Испытание ядом - Снайдер Мария (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
— Что именно?
— Неважно. Что хочешь.
— Ну, тогда я, пожалуй, успокою тебя — яда под названием «Пыльца бабочки» не существует.
— Что? — Мне захотелось закричать, но на меня снова накатил приступ тошноты, заставивший согнуться пополам, в животе началась такая резь, словно его кромсали ножом.
Когда я, наконец, пришла в себя, Валекс продолжил:
— Ты будешь хотеть умереть, будешь мечтать о смерти, но в конечном итоге останешься живой и здоровой.
— Как это, объясни!
— Телом управляет сознание. Если ты думаешь, что должна умереть, то тебя убьет одна эта уверенность.
— Но почему ты раньше не сказал мне об этом? — в ярости воскликнула я. Ведь он мог избавить меня от боли.
— Тактический ход, — ответил Валекс.
Я прикусила язык, чтобы не высказать все, что я о нем думаю. Я пыталась поставить себя на его место, увидеть логику в его действиях. Мои занятия с Ари и Янко включали в себя стратегию и тактику. Янко сравнивал спарринг с карточной игрой.
— Лучшие свои выпады держи при себе и пользуйся ими лишь в случаях крайней необходимости, — говорил он.
Если бы у нас была возможность сбежать, Валекс не стал бы доставать свой последний козырь и рассказывать мне о яде.
— А как же эти приступу? — спросила я, чувствуя, что на меня вот-вот накатит следующий. Я свернулась клубком в надежде, что это облегчит боль, но не помогло.
— Синдром отвыкания.
— От чего?
— От твоею так называемого противоядия, — ответил Валекс. — Это интересная смесь. Я обычно пользуюсь ею, если мне надо, чтобы кто-нибудь слег. По мере того как снадобье выветривается, начинают нарастать желудочные колики, которые, по меньшей мере, день не дают человеку встать с кровати. Очень удобно, если кого-нибудь надо вывести из строя, не убивая при этом. А если человек продолжает принимать эту штуку регулярно, эффект откладывается до того момента, когда он закончит это делать.
Ни в одной из прочитанных мною книг я не встречала подобного снадобья.
— И как оно называется?
— «Белый ужас».
Стоило мне узнать, что я не умру, как паника отступила, и это помогло переносить боль. Теперь каждый спазм я воспринимала как очередной шаг на пути избавления от упомянутого снадобья.
— А что такое «Пыльца бабочки»? — спросила я.
— Ее не существует. Я ее выдумал. Красивое название. Мне нужно было какое-то средство, которое помешало бы дегустаторам сбегать, при этом я не хотел приставлять к ним охрану или запирать на ключ.
Неприятная догадка посетила меня.
— А командор знает об этом? — спросила я, понимая, что если об этом известно командору, то, значит, об этом знает и Могкан.
— Нет. Он искренне полагает, что я отравил тебя ядом.
В течение ночи мне неоднократно приходилось напоминать себе о том, что я жива и здорова. Мучительные колики отказывались отступать. Икая и завывая, я ползала на четвереньках по камере.
В какой-то момент я как в тумане увидела усмехающиеся лица Брэзелла и Мокгана. Но мне было все равно. Их довольный смех не мог произвести на меня впечатления. Я была одержима лишь одной мыслью — как найти наиболее удобное положение, чтобы облегчить боль.
И наконец провалилась в сон.
Проснулась я на грязном полу камеры. Моя правая рука была просунута сквозь прутья решетки. Я изумилась не столько тому, что жива, сколько тому, что за руку меня держал Валекс.
— Элена, с тобой все в порядке? — с искренней тревогой осведомился он.
— Кажется, да, — хриплым шепотом ответила я. Во рту все пересохло.
Со стороны входной двери донесся скрип открываемого замка.
— Прикинься мертвой, — прошептал Валекс, отпуская мою руку. — И постарайся сделать так, чтобы они поближе подошли к моей камере, — добавил он, когда в темницу вошли два охранника. Я перевернулась и высунула между прутьев другую, ледяную руку как раз в тот момент, когда охранники уже спускались по лестнице.
— Проклятие! Здесь воняет хуже, чем в сортире после пивной вечеринки, — промолвил один из охранников, поднимая фонарь.
— Как ты думаешь, умерла? — спросил другой.
Я лежала лицом к стене с закрытыми глазами, а когда ощутила желтоватый луч света, направленный на меня, еще и задержала дыхание.
Охранник прикоснулся к моей руке.
— Холодная как лед. Давай вытащим ее отсюда, пока она не начала разлагаться. Здесь и так вони хватает… — Замок щелкнул, и раздался скрип открываемой двери.
Охранник схватил меня за ноги, и я расслабилась, изображая мертвое тело. Когда на меня перестал падать свет, я рискнула и приоткрыла глаза. Охранник с фонарем двинулся вперед, чтобы освещать дорогу, так что верхняя часть моего тела осталась в тени. Когда меня тащили мимо камеры Валекса, я обеими руками уцепилась за прутья решетки.
— Эй! Стой! Она застряла.
— Где? — осведомился его напарник.
— Не знаю. Иди сюда, посвети.
Я пропихнула руку в камеру Валекса, обхватив прутья.
— Назад! — рявкнул Валексу охранник с фонарем, хватая меня за локоть своей жирной лапой. Потом он издал хрип, и я успела открыть глаза, чтобы заметить, как фонарь упал на пол и погас.
— Что такое? — воскликнул второй охранник, который все еще держал меня за ноги.
Я согнула колени и подтянулась ближе к его ногам. И он икнул от изумления, когда я схватила его за лодыжки. Ничего не понимая, он попятился и упал навзничь.
Я совершенно не ожидала услышать тошнотворный хруст ломающейся кости. Тело его обмякло, а я поднялась на подгибающихся ногах.
Услышав звук удара и звон ключей, я обернулась как раз в тот момент, когда Валекс снова зажигал фонарь. Второй охранник сидел, прислонившись к решетке, и голова его была противоестественно свернута набок.
В тусклом свете фонаря я различила мертвое тело, лежащее у моих ног. Охранник ударился головой о край последней ступени, и теперь на полу образовывалась лужа темной жидкости. Значит, я только что убила еще одного человека. Меня начало трясти — это был уже четвертый. Неужто я превратилась в бесчувственного убийцу? А Валекс, разве он не испытывал раскаяния или чувства вины, когда отнимал у человека жизнь? Я повернулась лицом к нему.
Он как всегда быстро и энергично разоружил мертвых охранников.
— Постой здесь, — кинул он мне, после чего открыл дверь темницы и вышел в комнату охранников.
До меня донеслись крики, стоны и звуки падающих тел. Без чувства вины и сожаления Валекс делал все необходимое для того, чтобы одержать победу.
Когда он снова появился на верхней ступеньке лестницы и поманил меня за собой, его лицо, грудь и руки были забрызганы кровью. В комнате лежали три охранника — я не смогла определить — мертвые они или просто без сознания.
На столе стояла моя сумка, а ее содержимое было вывалено наружу. И пока Валекс пытался открыть последнюю дверь, отделявшую нас от свободы, я принялась собирать свое имущество. Мне не было свойственно крохоборство, но я хотела все получить назад, включая бабочку и мой огненный амулет. Стоило мне надеть цепочку на шею, как меня охватил совершенно не свойственный мне оптимизм.
— Проклятие! — выругался Валекс.
— В чем дело?
— Ключ от этой двери есть только у капитана. А он откроет ее лишь тогда, когда наступит время смены караула.
— Попробуй вот это, — промолвила я, протягивая Валексу свои отмычки.
Он расплылся в улыбке.
Пока Валекс вскрывал замок, я нашла кувшин с водой и бочку для умывания. Даже опасения быть пойманной не могли удержать меня от желания умыться. Но этого было мало. Мне надо было избавиться от запаха рвоты и крови, которыми я была пропитана. Поэтому я начала обливаться целыми ведрами, пока не вымокла насквозь. Выпив с полкувшина воды, я отнесла остальное Валексу, и он, утолив жажду, вновь вернулся к замку.
Наконец дверь открылась, и Валекс выглянул в коридор.
— Все прекрасно. Никого. Пошли, — и он раскрыл дверь шире.
Валекс взял меня за руку и вместо того, чтобы двинуться к единственному выходу, повел меня обратно в темницу, следя за тем, чтобы двери в камеры оставались открытыми.
