Одинокий некромант желает познакомиться (СИ) - Демина Карина (читать книги онлайн без сокращений TXT) 📗

Ужин.

Разговоры ни о чем.

Шутки и смех.

Драгоценности на шее матушки. Сестры, которые спешили показать себя перед гостьей. А она, невероятно привлекательная, мила и дружелюбна. Она слушает детские рассказы и улыбается. И что-то говорит сама… и…

— Хочешь, — шепотом поинтересовалась тварь. — Мы убьем ее муженька? Редкостное ничтожество. А ее оставим здесь? Я готов отдать тебе право первой ночи, но потом…

— Нет.

— Смотри. Думаешь, ей и вправду так уж интересны эти бабские благоглупости? Она всего-навсего проявляет вежливость. Маска, — холодные пальцы отца коснулись шеи. — Все они носят маски. Разве не хочется содрать ее? Посмотреть, какова она на самом деле? Заставить кричать… по-настоящему кричать…

Княжна — тогда еще княжна, вряд ли она была сильно старше сестер, но при том разительно отличалась от них, а чем, Глеб так и не понял — рассмеялась, и веер в ее руках затанцевал.

Бледных щек коснулся румянец.

— Та еще сука… вывернулась, нашла себе муженька… идиот. Кому нужна порченая девка? Надеется, она оценит его благородство, только зря. Такие твари только и способны ценить, что силу…

— Тебе виднее.

Боль пронзила сердце.

— Не зарывайся, щенок.

— Если они пропадут…

— Кое-кто вздохнет с немалым облегчением. Я знаю, кого можно трогать, поверь…

До утра Глеб маялся бессонницей, что, впрочем, было вполне себе обычно. Он разрывался между желанием рассказать и пониманием, что ему просто-напросто не поверят.

Как и в прошлый раз.

В позапрошлый.

Всякий раз это стоило боли. И больно было не только Глебу.

Именно тогда он решился. Он покинул дом спустя сутки, чтобы убраться к границе, надеясь лишь, что успеет, что тварь будет слишком занята гостями, чтобы преследовать наглого мальчишку. Повезло. Успел.

— Вы изменились, — тихо сказала Евгения.

— А вы — ничуть.

— Льстите…

— Вам сложно польстить.

Ее смех мягок, а пальцы касаются щеки.

— Вы рано поседели… я слышала, что произошло. И мне жаль. Мне действительно жаль. Вам вряд ли приятна эта тема, но… ваш отец уже тогда изрядно меня напугал.

— Это он умел.

— Если бы я знала, я бы… я говорила папе, что с ним что-то не то, определенно, не то, но… меня не послушали.

— Знакомо.

Тень печали на совершенном лице. И легчайший вздох.

— Простите, если разбудила в вас неприятные воспоминания.

Неприятные воспоминания имели обыкновение просыпаться сами. Но Глеб промолчал.

— Что вы здесь делаете? — графиня позволила проводить себя к креслу. — Признаюсь, удивлена… или вас тоже пригласили поучаствовать в этом маленьком деле?

— Простите?

— Значит, нет… хотя… конечно, мне следовало бы догадаться, — ей безумно шла улыбка. — Это вы тот несносный некромант, чье присутствие рискует разрушить весь план.

— Какой план?

— Деньги. Дело исключительно в них. Как ни печально это осознавать, но времена, когда людям благородным не пристало было думать о подобной низости, ушли. И теперь даже в высшем свете все так или иначе сводится к деньгам. Из этого города выйдет вполне приличный курорт, — Евгения поглаживала одной рукой другую. Пальцы ее были тонкими и длинными, ногти — аккуратными, и Глеб не мог сказать с уверенностью, сияли ли они благодаря лаку, либо же сами по себе. — Население Империи растет. Богатеет. Что, наверное, хорошо, потому как я еще помню те времена, когда только и разговоров было, что об очередном голодном бунте… хоть с чем-то он справился.

Евгения умела держаться так, что хотелось смотреть, любоваться ею, безусловно, совершенной, достойной стать произведением искусства.

Но почему в коридоре не было ее портрета?

Или еще не время?

Или неудачный брак закрыл ей путь ко дворцу, а старый Ильичевский так и не простил дочь, неуместной любовью испортившую планы?

— Чем более состоятельны люди, тем больше они хотят тратить, в том числе и на отдых. Хороший отдых в хорошем месте. Конечно, коронные курорты им будут не по карману, но если предложить нечто похожее… внешне. Вы ведь знаете, что мещанам не дано разобраться в некоторых нюансах, но в целом… проект перспективен. И вложений многих не требует. Я приобрела этот особняк… еще не знаю, останусь здесь или вернусь в родовое имение, однако через пару лет земля изрядно вырастет в стоимости. Вам стоит поговорить с градоправителем.

— Всенепременно.

— Полагаю, он предложит вам неплохие отступные за вашу школу. Соглашайтесь.

— Почему?

Евгения пожала плечами и жест этот получился чересчур уж человеческим, почти разрушившим ее великолепие.

— Потому, что вам нет разницы, где обустраиваться. Отправьтесь в соседний город.

— А вы?

— Там порт. И пара рыбных заводов, которые вряд ли согласятся снести ради будущего курорта. Представляете, какая там вонь стоит?

Глеб представлял. И стало быть, отдыху вонь помешает, а вот учебе будущих темных — ничуть. И конечно, в этом есть толика здравого смысла, но… стало обидно.

По-детски так обидно.

Иррационально.

— Не стоит, — Евгения покачала головой. — Вы сами понимаете, что я права. Да и… слишком многие люди заинтересованы в этом деле. Более того, для некоторых, кому свойственно чрезмерно увлекаться, это вопрос выживания.

— Я учту.

Стоит предупредить Мирослава, который определенно впадет в немилость, связавшись с ними. И Земляного, чтобы вел себя аккуратней.

— Хорошо. Хотя… я знаю, что темные порой отвратительно упрямы. Папа говорил, что это черта характера, свойство силы, но как понимаю, не только темной, — Евгения указала на второе кресло. — Присаживайтесь. Ваша спутница тоже проявила просто-таки раздражающее упорство. Ей не единожды предлагали продать дом. Убедите согласиться. Цена весьма неплоха. Не поймите превратно, но именно на этой улице не хотелось бы видеть посторонних.

— Она прожила здесь не один год.

— И что с того? — изящно приподнятая бровь, выражение легкого недоумения, которое скорее маска и часть великосветской игры. — Вы же понимаете, о чем я. На Белой улице мещанину делать нечего, и не важно, сколько у него денег. Я уже рекомендовала это место некоторым… людям, и мне бы не хотелось их разочаровать.

Может, попросить у Земляного еще голема? Есть у него в запасе тварь-другая. И защиту обновить, потому что угроз не прозвучало, но Глеб понял.

Действительно понял.

И склонил голову.

— А еще мне не нравится Ольгина увлеченность этой женщиной. Может, вы обратите на девочку внимание?

— Для чего?

Эта белая совершенная комната вдруг показалась ему грязной. Белой, но все равно грязной.

А главное, что все-то ему в этой игре знакомо. Жесты. Маски, сменяющие друг на друга. Полутона речи, благодаря которым Евгения играет со смыслами.

Нет, не зря Глеб покинул Петергоф, хотя и предлагал Николай остаться. Весьма настойчиво предлагал. И место обещал при дворе с немалой перспективой, да только тошно там.

Тесно.

— Меня давно уже не огорчает ее выбор знакомств. Понимаю, что это все юношеский максимализм. Ей хочется доказать, что она самостоятельна. Да и супруг мой, пусть был хорошим человеком, но баловал ее безмерно. Ольга склонна к эпатажу, а порой совершенно неуправляема… мне бы не хотелось, чтобы она оказалась под чьим-то дурным влиянием.

— Возможно, вам стоит больше доверять дочери.

Евгения улыбнулась, этак, с оттенком снисходительности, всем видом показывая, что она, конечно, доверяет, но… не настолько же, чтобы позволить несмышленой девочке обзаводиться ненужными знакомыми.

Впрочем, она помнила правила.

И улыбка изменилась.

А в глазах блеснул лед. Но княгина произнесла:

— Впрочем, что это мы все о делах и о делах… расскажите лучше, кто сделал это прелестное чудовище? В нынешних обстоятельствах я бы не отказалась приобрести нечто подобное…

…чудовище держалось подле Анны, и одно это обстоятельство действовало на Глеба успокаивающе.

— Боюсь, он существует в единственном экземпляре.