Я разорву эту помолвку! (СИ) - Джейкобс Хэйли (книги без сокращений TXT, FB2) 📗

Граф обрадовался визиту, но смотрел настороженно.

— Мой сын повел себя неправильно? Иначе как объяснить, что он сейчас у вас в баронстве, а его невеста в моем доме? В догонялки играете?

Я улыбнулась. Морщинистое лицо этого пожилого мужчины вселяло надежду. Стало легче на душе.

Стоило только мне переступить порог его кабинета, как слова сами полились из меня. Я рассказала все. Абсолютно. Начиная с того, что я и есть лорд Брук — даже продемонстрировала с помощью кольца — и заканчивая полученными недавно новостями о подрыве рудника.

Граф Таддеус Астер долго глядел на меня такими же, как у сына глазами, и вздохнул:

— Флоренс, тебе нужно было сначала рассказать обо всем моему сыну.

Я потупила взгляд. Было страшно… оказаться неправой.

Понимать, но не принимать того факта, что Джеймс, такой какой он есть, и мои впечатления о нем не совпадали. Я знала. Еще этим утром, а может быть и раньше. В тот самый момент, как второе высочество поставил мне ультиматум, я знала, что этому Джеймсу, который, рискуя собой был готов помочь простой незнакомке, что встретил на дороге, можно верить. В его поведении за все это время я не заметила ничего такого, из-за чего я бы не смогла рассказать ему правду.

Но что-то во мне отказывалось принять это. Может, дело было в моем предубеждении, в том, что я долгое время привыкла судить человека лишь по нескольким фразам да смутному образу, подогнанному под обстоятельства и вписывавшемуся под понятную для меня картину мира? Привычнее было считать Джеймса проходимцем, который воспользовавшись случаем помчится открыть глаза кронпринцу на то, что его невеста нарушает закон, а брат готовится к узурпации власти.

Отец жениха улыбнулся. Он видел, что я все поняла, по изменившемуся взгляду понял.

— Мир далеко не черно-белый. Как нет абсолютного добра, так и нет абсолютного зла. Мой сын может казаться глупцом, а иногда, так и есть на самом деле. Но мне не остается ничего другого, кроме как доверять ему. Он учится на своих ошибках, и я горжусь этим. Отношения начинаются с доверия, нельзя сомневаться в том, кто тебе дорог. Расскажи все Джеймсу, Фло, позволь моему мальчику узнать все от тебя…

Хаа… откинулась на спинку кресла и зарылась рукой в волосы. У меня были реальные опасения скрывать от Джеймса мотивы второго принца. Их я и высказала вслух.

— Их с наследником дружба похожа на пугало. Обычное огородное пугало, которым Джеймс по дурости и молодости думал меня напугать и отвадить, в заблуждении и преследовании ложных идеалов свободы. Для его высочества наследника мой сын был не более чем полезный инструмент в его руках, сломается, можно выкинуть и взять другой. Девочка, не сомневайся в моих словах, пусть я и не покидал этих земель последние десять лет, это не значит, что Джеймс жил в столице без присмотра, как не значит и то, что я плохо разбираюсь в людях, и не осведомлен, чем сейчас «дышит» дворец и его хозяева.

Не зря Филипп опасался влияния графа Астера. У него наверняка шпионы по всей стране.

— Значит, бастард сказал, что не хочет будить во мне зверя? — отец Джеймса оскалился. — Я рад, что ты пришла Флоренс. Спасибо, что рассказала. Но прошу, не держи это в секрете от Джеймса, хорошо?

Я прикусила губу, воздерживаясь от однозначного ответа.

Был простой способ успокоить мое встревоженное сердце. Почему я беспокоюсь о том, что еще не произошло? Угрозы могут продолжиться, ультиматумы Филиппа тоже, ситуация будет повторяться, проблема не решиться.

Даже если я доверюсь Джеймсу, мой страх никуда не уйдет. То, что для понимания графа Астера было естественным, для меня казалось недосягаемым.

Кем я на самом деле считала Джеймса?

Он не был ни другом, ни знакомым, он был мужчиной, который — отбросим все рассуждения о навязанности этой помолвки — разделит со мной судьбу, все ее радости и горести.

Нам нужно дать имя этим отношениям.

Пусть в будущем может произойти все, что угодно, но сейчас Джеймс человек, за которого я выйду замуж. И эта мысль уже не вызывала во мне той неприязни, к которой я привыкла.

Мнение Джеймса ничуть не менее важно, чем мое собственное. Мы должны быть равны и принимать решения вместе. Было глупо думать, что я могу манипулировать им. Нет, я не считала себя даже способной на то, чтобы влиять таким низким образом на выбор других людей, какие бы интересы не стояли во главе угла.

Он не предаст меня. Вспомнились лучащиеся теплом голубые глаза жениха, его крепкие руки, которые держали меня как самое ценное сокровище в мире. Все происходит между нами быстро. Или же, принимая во внимание эти три года в разлуке — крайне медленно. Я устала думать и гадать, искать тайные знаки, чтобы убедить себя в его порочности, не лучше ли просто плыть по течению?

Возвращалась домой, когда уже вечерело. За горизонтом заходило солнце, воздух после жаркого дня становился прохладнее и свежее. Ретивая лошадка успела отдохнуть в городской конюшне — в графство я отправилась через портал, а там взяла другую лошадь — но, я ее не торопила, и она ритмично втаптывала землю, поднимая копытами пыль, при каждом шаге, давая мне время затеряться в мыслях.

Джеймс работал в саду. Он вскапывал старые клумбы. Я заметила, что заброшенный кусочек земли позади дома, стал менее унылым. Сухие и омертвевшие ветки деревьев были спилены, кусты подстрижены, прошлогодняя листва свалена в высокую кучу. Он даже покрасил мою скамью, на которой я обычно предавалась тяжелым думам.

— Д-джеймс?

— О, вот и ты, Флоренс! — мужчина воткнул лопату в свежевскопанную землю и оперся на нее локтем. — Тебя долго не было.

Я спешилась.

Эту фразу он произнес с какой-то непонятной мне ноткой злости.

— Сад, что скажет отец, он… — заволновалась я. Барон запрещал кому-либо, даже мне, что-то менять этом запущенном месте.

Мне показалось, что щеки Джеймса слегка покрылись румянцем. Или это было из-за физической работы на свежем воздухе?

— Он дал мне разрешение, все в порядке… Тебе ведь нравится проводить здесь время, поэтому мне захотелось привести тут все в надлежащий вид, который бы радовал глаз. Какие цветы предпочитаешь, вот там я планирую сделать еще одну клумбу, думаю, будет неплохо смотреться.

Я поджала губы.

Джеймс опасливо замахал рукой:

— Нет, конечно, если ты против, то я не буду ничего делать. Зря, наверное, я это дело затеял. Томас говорил, что твоя мама всегда была той, кто занимался садом, а отец работал в теплице… Ты злишься?

— Ты этим занимался весь день?

— Да… — такой высокий и сильный мужчина сейчас был похож на провинившегося щенка, виноватое выражение не сходило с его лица. — Ох, я, наверное, погорячился. Следовало спросить сначала тебя, это ведь не просто земля, это дорогое и памятное место…

На ослабевших ногах я сделала шаг вперед. Он и каменные дорожки, давно заросшие травой, привел в порядок. Колючки больше не цеплялись за подол юбки, тормозя движения.

— Флоренс, ты… прости меня, только не делай такое лицо…

Я судорожно всхлипнула, задрожала нижняя губа.

— Нет, это ты меня прости, Джеймс! Ты ни в чем не виноват, это мне следовало быть умнее, это я накрутила сама себя.

— Эй, тише, все хорошо. Это лорд Брук тебя обидел? Мне с ним поговорить? Ну, все, не плачь, Флоренс…

Я разревелась как девчонка.

Джеймс обнимал меня и гладил по спине. Было так приятно и тепло.

— Хорошо, поплачь, не держи все в себе.

Одной рукой он гладил меня по голове, утешая, словно ребенка, нежным шепотом успокаивая и даря ощущение защищенности.

Я спрятала лицо у него на груди, слезы пропитали ткань его рубашки. Эмоциональная бомба разорвалась в неподходящий момент. А ведь хотелось с достоинством признать, что была не права и все рассказать Джеймсу, и, затаив тревогу, ждать его ответа, каким бы он ни был.

Но поведение мужчины отличалось от того, каким я думала, оно будет. Он и вправду изменился.

— Я бы предложил тебе присесть, но краска еще не высохла, — Джеймс обернулся в сторону свежевыкрашенной скамьи, когда я немного пришла в себя и неловко освободилась из его рук.