что они мертвы, прежде чем терять выдержку в самый ответственный момент!..

— В наше время нельзя привязываться к людям, милочка, иначе, если потеряешь, похоронишь… — Мэрл бросил окурок в костёр. — Это убьёт тебя.

Я с пониманием кивнула, а потом перевела взгляд на спящего Дэрила лишь догадываясь, что он испытал в тот самый момент, когда пуля разорвала белоснежную кожу на девичьей шее и прошла навылет через затылок. Бэт умерла на его руках. Я хорошо запомнила, как её жёлтая майка насквозь пропиталась кровью. Нет, такую потерю невозможно пережить, не вырвав сердце из груди и не растоптав ногами!..

Мэрл снова оказался прав. Любви и чувствам давно нет места в этом мире. Однако мы, вопреки здравому смыслу и логике, по-прежнему продолжали привязываться к окружающим, и спорить с настолько очевидным фактом было, по меньшей мере, слишком глупо.

— Тебе не кажется, что нам уже поздно говорить об этом? — шёпотом спросила я, в то время как мужчина молча поднимался на ноги.

— Да, — к огромному удивлению, он согласился, — ты права. И как раз по этой причине нужно защищаться.

Мэрл схватил винтовку и неспешно зашагал в темноту. Мы договорились дежурить по очереди — я следующая, и стоило отдохнуть, прилечь ненадолго, но непонятно откуда взявшаяся бодрость не позволила и с места сдвинуться. Пламя медленно догорало, а ночь сгущалась. Мэрл ушёл, растворился во мраке, но я всё не могла отвернуться, продолжала всматриваться в темноту, разрываясь на части от совершенно разных и несовместимых эмоций. С одной стороны, душу переполняли боль и отчаяние, а с другой, хотелось устремиться следом за Мэрлом и отыскать утешения. Он бы мог поцеловать, прижать к своему телу и доставить неоспоримое удовольствие. Но в этом ли я нуждалась?

— Ох!..

Весь мир рушился, летел в тартарары, но я желала, отчаянно хотела провести с Мэрлом как можно больше времени! Безумная тоска сжимала лёгкие в незримой борьбе. Нет, это не было влюблённостью, но, тем не менее, казалось непреодолимой тягой, сблизившей и будто заставившей нас привязаться друг к другу.

Я бросила на землю пустой рюкзак и, не поднимаясь с места, улеглась на спину, вдумчиво всматриваясь в непроглядное, застланное тучами, небо. Недомолвки. Да, наверное, именно так и стоило обозвать наши отношения.

И чем больше я думала о Мэрле, тем отчётливее припоминала слова Дэрила о своём несносном братце: «В этом мире ещё достаточно ублюдков, но не меньше и других, хороших людей, ну а Мэрл — он зачастую и сам не знает, за чьи ворота играет. Кажется, в Мэрле нет того самого баланса, или, как вы привыкли называть, осознанной грани. Он спокойно скачет туда обратно и поступает так, как не только велит разум, но и чёрное, с проблесками одиноких белых крапинок, сердце. Мэрл — другой. Он непохож ни на тебя, ни на остальных. Удивительная личность. За столько лет бок о бок я так и не смог полностью понять и изучить его характер. Мой брат, слишком странный и неуравновешенный человек. Его воспитывала улица».

***

30 мая

Эта была глупая затея. Я поняла почти сразу, однако намеренно не стала вмешиваться в мужскую беседу. Рано утром Дэрил, впервые за последние несколько часов, заговорил с братом и высказал непоколебимую решимость отправиться в Терминус, что, несомненно, сначала безумно порадовало, а затем сильно насторожило. На протяжении вот уже как двух месяцев я понемногу узнавала младшего Диксона, и с каждым днём всё больше убеждалась в его напускной непоколебимости. Однажды невзлюбив человека, Дэрил бы ни за что не смог изменить своё мнение; смягчиться — возможно, но не открыться, не обратиться всей душой. Он был замкнутым и мстительным, издали напоминал дикого зверя — льва с едва пробивавшейся гривой; слишком импульсивный, подверженный эмоциям… И, да, именно этого я и опасалась больше всего. Трагичная смерть Бэт неминуемо отразилась не только на его сознании, но и на поведении. Дэрил ещё больше замкнулся, но в его глазах то и дело проскальзывали яркие искорки гнева. Мужчина был зол, жаждал мести даже несмотря на то, что расправился с убийцей Бэт, но одновременно выглядел слишком забитым и непередаваемо угрюмым. Казалось, ничто на свете не сможет вызвать на огрубевшем лице хотя бы малое подобие улыбки. Дэрил лишь хмурился, настороженно прислушивался к словам брата и внимательно оглядывался.

Нет, уже через несколько минут мне захотелось вразумить мужчин, объяснить, что разделяться невыход. Но разве Мэрл когда-то всерьёз прислушивался к чужим словам, а Дэрил доверял кому-то больше, чем родному брату? Возможно, так случилось с Риком, но Диксоны с рождения были связаны кровными узами. И они слушали друг друга, пусть и через силу, но соглашались, точно как и в этот раз.