Далия. Проклятая мечтой (СИ) - Гром Александра (полная версия книги TXT) 📗
Госпожа Сетель все еще сердита на сына (по отношению ко мне она, напротив, стала еще более предупредительной, чем раньше), поэтому при совместных выездах нас не оставляют наедине ни на секунду. А дома его светлость, несмотря на свои заверения, появляется лишь по вечерам перед сном, когда я совершенно уставшая мечтаю только об одном — поскорее добраться до подушки. Предпринятая вчера попытка дождаться, когда Эмиль появиться из ванной, чтобы поговорить, закончилась фиаско.
Проснулась я в одиннадцатом часу в одиночестве в центре кровати. Вряд ли эльф вообще ночевал в спальне.
Свой ежедневный утренний ритуал я сократила до пятиминутного принятия ванны.
По пути в столовую мне встречается горничная, без особой надежды я обращаюсь к ней с вопросом:
— Эмиль дома?
— Да, госпожа, — отвечает девушка.
— И где он?
— В зале, — следует еще один ответ, сопровождающийся кивком куда-то мне за спину.
Я оборачиваюсь и задумчиво смотрю на большие двухстворчатые двери, будто вижу их впервые.
— Спасибо.
Эльфийка кивает и убегает по своим делам.
Есть мне уже не хочется. Я соскучилась по обществу Эмиля.
До заветных дверей остается всего несколько шагов, когда на моем пути возникает Изотеил.
— Доброе утро, госпожа Далия. Распорядиться подать вам завтрак?
— Позже, для начала я хочу увидеть Эмиля. — Попытка обойти дворецкого успехом не завершается: он заступает мне дорогу, не подпуская к дверям.
— Его светлость занят, — невозмутимо заявляет эльф.
Можно подумать, я не слышу! Интересно только чем он там занят, что мне посмотреть нельзя.
— Мне запрещено смотреть на его… занятия?
— Это зрелище не для леди, — ставит меня в известность господин Невозмутимость.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Вы получили распоряжение от герцога не пускать меня в зал?
— В этом нет необходимости, — произносятся эти слова таким тоном, словно речь идет о какой-то прописной истине.
Я совершенно сбита с толку.
— Так мне приказать подать завтрак для вас?
— Нет, я не голодна, — с улыбкой отвечаю эльфу, и вижу, как его самообладание дает трещину.
Да, Эмиль обязательно спросит, завтракала ли я, а когда узнает, что нет, поинтересуется почему, тогда Изотеилу придется рассказать об этом инциденте, потому что мое "неголодна" обычно означает, что мне испортили аппетит.
— Госпожа Далия… — начинает Изотеил.
Поздно, нужно было думать раньше, что говоришь!
— Я буду в библиотеке.
Это было гадко, но все же приятно! Определенно, этот мир плохо на меня влияет.
Я обхожу все стеллажи, но так и не выбираю книгу. Как предупреждал Эмиль, никакой системы тут нет, и во много благодаря этому обстоятельству совершенно отсутствует желание изучать содержимое полок внимательнее. Зато в самом конце помещения я обнаруживаю неприметную дверь, которая оказывается открытой. За ней скрывается оранжерея.
— Госпожа Далия! — голос Изотеила полон беспокойства. — Вы здесь?
Я выхожу из-за раскидистого и достаточно высокого кустарника, служившего мне прикрытием.
— Да, я здесь.
Дворецкий, увидев меня, бледнеет и начинает заикаться:
— Я… я при-принес вам чай. Он в библиотеке… Да, в библиотеке. Вернитесь туда, пожалуйста.
— Мне и здесь неплохо.
Я склоняюсь к ближайшему цветку и глубоко вдыхаю дивный аромат. В голове появляется странный звон, но это обстоятельство вызывает лишь смех.
— Леди Далия, прошу вас, идемте в библиотеку, — повысив голос, настаивает эльф.
Я пожимаю плечами и направляюсь к выходу.
— Тут красиво. Почему мне не говорили, что в доме есть оранжерея.
Изотеил молчит.
Стоит мне покинуть помещение, как он запирает дверь на ключ и прячет его в карман. Теперь, когда я в библиотеке, эльф опять обретает уверенность.
— Присядьте вот здесь, пожалуйста.
Он указывает на стул перед пустым столом и открытым настежь окном.
— Вы решили меня заморозить? И где чай?
— Я сейчас его принесу, — обещает дворецкий, стоя возле двери, ведущей в коридор. — Вы только никуда не уходите!
— Странный. Сказал же, что чай уже принес…
Я сажусь на стул, как и было велено. Голова странно тяжелая. Наверное, сказывается напряжение последних дней. Немного помучавшись, я все же кладу руки на столешницу и пристраиваю на них голову. Ветер из окна приятно освежает лицо…
Сквозь дрему я слышу голоса.
— Авия уже вызвали?
— Да, ваша светлость.
— Долго она там пробыла?
— Не могу точно сказать, ваша светлость.
— А ты уверен, что она пострадала?
— Очень похоже на то, ваша светлость.
С трудом поднимаю веки.
— Эмиль? — шепчу удивленно онемевшими губами, глядя на полуголого эльфа и его рыжеволосого спутника, — Марисаль, кажется, — одетого столь же легкомысленно и странно. — Здесь же холодно для тебя.
— Ох, бедная моя, — ласково шепчет эльф и садится на корточки подле меня. Теперь мне не нужно напрягать глаза, пытаясь его разглядеть, шея почему-то не двигается.
— Почему ты мне не рассказал про оранжерею.
— Потому что тебе туда нельзя ходить, — все тем же ласковым тоном отвечает эльф, поглаживая мой ледяной локоть.
— Я замерзла.
— Я знаю. Сейчас приедет Ириний, сделает, что нужно и я отнесу тебя в спальню.
— Что со мной.
— Сильная аллергическая реакция.
— На что?
— На цветы.
— На какие?
— Да почти на все, что в оранжерее, — со вздохом произносит Эмиль.
Я долго смотрю в его глаза. Меня словно омывает волнами сочувствия и нежности.
— Два дня строго постельного режима ты себе организовала.
Возмутиться подобному предположению я не успеваю.
— Что случилось на этот раз? — господин Авий берет дело в свои руки с самого порога.
Эмиль встает и отходит в сторону.
— О звезды! — восклицает лекарь. — Аллергия на пыльцу!
— Угадал. — Мой эльф кивает головой.
— Ну, ничего страшного, голубушка, это не смертельно, — частит доктор, извлекая из своего саквояжа два пузырька и аккуратно сложенный кусок ткани, мягкой даже на вид.
— Это я во всем виноват, ваша светлость, — не сдерживается Изотеил до этого момента тихонечко стоящий в сторонке живым воплощением скорби.
— Вы?
— Да. Я не пустил госпожу Далию в зал, когда вы там разминались с господином Марисалем, поэтому она отказалась завтракать и поднялась в библиотеку.
— Не говорите глупостей. О том, что в оранжерее опасно, ее должен был предупредить я. Кроме того, никто не заставлял ее нюхать эти демоновы цветы.
Пока хозяин и слуга выясняют, кто больше виноват в сложившейся ситуации, лекарь смачивает полотно водой из графина и бережно обтирает мое лицо. Эта перепалка меня даже веселит, но зачем же ругать ни в чем не повинные растения?
— Они красивые! — встаю я на защиту цветов, и лекарь тут же пользуется моментом, капая мне в рот что-то горькое из пипетки.
— Отлично! — приговаривает он. — Теперь еще вот это!
Я послушно глотаю несколько капель из синего флакона. Приторно сладкий вкус судорогой сводит язык.
— Два дня в постели и обильное питье каждый раз как будет просыпаться. Лекарство я оставлю, в какой пропорции разводить, тут написано. Если не захочет есть, насильно кормить не нужно. Все ясно?
— Да. — Соглашается Эмиль и обращается к рыжеволосому коллеге. — Сообщи Леавилю, что в ближайшие два дня он выполняет мои обязанности, а я… на больничном.
Рыжий кивает и поспешно ретируется, выполнять распоряжение начальства.
Доктор собирает ненужные пузырьки и раздает последние наставления:
— Когда лекарство подействует, появится озноб. Ее нужно будет укутать как следует. Ясно?
— Ясно.
— Ну, тогда чего ты ждешь? У тебя осталось минут пятнадцать! И скажу я тебе — про больничный, ты как в воду глядел!
Эмиль подходит ко мне и берет на руки, приговаривая:
