Нелюбимый мной, нелюбящий меня (СИ) - Булгакова Ольга Анатольевна (книги онлайн читать бесплатно txt) 📗
— Он нашел? — я напряженно вглядывалась в лицо Йоллы.
Она довольно улыбалась:
— Да.
Через пару часов, когда волна нахлынувших эмоций пошла на убыль, мы все-таки собрались поспать. Я уже задремывала, а Йолла, устроившаяся на своей кровати, вдруг спросила:
— Ты еще не спишь?
— Нет.
— Знаешь, я думаю, что нашла часть разгадки твоего Появления. Ты хотела быть рядом с мужем, желала этого так сильно. Это помогло тебе… И вот еще что, — она замялась, словно раздумывала, говорить или нет. — Я все же должна это сказать. Если бы у меня не было Баркема, моего Единенного, я бы тебе безумно завидовала… — в голосе ведары слышалась горечь. А я вдруг подумала, что Йолла ни разу не использовала слово 'любовь', а Баркема назвала старинной заменой 'любимому'. — Ваше Чувство такое чистое, искреннее… Такое бывает лишь между Истинно Едиными. Я могу лишь мечтать о том, чтобы мое Чувство тоже оказалось таким.
Я смотрела на темный силуэт ведары, вспомнила Баркема, каким он был в тот момент, когда узнал о похищении принцессы. Бледный, испуганный, опустошенный. И подумала о Нэймаре, о горе и отчаянии в его взгляде, когда любимый решил, что видит призрака… Сколько, оказывается, общего у этих двух таких разных мужчин.
— Тебе не стоит переживать, — тихо сказала я. — Ваше Чувство… Оно такое.
На следующий день за мной пришел маг, его я узнала по голосу. Эльф нарочито вежливо, что в данной ситуации прозвучало как издевательство, пригласил меня в коридор. Йолла ободряюще сжала мою руку на прощание, и я вышла в освещенный магическими светильниками каменный проход. Идти пришлось довольно долго, пока эльф не распахнул передо мной дверь в залитую холодным солнечным светом комнату. У большого, вырезанного в скале окна стояли два кресла, справа — стол с письменными принадлежностями и шкаф с книгами, слева — диван, еще пара кресел и низкий столик. Но в комнате никого не было. Маг закрыл дверь и оставил меня одну. Первым делом выглянула в окно. Оно, как я и предполагала, было высечено в отвесной стене. Черноту скал оттеняли синеватый лед и сверкающие белые шапки снега на острых, словно зубы скалящегося дракона, пиках. Бежать некуда, кругом лишь каменная ловушка… Никаких предметов, которые можно было бы использовать как оружие, в комнате тоже не было, даже ножа для очинки перьев.
Мое одиночество длилось недолго. Не прошло и четверти часа, как в комнату вошел Илдирим. Это теперь мне все кажется очевидным, теперь я не понимаю, почему раньше не сложила все в одну картинку. Но тогда я совершенно не ожидала его увидеть. И растерялась. Кузен светился счастьем, глаза его сияли.
— Мирэль, — выдохнул он и бросился ко мне с явным намерением обнять. Я отскочила в сторону и встала так, чтобы между нами было кресло. Он замер, как-то растерянно на меня посмотрел и задал, кажется, самый глупый вопрос в этой ситуации: — Ты не рада меня видеть?
Я не знала, что ответить, просто не было слов. Я стояла и смотрела на Илдирима, пытаясь хоть как-то справиться с удивлением, вызванным его появлением. А кузен, все еще лучащийся счастьем, так и не дождавшись ответа, видимо, не мог молчать.
— Я так много сделал для того, чтобы мы встретились. Так много! Мне столько нужно тебе рассказать, столько новостей, столько всего происходит… Я так соскучился по тебе, я так давно тебя не видел. Ты такая красивая, кажется, с нашей последней встречи ты стала еще прекрасней… — тут он понял, что его слова не получают ожидаемого отклика, и снова задал тот идиотский вопрос. — Ты не рада меня видеть?
Не знаю, может быть, следовало держать себя в руках, постараться разговорить брата, выпытать побольше тех самых новостей… Но перед глазами появился убитый горем Нэймар, выбившийся из узора танца Диллиор, впившийся в окровавленное горло Лайфир… И я не смогла.
— Нет, не рада! — выпалила я. — Ты хоть представляешь, что наделал?
— Конечно, — перебил он, сияя воодушевлением. — Я представляю! Я сделал то, что должен был сделать еще полгода назад, сразу после твоей свадьбы! До того, как этот недоэльф посмел коснуться тебя. Я бы не тронул его, не разрушил бы созданного Великой брака, не рисковал бы вызвать ее проклятие. Да меня, нас, даже никто и не осуждал бы!
— Илдирим, это бред! Почему ты решил, что я этого хотела? Ну, скажи мне, почему?
— Я говорил уже, — он сделал шаг ко мне, я отодвинулась. — Я люблю тебя, Мирэль. Люблю больше жизни. Я все сделаю, лишь бы ты меня любила и была со мной.
Те же слова, что говорил Нэймар, те же интонации, такое же выражение глаз… Но в этом голосе не только нежность, но и щемящая горечь неразделенного чувства… О, Эреа… Небо, брат меня действительно любит.
Я стояла, пораженная осознанием, и не знала, что сказать.
— Мирэль, — в этом знакомом с детства голосе появилась мольба. Я отрицательно покачала головой.
— Мирэль, прошу, дай мне хотя бы надежду!
На Илдирима было больно смотреть. О, Великая, сколько горя может принести любовь! Мне было очень жаль брата, но я нашла в себе силы ответить твердо.
— Нет. Я люблю Нэймара. Я с ним счастлива.
Выражение глаз Илдирима, да и он сам, все медленно, но неотвратимо изменялось. Спустя несколько заполненных напряженным, неловким молчанием минут, я смотрела на отстраненного, чужого молодого эльфа, так похожего на дядю. От прежней радости, робости не осталось и следа, в зеленых глазах светловолосого юноши отражалась решимость. И, пожалуй, впервые в жизни, я остро почувствовала исходящую от моей семьи опасность, угрозу мне. И впервые в жизни я боялась Илдирима.
— Я завоюю твою любовь, — голос брата прозвучал глухо и зло. — Чего бы мне это не стоило. Он недостоин тебя. Мы будем вместе, его ты просто забудешь, как дурной сон.
Я только качнула головой, слова найти не могла. Илдирим попробовал подойти ближе, я снова отодвинулась, следя за тем, чтобы между нами было кресло. Кажется, именно это взбесило брата.
— Почему ты предпочла мне урода-недоэльфа? — выкрикнул он.
— Не смей так называть его! — прошипела я, но брат не слышал.
— Объясни, что я делаю неправильно? Что тебе не так?
— Да все! — дни плена, волнения, неожиданное появление Илдирима, еще более неожиданная искренность его признания, — все это выбило из равновесия. Я знала, что нужно было молчать, терпеть, как всегда делала, но я не могла. Словно прорвало плотину, и у меня не было сил остановить выплескивающиеся через край эмоции, несмотря на то что чувствовала пробуждение дара. — Все! Меня украли у любимого. На моих глазах убили моих воинов, продержали в плену небо знает сколько! Нацепили этот проклятый демонами ошейник! И ты еще смеешь говорить, что любишь меня? Это такая глупая шутка? Если бы любил, задумался бы хоть на мгновение, чего хочу я. Но нет, меня ты спросить забыл! — огнем загорелись плечи, в горло вонзилась первая игла. — Я люблю Нэймара и никогда, слышишь, никогда не предам его!
Я вцепилась в спинку кресла, пытаясь совладать с болью, с яростно пульсирующим во мне даром. Безрезультатно, воздуха становилось все меньше, ледяные иглы одна за другой пробивали горло, комната и перепуганный Илдирим перед глазами закачались, я почувствовала, как падаю. Последнее, что помню, — полный ужаса крик брата. Он звал отца.
Я пришла в себя в нашей с ведарой камере. На грубо обработанном каменном потолке танцевало пятно света от стоящей в отдалении свечки.
— Что им нужно было? — спросила сидящая рядом со мной на кровати Йолла. Она очень волновалась, это было заметно по глазам, по тому, как она закусывала губу. Видно было, что она еле дождалась минуты, когда я очнулась.
— Поговорить, — ответила я.
— О чем? — нетерпеливо подгоняла ведара.
Я вздохнула и отвернулась. В голове роились вопросы, недодуманные мысли, еще неосознанные догадки. Как рассказывать ей про Илдирима, про его искреннюю, но пугающую меня любовь?
— Мирэль, не молчи! — отступать она не собиралась. Я глянула на женщину и поразительно спокойно сказала:
