Не оставляй меня одну (СИ) - Солнечная Зоя (книги полностью .TXT) 📗
Наскоро умывшись и приведя себя в порядок, я обследовала подозрительно тихий дом. На улице уже стоял день, и похоже, я проспала тот самый момент, когда все разбредались по своим делам.
Первым я нашла Виктора, он сидел в библиотеке и сонно перебирал бумаги. Судя по внешнему виду и уставшему взгляду, он провел здесь всю ночь.
— Ну как, нашел что-нибудь? — я подошла и села напротив него.
— Да, Сцилла. Похоже, что нашел. Есть два факта, которые зацепили мое внимание, — он с трудом удерживался от зевка. — Я разложил их в хронологическом порядке, и это ничего не дало, однако в процессе я все же сумел выделить факт номер один. Абсолютно все порождения Зоога, даже баньши, были высокопоставленными личностями: министры, генералы, управляющие и иже с ними. Тогда я разложил дела по иерархической лестнице, чтобы оценить, насколько все плохо, и обнаружил факт номер два. Они очень высоко. Некоторые были даже выше Отдела или на аналогичной ступени иерархии, но в другом ведомстве.
— Отлично, Виктор, ты молодец.
— Рад стараться, — он расплылся в самодовольной, но очень сонной улыбке.
— Иди спать, ты и так сидел здесь всю ночь.
Я взялась за листки и стала собирать их, чтобы сложить назад. Странно, что на мой вскрик не явились ни Влад, ни бывший призрак. Я окликнула Виктора уже у самых дверей:
— Где мой брат и Михаил? — остальные меня не волновали.
— Они еще утром куда-то ушли, — отозвался тот. — Я не знаю куда.
— Спасибо, спокойного сна.
Виктор ушел, а я задумалась, куда мой брат мог уйти вместе с Михаилом. Может он его убить решил? Да нет, глупости. Это я обычно наношу удар сразу, а Влад сначала предупредит несколько раз. В чем тогда причина? Я задумчиво покрутила монетку в пальцах, разглядывая ее. Когда Михаил еще был жив, Влад вполне доверял ему как напарнику. Видимо, сейчас я наблюдаю то же самое. Это значит, что Влад в нем Михаила все-таки признал. Может он видит что-то, чего не вижу я? Может, дать Михаилу еще один шанс? Понаблюдать за ним еще немного…
Пока я размышляла, взгляд блуждал по монетке, разглядывая ее со всех сторон. Казалось, я почти понимаю, зачем мне дал ее Кайрадж и что хотел сказать, но не хватает какого-то понимания, словно то, что мне нужно, находится в тумане, и я никак не могу рассмотреть очертания, но оно рядом, вот, только руку протяни. Я смотрела и смотрела на нее. Почему Михаил не ушел, когда умер, если его связи с телом уже нет? Значит не тело влияло на его способности. Но тогда что? Ведь от него остался лишь дух, призрак, эмоции, остатки личности со всего лишь несколькими желаниями, как говорил брат. Я ощутила себя неуютно, как Тесла гонялся за эфиром, так я сейчас гоняюсь за призраком прошлого. Но и то, и другое — миф.
На какое-то мгновение монетка вдруг сменила цвет. Точнее, мне это причудилось, словно одним глазом я видела обычную монету, а вторым — черную дыру на ее месте, как во сне. Но это было лишь мимолётное мгновение, рассеявшееся так же, как и сон. Я вдруг поняла, что сижу здесь уже давно, но сознание не понимало этого. Кажется, прошло уже несколько часов. Думалось тяжело, словно мысли, прежде ясные, теперь находились в тумане, и двигались медленно, как в смоле. Сильно хотелось спать, будто я несколько ночей бодрствовала, и я устало положила руки поверх все еще разложенных бумаг, прикрыв монетку ладонью, и опустилась на них лбом. Я понимала, что со мной что-то ненормальное, но никаких тревог по этому поводу не возникало, словно во мне напрочь отключились страх и инстинкт самосохранения. Когда и как уснула — мое сознание не заметило.
Во сне ощутила, что меня несут, и с трудом заставила себя открыть глаза. Михаил. Он не заметил моего пробуждения, и я закрыла их обратно. Пусть несет. Он положил меня на кровать в моей комнате, собрался уходить, но я схватила его за рукав рубашки. Он вздрогнул от неожиданности и повернулся.
— Почему ты смог? — прошептала я.
Кажется, он ждал других слов, потому что на его лице появилось удивление. Он сел обратно на кровать рядом со мной.
— Что я смог, Ника?
— Почему ты смог остаться? Почему не ушел? При чем тут вариум?
— О чем ты? — он положил мне ладонь на лоб и удивился. — У тебя лоб горит. Я принесу тебе молока с медом.
Он встал.
— Стой! Ответь мне. Почему?
Не знаю, что было сейчас у меня в глазах, но он присел обратно и положил ладонь мне на плечо.
— Тише, Ника. Все хорошо. Я не знаю почему, прости. Если бы знал, сказал бы, конечно.
Стало обидно. Очень обидно. От бессилия захотелось разорвать подушку в клочья. Я должна узнать. Должна понять. Ответ слишком близко, он где-то под носом. Он точно рядом. Почему же я не могу его найти? Что мне мешает?
— Ты бесполезен. Совершенно бесполезен, — я прикусила нижнюю губу. — Ты даже не Михаил. Уходи.
— Ника, ну что ты за чушь вбила себе в голову? Это прежний я.
— Ты был другим. Ласковее. Мягче. И веселее! Ты не он. Прочь.
— Знаешь что, мое терпение не бесконечно! — возмутился он и встал, повысил голос. — Хочешь, чтобы я ушел — и я уйду. Мне осточертело терпеть тебя и твоего братца со всеми вашими задвигами. Все мы не идеальны, и ты тоже не сахар. С этим своим вопросом ты совсем свихнулась. Твердишь мне постоянно, почему я смог да почему смог. Откуда мне знать? Смог и все. Потому что захотел. Все просто. Я устал, Ника. Хватит. Однажды надо было положить этому конец. Раз я не Михаил, то и черт с тобой, не буду убеждать. Ты окончательно слетела с катушек. Прощай.
Он буквально пылал гневом. Никогда его таким не видела. С последними словами он покинул комнату и хлопнул дверью. Голова болела. Я приложила ладони к щекам, они оказались мокрыми. Я плакала? Наверное. Было больно где-то в душе от чувства потери. Что-то разрывалось внутри меня почти как в тот день, когда он умер.
Он смог остаться, потому что захотел. Захотел остаться со мной. Мне было приятно. Он любил меня. В самом деле любил. Ну подумаешь, он изменился. Все мы меняемся. За эти десять лет и я тоже наверное изменилась. Может я не права была, когда говорила ему эти слова? Да, раньше я никогда не видела, чтобы он злился, но слепая покорность обстоятельствам тоже не так уж хорошо. А что если я ошибаюсь, и это все-таки он? Мой Михаил. Я ведь не могу его так потерять. Это было бы глупо. Я села на кровати. Голова гудела. Мысли метались, как сумасшедшие. И я знала, что делать. Надо проверить. Надо убедиться однозначно, он это или нет. Я поговорю с ним, и если это не он, я убью его. Никто не посмеет осквернять его память, считая себя им.
Я встала, пошла на кухню, набрала в тарелку яблок, взяла нож. Маскировка для ножа. Парализация моя на него не сработает, но сработает нож. А даже если он сможет сопротивляться, и мы нашумим, придет Влад. Он уж точно не упустит шанс вернуть Михаила в состояние призрака. План идеален. В доме стояла тишина, все спали, и на улице стояло самое черное время суток. С тарелкой в руках я подошла к комнате Михаила. Постучала.
— Войдите, — раздался изнутри его недовольный голос.
Я воспользовалась предложением и скользнула внутрь. У его кровати стояли бутылки — пустые и полные вперемешку. Я поморщилась.
— Я же сказал, между нами все кончено. Что ты здесь забыла? Вали назад к своему братцу, вы друг друга стоите.
Я прошла к его столику, поставила там тарелку, повернулась к нему, подошла. Он не двигался, просто смотрел на меня. Я остановилась прямо перед ним, подняла на него глаза и шепнула:
— Хочу…
Все четко спланировано. Он — мужчина, который всегда меня хотел, он не удержится. Теперь главное — внимательно наблюдать. Вожделение не даст ему скрыть мелочи, которые позволят мне понять, тот ли передо мной, кто мне нужен, или это не он.
Я потянула за завязочки платья, и оно разошлось на груди, обнажив ее и полностью открыв бюст взору. Бывший призрак не остался равнодушен. Его взгляд скользнул к груди, руки легли мне на пояс, он потянулся к губам. Все, он мой. Я не сдержала ухмылки и смешка, обвила его руками, притягивая к себе. Положила свои руки на его, провела его ладонями по своему телу, подняла выше, положила себе на грудь. Отстраненно подумала, что Влад от этого моего жеста обычно сходит с ума от желания, Михаил в этом смысле всегда вел себя сдержаннее. Я стянула платье с плеч, и оно упало на пол. Михаил всегда любил играть, как и я, и всегда придумывал новые игры. Шалил и баловался со мной, словно мальчишка, и меня заводила его непосредственность и веселье. Он всегда был, словно яркое теплое солнце в той холодной тьме, куда окунул меня брат. Но сейчас я не ощущала этого тепла. Словно это был не он. От этой мысли я недовольно прикусила ему губу. Он прервал поцелуй, посмотрел мне в глаза.
