Отражения (СИ) - Чернованова Валерия М. (книги хорошего качества TXT) 📗
Отвлёкшись на официанток, я пропустила приближение Рейна. А когда наши взгляды встретились, быстро отвернулась. В танцевальном ритме потрусила к противоположному краю сцены, наивно надеясь, что он не станет меня преследовать. Как бы не так!
Пока остальные гости, в том числе и его светлость, позабыв о танцевальном антураже, охотились за подносами, от которых невидимыми шлейфами тянулся головокружительный аромат, Даггерти решил поохотиться за мной.
— Только этого не хватало! — Элея тоже его заметила. Восклицание, явно нецензурное, уже готово было сорваться с её языка, когда напарницу подозвал к себе какой-то упитанный ладариец в ярко-жёлтом кафтане. Судя по сальному взгляду инопланетянина, он уже губу раскатал на приватный танец.
Чувствуя себя запутавшейся в силках птицей, я предприняла последнюю попытку избавиться от бывшего жениха и, слетев со ступеней, перебазировалась на другую сцену, ту, что поближе к лестнице.
Даггерти резко поменял свою траекторию и с бараньим упрямством, достойным лучшего применения, потащился за мною следом. Устраивать гонки по всему залу было по крайней мере глупо, поэтому пришлось смириться с неприятной, но неизбежной встречей.
— Как тесен Авийон, лиэри Таро! Или как вас сегодня величать? — перебравшись поближе к сцене, ринулся в наступление Даггерти. — Не думал встретить тебя здесь… в этом. — Пригубив вина, нисколько не стесняясь, медленно, явно наслаждаясь моментом и моим замешательством, раздел меня взглядом. Причём несколько раз подряд.
Отчего я из бледнолицей красавицы превратилась в красавицу краснолицую. Стоять столбом запрещалось, за нами пристально надзирала та самая жирная радаманка, поэтому мне ничего не оставалось, как продолжать двигаться в такт музыке. На радость Даггерти.
— Рейн, лучше уйди по-хорошему. — Лазурный лоскут описал в воздухе дугу и плавно опустился к моим ногам.
Ну не дурак же он в самом деле. Должен ведь понимать, что я не от жизни хорошей явилась сюда, а по заданию.
Надеялась, Рейну хватит ума отложить выяснение отношений до более подходящего момента (хотя с ним подходящих моментов не бывает), и он уберётся к своей брюнетке. Но Даггерти не сдвинулся с места. Опустошив бокал, поставил его на край сцены. Схватился за кончик импровизированной шали, прежде чем я успела её придержать, и потянул на себя.
— Значит, так мы обращаемся с почётным гостем его светлости. Может, мне прямо сейчас подойти к Локсиану-Тору и выразить своё возмущение непозволительным поведением его танцовщицы?
Нервно дёрнула за полупрозрачный лоскут, который в мечтах уже сто раз обвил шею Даггерти и превратился в удавку.
Всевидящая надзирательница снова недовольно на меня покосилась, пришлось завилять бёдрами.
— Что ж, нравится — смотри! Больше тебе ничего здесь не обломится.
По лицу радаманца расползлась так хорошо знакомая мне улыбка, которая не предвещала ничего хорошего.
— Плохо же тебя подготовило твоё начальство, радость моя, — ласково и в то же время как-то зловеще протянул истребитель моих нервов. Что-то прикинув в уме, добавил, явно не без удовольствия наблюдая, как я снова меняюсь в лице: — Помнится, по ладарийским законам я имею право пообщаться… кхм, наедине с понравившейся мне танцовщицей. Так что спускайся.
И где там мой «транквилизатор»?
— Совсем обалдел?! — Опустившись на корточки, еле слышно прошипела этому садисту в лицо: — Рейн, ты мне срываешь задание.
— А мне плевать! — парировал радаманец, при этом ловко намотав экспроприированный у меня конец шали на запястье, и снова хорошенько дёрнул её на себя. Так что я чуть сама не свалилась ему в объятья. — Спускайся, — повторил небрежно. А потом ещё и с издёвкой пригрозил: — Или тебя выставят отсюда за профнепригодность.
Я бы придушила, пристрелила, повесила гада!
— А как же твоя очаровательная спутница? Возражать не будет? — едва не заскрежетав зубами от бессильной злобы, выдавила из себя. — Или ваше радаманское высочество желает развлечений втроём?
Закатил глаза, мол, как мне такая чушь могла прийти в голову. Выносить мне мозги он предпочитает в интимной обстановке, тет-а-тет.
— Не стоит забивать свою хорошенькую серебристую головку мыслями о моей спутнице. Пойдём, солнышко. Покажешь, чему тебя научили в танцевальной школе. И если мне понравится, так уж и быть, тебя отпущу.
— Слушаю и повинуюсь, л'эрд, — обуздав ярость, наигранно улыбнулась и, когда Даггерти отвернулся, нащупала спрятанный в браслете атомайзер с чудо-спреем.
Вот и представилась возможность его протестировать.
Пока поднимались наверх, Рейн держал меня за руку. Наверное, опасался, что наплюю на подлый шантаж и попытаюсь смыться. Прикосновения его пальцев будоражили, мешали оставаться собранной и бесстрастной, привнося в душу смятение. Противоречивые чувства сменяли друг друга, словно картинки в старинном калейдоскопе, заставляя сердце то чуть ли не выпрыгивать из груди от сумасшедшего ритма, то вдруг замирать, совсем переставая биться.
С одной стороны, хотелось вырвать руку. С другой — чтобы крепче сжал, заставив хоть на короткий миг позабыть наши распри и то, где мы и почему он сюда явился с другой.
Воспоминание об очередном длинноногом трофее немного отрезвило. Я мстительно улыбнулась, представив, как уже очень скоро воспользуюсь своим суперсредством. Оставалось только дождаться удобного момента.
Толи Рейн бывал и раньше в ладарийском посольстве, то ли заранее разведал маршрут, но уже через каких-то несколько минут, миновав служебные помещения и просторные галереи, мы оказались возле приватных комнат, двери в которые символизировали воздушные занавески. Здесь царил полумрак, и обоняние щекотали приторно-сладкие ароматы благовоний.
Как выяснилось, пока что Рейн единственный желал уединения. Но ведь, как говорится, ещё не вечер. Сейчас вся эта радаманско-ладарийская братия покончите угощениями, порешает деловые вопросы и начнёт отрываться по полной. Мне следовало как можно скорее избавиться от общества Даггерти и вернуться к своим прямым обязанностям: обольщению посла. Пока он какой-нибудь другой красоткой не успел обольститься.
Комната, которую облюбовал для проведения «пытки» мой несостоявшийся благоверный, была пронизана атмосферой чувственности и неги. В этом оазисе увеселений гости его светлости могли не только полюбоваться на движения стройных, гибких фигурок, но и откушать изысканных лакомств.
Столик с ажурной резьбой, приставленный к низкому диванчику, ломился от обилия угощений. Наполнив свой бокал до краёв, Даггерти плюхнулся на подушки и замер в ожидании.
Не отрывая от меня откровенно-нахального взгляда (только из-за него одного иной раз хочется придушить мерзавца), его радаманское высочество, продегустировав игристый напиток — залпом, — деловито повёл бровью.
— Нашей синеокой красавице нужно особое приглашение? Или без вознаграждения мы не танцуем? Думал, у его светлости всё включено.
И почему у меня под юбкой не спрятан какой-нибудь бластер или на худой конец парализатор? С каким удовольствием я бы сейчас разложила шутника на молекулы! Только бы больше не слышать этот сочащийся ядом голос!
— Солнышко, можешь начинать, — провоцировал меня на срыв Даггерти. — Не терпится услышать, как звенят все эти монетки, украшающие твой тонкий стан.
— Перестань называть меня солнышком, — процедила сквозь зубы, ощущая себя взрывчаткой, готовой сдетонировать в любой момент. Пока же не способна была даже пошевелиться. Не то что танцевать.
Даггерти в ответ неопределённо хмыкнул, как бы говоря, что в кои-то веки не станет давать ложных обещаний. Потянулся к пышной грозди и, зацепив крупную виноградину, демонстративно отправил её в рот.
А я представила, как беру в руки эту самую вазу, полную сочных фруктов, и со всей дури опускаю её на голову кровопийцы. Но даже эта приятная во всех отношениях картина не смогла погасить мой гнев. Наоборот, с каждой секундной пламя внутри разгоралось, искало выход, и мне всё труднее становилось его сдерживать. До боли прикусила губу, пытаясь привести себя в чувство. Ну же, соберись! Сейчас действовать нужно очень осторожно. Достать атомайзер незаметно будет не так-то и просто. Только не тогда, когда тебя буквально пожирают взглядом. Такой, как Даггерти, точно заметит. А потому сначала врага нужно деморализовать. Чтобы он расслабился и потерял бдительность. Как это сделать?
