Обольщение (ЛП) - Нотон Элизабет (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
Оттого, что богиня жестоко манипулировала Изадорой в своих целях, в груди Деметрия вскипело бешенство. Но вслед за ним мгновенно возникло удивление, что принцесса так легко разглядела ложь и вытянула правду, которую, по мнению аргонавта, ей знать не стоило. Если бы она поверила, что он подонок и воспользовался ей во благо Аталанты, Изадора могла бы забыть о нем, когда его казнят, и жить дальше. Но если она поверит в правду...
Пленник схватился за тюремную решетку и добавил в голос презрения, чтобы добиться своего:
– Вы живете в мире фантазий, принцесса.
Она застыла, но не отпрянула, как делала в прошлом.
– Самый логичный ответ обычно является правильным.
– Не в этот раз.
Деметрий смерил ее снисходительно-уничтожающим взглядом, как поступал множество раз, чтобы вывести Изу из себя.
– Но если притворство поможет вам лучше спать по ночам, не отказывайте себе, ваше высочество.
Судя по ее прищуренным глазам, последняя колкость попала в цель, но Изадора не ушла в гневе, как он ожидал, а подошла ближе к решетке. Ее сладкий запах вскружил ему голову.
– Деметрий, можешь сколько угодно вести себя как сволочь, но со мной это больше не сработает. И лги мне сколько хочешь, но я знаю правду. По своей воле ты бы никогда не передал меня Аталанте.
Он усмехнулся, повернулся и собирался уже оторваться от решетки, когда нежные ладони принцессы накрыли его собственные, грея, искушая и оживляя, так что узник замер на месте.
– Я тебя люблю, – прошептала она.
Его голова резко дернулась, а сердце, которое Иза запустила на Пандоре, ожило в груди. Пусть даже... Какая разница?
– Я знаю, что именно ты делаешь, – тихо сказала Иза. – То же, что и всю мою жизнь. Пытаешься вызвать ненависть, чтобы продолжить меня защищать. Что ж, я на это не поддамся. И тебе больше не надо меня защищать. Думаешь, меня интересует мнение Совета? Мнение отца? Все, что меня интересует – это справедливость. Их приговор за то, что ты не делал, неправилен, так же, как неправильно, что ты защищаешь меня от устаревших традиций Совета. Довольно скоро они узнают, что я беременна. Если ты не встанешь и не скажешь им правду сейчас, как мне сделать это позже?
Нет. Аталанта была права. Изадора действительно беременна его... Боги. Желудок Деметрия взбунтовался.
– Ты... Ты должна избавиться от этого.
Принцесса посмотрела на него с видом, означавшим «ага, счас».
– С этим ребенком ничего не случится.
Ребенок. Она уже так называет его. На несчастного заключенного обрушилась паника.
– Изадора, то, что живет во мне, будет жить в нем.
– Хорошо.
Хорошо? Она сошла с ума?
– Ты не понимаешь...
– Ты правда думаешь, я поверю, что ты на нее похож? Деметрий, наша суть не является результатом нашего происхождения. Ее определяет сочетание того, что мы делаем и как мы живем. Если осуждать тебя из-за родства с ней, то попутно я могла бы осудить и себя. Все арголейцы могут проследить свой род до богов. И мне неважно, Зевс это, Посейдон или Аид. Все они в той или иной мере жестоки и эгоистичны, как Аталанта.
При взгляде на ее спокойное и безупречное лицо Деметрий нахмурил брови.
– Ты видела, что во мне кроется. Черный туман...
– Видела. – Пальцы Изадоры сжали его ладонь. – Но ты не сдался ему полностью. И пока я здесь, я тебе этого не позволю. Гера подобрала для тебя чертовски хорошую суженую, поскольку, благодаря связи с орами, я обладаю способностью уравновешивать. И отдаю ее тебе. Позволь мне стать твоим равновесием, Деметрий.
Она и стала. В покоях Аталанты аргонавт чувствовал, как энергия и мощь текут от ее ладоней к нему, и обрел достаточно равновесия, чтобы удержать тьму под контролем.
Возможно ли, что Изадора любит его, даже зная, кто и что он на самом деле?
Деметрий взглянул на ее живот, скрытый под зеленовато-голубым шелком наряда.
– Эта штука внутри тебя...
– Ребенок, – поправила она. – Наш ребенок. Зачатый в любви. Даже если тебе не понравилось, что я тебя связала.
Он тут же снова посмотрел ей в лицо. В паху стало жарко при этом воспоминании. Деметрию понравилось то, что Иза сделала с ним той ночью своим маленьким заклинанием.
Он блаженствовал каждую минуту и хотел большего.
– Как ты можешь быть так уверена, когда все остальные знают, что я враг?
– Я знаю тебя, а те глупцы – нет. – Когда он нахмурился, Изадора добавила: – Разве ты не видишь? Высмеиваемая тобой человечность отделяет тебя от Аталанты. Мне стоит лишь подумать о том, что ты для меня сделал – включая нежелание сказать Совету правду, чтобы меня не наказали, – и я осознаю, какой ты герой. Я могла бы не согласиться с твоей тактикой, но понимаю ее. А сознание, что ты делаешь все это, чтобы меня защитить? Оно лишь заставляет меня любить тебя сильнее.
Деметрий едва мог дышать. Она любит его. Правда любит. Даже зная правду.
Иза придвинулась к решетке так близко, что он чувствовал лишь ее жар.
– Я чувствовала нашу связь, когда мы занимались любовью. Ощущала ее каждый раз, когда ты целовал меня на острове. И сейчас, когда нас разделяют решетки. Ты годами защищал меня от себя, но больше не должен этого делать. Я пришла не потому, что нуждаюсь в подтверждении твоей невиновности. Эта правда мне уже известна. Я спустилась сюда, чтобы узнать, что ты сделал все это не только из-за того, что, по странной иронии судьбы, я – твоя суженая. Мне нужно знать, что и ты действительно меня любишь.
Деметрий закрыл глаза и прижался лбом к решетке, пока любовь Изы окутывала его теплой лаской. Принцесса просит невозможного. Того, что больше не имеет значения. Правда лишь продлит ее боль после его ухода.
– Обещай мне, что избавишься от этой штуки внутри тебя.
– Ни за что.
Он сильнее зажмурился.
– Тогда хотя бы отдай это.
– Не «это». И ребенок остается. Скажи мне правду, Деметрий.
– Ты могла бы связать себя с кем-то из хранителей.
Воин взглянул на нее, и глаза суженой сказали: «Ни за что на свете».
– Правду, Деметрий.
Боги, она так упряма. Жуткая заноза в заднице. И всегда была ей, с самого начала.
– Не могу.
Изадора встала на цыпочки, так что ее сладкое дыхание коснулось его щеки, и сердце Деметрия сжалось с такой силой, что ему стало трудно дышать.
– Можешь. Это просто. Тебе надо сказать лишь: «Я тебя люблю». Слушай, – произнесла она мягко, щекоча своим дыханием его щеку и согревая словами холодную пустоту в груди. – Я тебя люблю. Я тебя люблю. Я... тебя... люблю.
– Изадора...
Голоса заставили его поднять голову. Гам стал громче, а по ступеням застучали шаги. Изадора повернулась как раз в тот момент, когда из темного туннеля появились трое стражников.
– Что все это значит? – потребовала она ответа. – Я распорядилась, чтобы нам не мешали.
Самый высокий из стражников подошел ближе и схватил ее за руку:
– Заключенного переводят в Арголион для вынесения приговора.
Вот дерьмо.
– Что? – Изадора отказывалась отпускать руки Деметрия. – Он еще должен предстать перед судом.
– По требованию царя Совет несколько минут назад анонимно проголосовал по обвинению в государственной измене. У нас приказ, принцесса. Отойдите от решетки.
Изадора повернула к Деметрию потрясенное лицо. Она, как и он, знала, что влечет за собой обвинение в государственной измене. В данном случае «вынесение приговора» не имеет значения.
– Нет, – прошептала Изадора. Затем громче: – Нет! Я не позволю этому случиться. Ты скажешь Совету...
Самый высокий стражник поднял ее за талию и с силой дернул назад, так что ей пришлось отпустить решетку.
– Я сказал «отойдите», принцесса!
Все произошло так быстро, что Деметрий не успел проследить за ходом событий. Он знал лишь, что охранник мертвой хваткой вцепился в Изадору, она забилась в его руках, веля освободить себя, а тот причиняет ей боль. Черный туман заклубился в груди аргонавта и толкнул его вперед, затянув глаза темно-красной дымкой. Когда ближайший стражник отпер тюремную дверь, а второй подошел заковать пленника в кандалы, Деметрий атаковал, сбив обоих с ног, и рванул к третьему:
