Девушка без сердца (СИ) - Брейн Даниэль (первая книга txt) 📗
— Следствие еще в первый день установило, что Томас отдавал приоритет своим знакомым и научным руководителям, когда подписывал заявления на финансирование исследований…
И это было только начало.
— Полковник Руперт был первым, кто стал разрабатывать эту версию, — сообщила я, потому что сочла это необходимым. Королева должна знать, кто докопался до истины, а я всего лишь излагала события. — Он посчитал, что господин Томас очень нужен был тем, кто занимался махинациями с грантами, нужен был живой и здоровый. И на свободе, что тоже немаловажно. Особенно сейчас, когда Управление по Борьбе с Хищениями уже возбудило несколько производств в отношении причастных лиц, а ваше величество назначила аудит…
Создатели, королева не просто все знала. Она специально, сознательно, совершенно обдуманно сделала так, чтобы мы занялись этим делом. Именно в этом составе. Я и Брент. Я — потому что как криминалист верю только уликам, как бы они ни противоречили всему остальному. Брент… потому что, наверное, это Брент. Я затруднялась назвать мотив королевы.
— Господин ректор начал понимать, в какую игру его втянули, но убеждена, она ему даже понравилась.
Я набралась нахальства и взглянула на Томаса. Нет, ему было не все равно, но он не подавал вида. Что бы я ни сказала, что бы ни подтвердил комиссар, какое решение бы ни приняла королева — Томас будет держаться до приговора Суда. После приговора, возможно, будет держаться тоже.
— Я не знаю, сколько аудитов уже проводилось, но каждый следующий приближал развязку. Женился ли ректор Томас по любви или же по расчету, не так уж теперь и важно, но очевидно одно — он узнал, пусть не сразу, что Таллия Кэролайн была очень богатой. И она не желала тратить наследство, хотя и могла, потому что была полностью согласна с последней волей отца: передать деньги в Международный Фонд Медицины и Здоровья. Единственное, на что Томас смог ее уговорить, это на покупку квартиры.
Говорил ли Томас жене, что над ним нависло серьезное обвинение? Возможно. И так же вероятно, что Таллия любила мужа, но отказала ему в помощи.
— В основе всех преступлений — страх, ваше величество, — теперь я посмотрела на комиссара. Так и есть, он был тысячу раз прав. — Страх господина Томаса обоснован. Обвинение в растрате и финансовых махинациях, покушение на средства Казны и вашего величества — лишение всего состояния и положения в обществе, пожизненный срок без права помилования и досрочного освобождения.
Томас сделал единственное, что спасло бы его и от обвинений в растрате, если бы он успел закрыть прорехи в бюджете Академии, и от обвинений в соучастии — или же организации махинаций.
— Господину Томасу очень нужны были деньги. Ему нужны были деньги, чтобы не чувствовать себя хуже жены. Он… он из тех, кто постоянно должен доказывать себе, что он настоящий… — Кто? Мужчина? Это звучит нелепо. — Настоящий успешный… человек. Так, как он это понимает.
Доктор Меган сказала — мне станет ясно, что имел в виду Брент.
— Он соответствовал этому успешному образу и боялся потерять то, чего он достиг. Боялся назвать сам себя неудачником.
Я надеялась, что Брент не предъявит мне претензий за неуказание источника цитирования.
— А потом Таллия Кэролайн его спровоцировала. — Я замялась, потому что все вздрогнули. — Это термин коллеги… майора Брента.
И я, переведя дух, быстро оглянулась уже на него. Брент был непривычно тих, но даже от него было странно ожидать наглости в присутствии королевы. Он, конечно, хам, но не самоубийца.
— Господин ректор прекрасный актер, — несколько развязно начал Брент, и я решила, что слишком хорошо о нем подумала. — Полагаю, ваше величество, что его супруга ни о чем не догадывалась. Даже когда заметила, а она должна была заметить руки этой куклы, порезанные не там и не так… Любовь — очень опасное чувство, ваше величество, — и Брент слегка наклонил голову.
Очень опасное и застит разум. Стоило ли оно все того?
— Понимала ли Таллия Кэролайн, к чему все идет? — продолжал Брент. — Может быть, но она была неосторожна. У нее было достаточно денег, она могла аккуратно прикрыть все растраты так, чтобы аудиторы не копали чересчур глубоко. Возможно, она неоднократно спорила с мужем. Господин ректор нам это не скажет, потому что он четко знает, какой стратегии ему стоит придерживаться. Той, которую он выбрал изначально: это преступление — убийство Таллии Кэролайн — и то, как оно было совершено, не имеет абсолютно никакого смысла, потому что только заключение психиатров могло бы спасти господина ректора от пожизненного срока.
Брент пожал плечами, и что он подразумевал — то ли сочувствовал Томасу, то ли был рад, что его замысел мы в итоге раскрыли, я так и не поняла. Королева сидела, подперев голову рукой, жест совершенно не королевский, хотя что я могла знать о том, что ей самой дозволено протоколом? Она внимательно слушала, а я не могла избавиться от ощущения, что она смотрит финальную сцену спектакля, для которого сама написала все реплики, определила мизансцену, расставила актеров на нужные места.
— Нам пока неизвестно, где эти деньги, — перехватила я инициативу, пока Брент не присвоил все лавры себе или, что было бы хуже, чего-нибудь не испортил. — Неизвестно даже, делились ли с ним похищенным. Я допускаю, что он в самом деле оказался своего рода жертвой собственной жадности либо собственной непредусмотрительности. Может быть, эту версию озвучит и адвокат. Но гораздо сильнее у меня уверенность, что с господином Томасом делились — недостаточно крупными суммами, но такими, что обвинения в соучастии было не избежать. И отказаться от денег тоже возможности не было.
Жадность — тоже страх? Надо спросить у комиссара. Кажется, именно этот страх до сих пор толкает людей проигрываться до последней нитки в азартные игры. Когда стоит остановиться, но страх не получить свое — мнимое свое — не дает.
— У ректора Томаса было время убедить жену, свернуть махинации с грантами, сместить с должностей всех, кто в этом замешан. Надо было начать с последнего. Таким и было условие Таллии Кэролайн, господин ректор?
Ректор Томас не боялся смотреть мне в глаза, и у него был взгляд человека, который покорно сносит несправедливые обвинения. Сколько бы их ни было, какой бы ушат дерьма и грязи я на него ни вылила сейчас, он взирал на меня как мученик, без капли раскаяния, и какие бы страхи ни мучили его до этого дня, сейчас он уже ничего не боялся.
— Он предпочел не торопиться. Ему было важно, чтобы мы путались в фактах. Сначала мы полагали, что дело могло быть в наследстве, но завещание отца Таллии Кэролайн эту версию исключило. Планшет расставил все по местам. Ректор Томас мог получить деньги иначе. Банк, в котором хранятся средства Таллии Кэролайн, требует дистанционной идентификации. Сканирование лица, голоса, отпечатков. Голос и лицо — систему можно обмануть. Наверное. По фотографии и звукозаписи? — Я не была уверена в этом, но мне никто не возразил. — А отпечатки… они нужны, когда ты подтверждаешь платеж. Ректор Томас рисковал, но, наверное, ставки того стоили? Планшет мы нашли, господин ректор. Там же, где и руки вашей жены.
В лице Томаса не дрогнуло ничего. Королева сменила позу. Теперь она откинулась на спинку кресла, сложила руки на коленях, слегка кривила губы, будто чего-то ждала.
Потом, когда я буду писать свой отчет, я подниму все материалы с самого начала. Упомяну каждого, кто участвовал в этом деле — Руперта, Стивена, Гордона, Кэйтлин, Джулию, Джилл, Стэнли и всех, без кого мы никогда бы не докопались до правды. Сейчас мне нужно было только одно — чтобы королева признала, что дело раскрыто, у нас есть доказательства, мы знаем мотив, и не имеет значения, что ректор Томас притворяется так отменно, что любая звезда мирового масштаба склонит голову, признавая его бесспорное актерское мастерство.
— Мы долго думали, как господин ректор все это спланировал. Как рассчитал время. Зачем он рассчитывал. Возможно, никак не рассчитывал, делал все так, как успевал. Имитировал ампутацию рук, которые были ему очень нужны, спрятал их — вместе с планшетом, который ему был нужен не меньше, уничтожил как мог улики, вырезал сердце, направился с ним на площадь Римео. Туда, где его не оставили бы без внимания. Он вел экспертизу и следствие по ложному следу. Мы должны были путаться в собственных заключениях, искать концы там, где их нет, приходить к выводу, что все это просто бессмысленно. Давая господину ректору таким образом шанс оказаться на свободе до того, как до банка дойдет информация, что Таллии Кэролайн нет в живых. Он почти не ошибся...
