Танцующая для дракона (СИ) - Эльденберт Марина (книги TXT) 📗
— Так что не только мы отвоевывали у драконов земли, — хмыкнул Гроу, и, наконец-то, отодвинулся.
А я поняла, что мы подошли к границе города и сосредоточилась на управлении. К счастью, здесь от меня требовалось только снизить скорость до минимальной и двигаться под прицелами камер о-о-очень медленно. В случае несанкционированного проникновения на территорию драконов можно схлопотать пару лет лишения свободы (в самом лучшем случае). Вообще вылет в пустоши разрешен только сильным иртханам, и только очень влиятельным. Поэтому сейчас я даже приблизительно не представляла, какова сила у Гроу.
Впрочем, если вспомнить, кто его отец…
И вообще, как у северянина с классикой фервернской внешности (рост под два метра, глаза как льдины на фоне неба, седину в светлых волосах почти не видно), получился такой вот Гроу?
Такой вот Гроу, о которого ну очень просто обжечься.
Хорошо бы себе почаще об этом напоминать, но сейчас мне не хотелось об этом помнить. Не хотелось об этом думать: ни о привязках, ни о чем-либо еще.
«Я просто хочу провести вечер с тобой».
Знать бы еще, что под этим подразумевалось.
Вопрос про жрать, кстати, никто не отменял: я рассчитывала на ужин, поэтому ничего не ела. Как результат сейчас от голода сводило желудок, а кишки нервно стучались друг о друга с намеком на то, что меня не помешало бы покормить.
Впрочем, стоило нам выйти из зоны камер, я забыла обо всем. Вид, который расстилался перед нами на тысячи километров: бескрайняя пустошь с изломами вспарывающих небо гор, отделенная от заповедника лишь незримой стеной защиты правящего Ортахарны. Смотровая башня на границе с городом, выделяющаяся огненной иглой чуть поодаль, была чуть ли не единственным источником освещения. Только она, две луны, наползающие друг на друга, и еще звезды. Никакой город с его огнями с этим не сравнится.
Лимайна возвышалась надо всей этой красотой, и Гроу кивнул:
— Здесь медленно поднимайся наверх.
И я поднималась.
Все выше, выше и выше, до нависающего над землей выступа. Он выпирал вперед, как морда любопытного дракона, выглядывающего из пещеры. Огромный такой выступ-площадка: чем выше мы поднимались, тем отчетливее он выделялся в темноте.
— Приехали, — сообщил Гроу, перехватывая управления и сажая флайс на уступ.
Дверца поехала вверх, и я шагнула в ночную прохладу, задохнувшись от открывшейся мне красоты. И высоты.
Вниз уходила почти отвесная скала, с трех сторон раскинулась иссушенная дыханием драконов пустошь, а вдалеке, нанизанная на иглу смотровой башни, переливалась бесчисленными искрами жизнь Ортахарны. От тянущейся по коже прохлады, подхваченной ветром, перехватило дыхание. Кожа покрылась мурашками, у каждой из которых была персональная антенна-волосок для связи с космосом. А может, дело было вовсе не в ветре, потому что остановившегося за моей спиной Гроу я тоже чувствовала всей кожей.
И разделяли нас сейчас считанные миллиметры.
А, нет. Уже не разделяли.
Пальцы на плечах даже поверх курточки я ощутила так остро, что перехватило дыхание.
— Вернемся во флайс, — донеслось из-за спины.
Низкое, рычащее, хриплое. Он стоял сзади, и ритм его сердца отражался в моей груди, сворачивая мысли куда-то в ненужные пустоши.
— А что там, во флайсе?
— Там, — горячее дыхание скользнуло по моей шее, прерывая связь с космосом и даже с собственным мозгом, — еда. Много еды.
Твою…
Драконозмей он, а не режиссер.
— Ну если еда… — подалась назад, вжимаясь ягодицами в его пах. Пальцы на моих плечах сжались сильнее, и я удовлетворенно отстранилась. — То пойдем.
Оставив Гроу наедине с собственным драконом, сунулась в машину и скептически огляделась. Много еды, говорите? Где?!
На заднем сиденье одиноко валялась куртка Его Драконобесподобия. Которую он сдернул, прижимаясь ко мне и так откровенно вплавляя меня в сиденье, что бедра вспыхнули даже под юбкой. Если бы только бедра… Я даже не сразу увидела бутылку вина, скатившуюся к спинке. Гроу подхватил ее и наклонился ниже, вжимая меня в пахнущую им кожу еще плотнее. Да что там, в этом салоне все пахло им, этой крепкой горчинкой с резким ароматом дорогих сигарет.
— Лучше надо искать, Зажигалка, — раздалось насмешливое.
Он вытащил из-под сиденья сумку, чем-то напоминающую квадратный рюкзак, и наконец-то позволил мне вдохнуть.
— Юбочку одерни.
Ладно, задница, два-один в твою пользу.
Я дернула юбку вниз с такой силой, что чудом не осталась без нее.
— Не проще было заскочить в Гритлэйн? — кивнула на сумку.
— Не проще. Займись, — сумку сунули мне, предварительно вытащив из нее вакуумный штопор.
Р-р-р-омантик!
Сумка открывалась по принципу холодильника, то есть первая стенка-дверца попросту отваливалась, стоило коснуться специальной кнопочки на панели. Внутри оказалось жаркое в сохраняющих температуру контейнерах, салатики в обычных, фрукты и одноразовые приборы. Утрамбовав сумку-столик между сиденьями и убедившись, что оно не свалится кому-то на штаны (а жаль), обернулась.
— Бокалы где? — поинтересовалась, услышав характерный «чпок».
— Не влезли, — заявил Гроу, падая на сиденье и взглядом указывая на соседнее. — Будем пить прямо отсюда.
Он дотронулся до панели управления, и наши сиденья откатились назад. Гроу закинул ноги прямо на погасшую приборную доску, я подумала и последовала его примеру. В этом было что-то совершенно ненормальное: жевать вкусное сочное мясо, запивать его вином прямо из горлышка, передавая друг другу бутылку, и смотреть на раскинувшуюся перед нами пустошь. Время, когда большая луна на небе соединяется с маленькой, называется «драконий месяц», они так и плавают по небу парой, а потом начинают расходиться до следующей весны. Есть еще «драконий взгляд» — это когда двойное полнолуние, и случается оно раз в несколько лет.
Говорят, что в драконий месяц драконы становятся сильнее, а драконий взгляд называется так потому, что луны расходятся на расстояние, кратное расстоянию между глазами зверя. Чувство такое, что с неба на тебя смотрит огромный дракон.
— А в чем проявляется сила драконов?
— Сила? — Гроу приподнял бровь.
— Ну да. В драконий месяц, — я отложила пустую тарелку и потянулась к фруктам.
— Сестра тебе не рассказывала?
По большому счету, она мне вообще мало что рассказывала.
— Может и говорила, — хмыкнула я. — Не помню уже.
На меня пристально посмотрели, но я сделала вид, что жую. Очень активно жую.
— В том, что во время объединения лун наше влияние на драконов ослабевает.
Э-э-э…
— То есть иртханы вроде как слабеют?
— Наоборот. В эти дни мы гораздо ближе к драконам по сути, стихия становится сильнее, а вот воздействовать ментальной магией на разум себе подобных куда сложнее.
— То есть если сейчас сюда прилетят драконы, нас все-таки сожрут?
— Нет, сейчас не сожрут. А вот в двойное полнолуние — вполне.
— Почему?
— Потому что в ночь «драконьего взгляда» ни один самый сильный иртхан не способен совладать с драконом.
Опаньки. О таком Леона мне не рассказывала.
— И много у вас еще секретов? Ну, я имею в виду, может в календаре есть еще дни, в которые лучше отсидеться в бункере?
— Все самое страшное я тебе озвучил.
— Прямо-таки все?
— Почти. О чем ты хотела поговорить сегодня?
Поговорить во время съемок нам сегодня и правда не удалось: из-за предстоящей фотосессии все было очень насыщенно.
— О сцене номер семнадцать.
Я смачно вгрызлась в маларрнелу, чтобы добраться до сочной кисло-сладкой сердцевины.
— У тебя будет замена, как мы и договаривались. На все подобные сцены.
— Вообще-то я ее не хочу, — потянулась за салфеткой.
Маларрнела — очешуительно вкусный фрукт, но брызгается, как неисправная система автополива.
— То есть?
— То есть я хочу быть Теарин от и до. Хочу исполнять все трюки сама.
Его глаза как-то подозрительно потемнели.
