Раздробленный свет (ЛП) - Кауфман Эми (смотреть онлайн бесплатно книга .txt) 📗
Импульс давления врезается в нас, взрываясь в ушах, оставляя мою голову звенящей от… тишины. Все, что я слышу, это свое собственное, рваное дыхание, хватающее воздух. Мое дыхание и дыхание Гидеона, сила которого шевелит мои волосы. И Тарвера, в нескольких метрах от нас. И… я открываю глаза и вижу Флинна, обнимающего Джубили, держащего дрожащей рукой ее пистолет потому, что она почему-то ранена. Не понимаю, как это произошло. Он нажимает на спусковой крючок, и ничего не происходит. Пистолет молчит и темнеет, становится мертвым и бесполезным, как инертный кусок обломков.
Все застыли, как будто кто-то нажал на «паузу» во время воспроизведения этого момента. Я отчаянно пытаюсь понять, что произошло.
Я поворачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть, как оболочки — все они, все до единого, толпа из сотни человек, несущаяся за нами — падают в унисон, падают, как марионетки, у которых перерезали нити. Только после того, как они ударяются о землю, становится видна одна фигура, единственно стоящая всего в нескольких метрах от основания насыпи. Это женщина, старше нас, но ненамного, одетая в какой-то грязный, потрепанный костюм. Одна рука безвольно и неподвижно висит вдоль ее тела, другая, дрожащая, сжимает предмет, издали похожий на гранату. Что-то в ее смуглой коже и волосах кажется мне знакомым, хотя я знаю, что никогда не видела ее раньше. Что-то на задворках моего сознания.…
— Эй, вы, — зовет она тонким, дрожащим голосом. Я прослеживаю за ее взглядом и вижу там ошеломленного Тарвера, хватка которого так ослабла, что он буквально соскользнул на несколько метров вниз в ручейке обломков. Женщина покачивается, и только тогда я понимаю, что не вся грязь на ее комбинезоне является грязью, там также засохшая кровь, растекшаяся по одной стороне ее туловища. — Вы, ребята, ужасно шумные.
Движение позади нее заставляет мое сердце резко дернуться. Тарвер одновременно со мной замечает оболочку, и сразу же, не замедляя хода, спускается по куче щебня, вызывая оползень из мусора и пыли. Но он не успеет вовремя. К женщине в комбинезоне, ковыляя, бредет мальчик, одна из его лодыжек вывихнута. Он, должно быть, так сильно отстал от остальной группы, что то, что вырубило их, полностью пропустило его.
Женщина, увидев внезапный стремительный спуск Тарвера по обломкам, оглядывается. Она тяжело дышит, роняет предмет из здоровой руки в сумку и вытаскивает что-то еще, как раз в тот момент, когда мальчик позади тянется к ней. Она тычет чем-то ему в ребра, и воздух раскалывается от треска электричества. Контролируемый шепотом мальчик дергается, оказывается предмет в ее руке является электрошокером, а затем падает на землю, становясь неподвижным, как море тел между нами.
— Санджана! — кричит Тарвер, приземляясь на груду обломков и нетвердо вскакивая на ноги.
Меня захлестывает волна узнавания, быстрая и острая, как удар электрошокера. Я видела фотографию этой женщины раньше, одну из десятков, которые я пересмотрела, делая себе удостоверение сотрудника «КЛ» несколько месяцев назад, но я тогда не знала, кто она.
Санджана. Доктор Рао. Наш эксперт по разлому.
— Ты звонил? — слабо парирует она, электрошокер выпадает из руки, потерявшей чувствительность. Она покачивается, что заставляет Тарвера устремиться вперед, и он еле успевает поднырнуть под нее, чтобы ее голова не ударилась об обломки на разбитом тротуаре, когда она падает на землю.
Их вера дает нам силу, достаточно силы, чтобы попытаться, единственными доступными нам способами, достичь их. Попросить их о помощи. Умолять о конце.
Мы проникаем в их мысли и пытаемся общаться через образы людей, которых они знали, через души, потерянные в катастрофе, но встречаемся со страхом. Мы пытаемся говорить, использовать слова, выученные за долгие годы наблюдения, но они не могут нас понять. Мы стараемся показать им, что они не одиноки. Мы даем ему его дом, стихотворение, которое дорого его сердцу. Мы даем ей цветок, как напоминание об уникальной и хрупкой вещи, за которую она борется.
Мы выкладываем им дорогу хрупкими лепестками, и с каждым их шагом мы чувствуем себя сильнее.
Они научили нас вере и надежде, и в них мы снова обрели силу.
А затем она умирает.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
ГИДЕОН
МЫ ПРОХОДИМ НЕСКОЛЬКО КВАРТАЛОВ и оказываемся у торгового пассажа. Часть пути Тарвер нес ученую на руках, но как только она пришла в сознание, она слабым голосом заявила, что способна идти сама. Впрочем ей пришлось согласиться на компромисс, что мы с Тарвером будем поддерживать ее. Джубили несильно поранила руку. Она соскользнула вниз во время подъема, и ладонь поранилась о зазубренный кусок стали, но она на ногах рядом с Флинном. София, нашедшая пещерообразный лаз в упавшем фасаде пассажа, заползает в него, а затем жестом приглашает нас последовать за ней.
В принципе, поддерживать Санджану должно было оказаться пустяком. Она не очень тяжелая, да и нас двое, но к тому времени, когда мы заносим ее через проем в фасаде, я готов рухнуть сам. Как только мы оказываемся внутри, я спотыкаюсь и слишком резко отпускаю ее, заставляя Тарвера осесть под неожиданным дополнительным весом, и в итоге мы все падаем на пыльный, потрескавшийся пол.
Единственный свет, попадающий внутрь, исходит от частично заблокированного входа, и София, которая тоже сидит на полу — а я даже не заметил, как она упала — со стоном подтаскивает свой рюкзак, чтобы найти фонарик. Когда она его включает, становится понятно, что он не работает. Я вижу ее профиль, освещенный светом с улицы, вижу, как она безучастно смотрит на фонарик, как будто его неисправность отключила и ее мозг, и это последнее препятствие невыносимо.
— ЭМИ… взрыв электромагнитного импульса, — хриплым от усталости голосом произносит Тарвер, откашливаясь от пыли, поднятой нашим появлением. — Не знаю, почему им было больно от этого самого импульса. Фонарик не заработает. Пистолеты тоже. Ничего, что работает от энергии.
София выпускает из рук фонарик, который падает со стуком, и побежденная оседает на пол. Если бы моя нога не была прижата к полу полубессознательным телом Санджаны, я бы подполз к ней, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, но я даже не могу сказать, в порядке ли я. Мои мышцы продолжают дрожать, что говорит о том, что, по крайней мере, все мои конечности все еще со мной. Если это только не фантомные подергивания. Разве это не так называется, когда теряешь руку или ногу и все еще чувствуешь, что она на месте? Фантомные подергивания, фантомное истощение, фантомные ощущения частей тела, которых больше нет… Смех, который я едва узнаю, как что-то смутное, отдаленное, несколько истерическое, срывается с моих губ, прежде чем я прижимаю лицо к каменному полу, даже не заботясь о том, что пыль прилипнет к потному лбу.
Раздается треск, свист, и красный свет расцветает перед моими закрытыми глазами… мои глаза закрыты? Когда я успел? Я заставляю себя приоткрыть веки и вижу сияющее лицо Джубили. Затем она двигается, и мой усталый мозг понимает, что я вижу. Это сигнальный огонь, который, должно быть, был у нее в рюкзаке. Она передает его Флинну, сидящему рядом с ней, который прячет его под камень, прикрывая свет так, чтобы он выдавал нам лишь немного света. Надеюсь, снаружи он будет невидим.
Большая часть пассажа рухнула и хотя обломки «Дедала» находятся в нескольких километрах отсюда, шок от его удара сравнял с землей половину зданий в городе. Несколько витрин магазинов до сих пор целы, обещая высококлассные покупки, которые их потрепанные, затемненные интерьеры, вряд ли смогут обеспечить. Решетка, закрывающая вход в ювелирный магазин, разбита упавшей мраморной колонной, и от того факта, что пыль и щебень на полу остались нетронутыми, по моей коже бегут мурашки. При нормальных обстоятельствах, даже в верхнем городе, это место было бы обворовано мародерами.
