Да здравствует королева! (СИ) - Шторм Елена (книги без регистрации .txt) 📗
А также что делать с Сареном.
Показательный суд над принцем — не то, о чём мечтали главные лорды Литании. И всё же, решение по его делу мне — или Аделику — предстояло огласить прилюдно. А сейчас мы пытались его принять. Сара привели сюда же на правах заключённого: уже не в кандалах, но под охраной, и он рассказал свою историю. Суховато, в этот раз без особых чувств и глядя в основном на меня.
Этот вердикт пререканий не вызвал — советники согласились за несколько минут.
Я нашла брата после, в покоях — где его охраняли, вытащив из тюрьмы. Сар сидел и писал что-то за столом, посреди бардака, который устроили накануне и ещё не прибрали толком. Поднялся, кивнул мне. Я остановилась рядом.
А потом сказала то, что требовалось:
— Сарен. Пусть отчасти по незнанию, отчасти из не худших побуждений, но ты навредил отцу. Оступился… и должен понести наказание. Нам кажется, будет справедливо, если ты лишиться прав на престол и нынешнего титула — и отправишься в собственное имение. Где проведёшь пару лет вдали от государственных дел и… сможешь распоряжаться своей жизнью так, как захочешь.
На лице брата отразилась смесь эмоций, которую я с трудом прочитала. Он двинул губами, шагнул вперёд…
А следом я вдруг поняла, что сегодня — день объятий.
И, наверное, это всё-таки очень хороший день.
— Позволишь мне убедиться, что Аделик поправится? — шепнул он.
— Конечно, — отвечала я, сжимая его крепче. — И при дворе буду рада видеть снова — когда пройдёт срок. Надеюсь, с женой. И на нашу свадьбу с Шинаром ты обязательно должен приехать!
Потом мы ещё долго говорили — о Неллере и вчерашних событиях, о том, насколько серьёзен был наш старший брат, когда кидал тиару на трон. Немного — о прошлом, об отце. А также о будущем, которое может нас обоих ждать.
Только вечером мы с Шинаром остались наедине.
Диларий проводил принца ко мне, улыбнулся, пообещал как всегда проследить за охраной. Мне казалось, что по всему дворцу добрые стражи теперь расступались передо мной быстро, особенно почтительно — будто… слова Балуара уже каким-то образом проникли в их умы.
Наверное, чудилось. И стоило благодарить предыдущий вечер, развенчание Неллера, присягу, которую я приняла…
Но важней было то, что мы с женихом наконец застыли друг рядом с другом. Я думала, что стану волноваться — но почему-то рассматривая лицо Шинара, скользя взглядом по его шее, плечам, почувствовала себя… уверенно. Почти спокойно.
Тем не менее, я набрала воздуха в грудь, напустила серьёзности — и всё рассказала. О том, что услышала днём от Балуара, о том, что терзало меня саму. О новых тревогах, новом предложении… новой надежде.
Мой принц слушал, не перебивая, будто отлично представлял все доводы святейшего и сомнения, которые они могут породить.
Потом странно улыбнулся.
— Сам не знаю, настолько ли я честолюбив, — сказал, всё заметнее изгибая губы. — Отец, конечно, вцепится в эту идею обеими руками, но хлопот не избежать. Бесконечные договоры и убеждения, ворох дел, которые мы даже не представляем сейчас. Нас всех — не только тебя и меня — ждут интересные времена.
— И всё же, что ты думаешь?
— Думаю, из этой затеи действительно может вырасти нечто очень хорошее, — ответил жених просто.
Я кивнула — и ненадолго отвернулась, чтобы поглядеть в окно. Створки были раскрыты, свежий воздух слегка трепал занавески, а вдалеке в заходящем солнце тонули деревья и ближайшие дома города. Антреи. Моего дорогого дома.
Шинар подошёл сзади и сомкнул руки у меня на талии — тепло накатило новой волной, неожиданной и сильной.
— Мы справимся, Лиата. Со всем на свете. Даю слово.
Вместо ответа я накрыла его ладони своими и вжалась спиной в крепкую грудь. Мы долго стояли, глядя на закат и ничего больше не говоря. Вдвоём.
Вместе.
…А после было ещё немало дней — беспокойных, но всё-таки наполненных счастьем.
Эпилог
В следующие пару месяцев жизнь в королевском дворце Литании потекла чуть легче.
Аделик шёл на поправку уверенно — достаточно, чтобы я привыкла улыбаться, заглядывая к брату каждый день. Шинар тоже проверял его часто; утверждал, что действие проклятия слабеет. Обещал, что чары, довлеющие над нами обоими, развеются окончательно — однажды. Быть может, на это уйдут недели, быть может и месяцы… главное — находить больше причин для радости, чем для страхов.
Правило, о котором я старалась не забывать.
Ал не спешил, однако, сказываться и полностью здоровым. Отчасти из притворства: чтобы слухи о болезни короля вылетели за пределы дворца, расползлись по Антрее. Через две недели брат, собрав народ в тронном зале, официально отрёкся от престола в мою пользу.
И всё же, несмотря на его старания, вопросов и пересудов это вызвало немало.
Моя коронация прошла спокойно — праздник устроили относительно скромный, памятуя о невесёлых событиях на прошлом. Но дела свалились на голову лавиной. Я принимала знатных литанийцев по несколько часов в день. Выслушивала их клятвы верности и следом — просьбы. Лорды искали милости у новой правительницы, припоминали друг другу долги, надеялись, что я разрешу их споры. От будущего союза, который живо взволновал умы, все уже надеялись получить своё — кто поставки металлов, кто невесту из древних маларских семей. За последним советом я направляла их к Шинару, а вскоре привлекла и Аделика, который действительно ловко умудрялся найти подход к каждому и никого не оставить недовольным.
Встречи с простыми людьми приносили больше радости. Я выезжала в Антрею, чтобы проверить, как строят несколько новых школ, осматривала лавки и мастерские, разговаривала с горожанами и земледельцами из деревень. Чтобы ко мне начали привыкать, как говорил Балуар. Чтобы привыкнуть самой.
Шинар сопровождал меня всюду, мы редко расставались. Сначала мне казалось, что жених волнуется из-за проклятья, а затем… кажется, я бесстыдно привыкла к хорошему. Иногда он брал дела в свои руки, чаще — давал советы. В неизменно уверенной, но слегка шутливой манере. Порой я ловила себя на мысли, что принц становится моим учителем, что я вновь смотрю на него широко раскрытыми глазами — как тогда, когда мы сидели на площади Антреи, держа овсяные лепёшки в руках.
Совет тоже был опорой. Чуть поредевший из-за отсутствия Неллера и Сарена, зато с Аделиком в новой дипломатической роли. Со святейшим они пока делили обязанности — я не бралась загадывать, сколько ещё Балуар собирается помогать нам и когда позаботится о том, чтобы передать кому-то и церковные дела. Оставаться без его мудрых наставлений отчаянно не хотелось.
Вести от его величества Дархема приносили регулярно. Сначал он написал о долге — что рассмотрел наши предложения и находит их приемлемыми.
А затем пошли новости о Сирхеме.
Опекун Маас не доехал даже до границы родной страны. Попытался скрыться в Бергуле — пока его не поймали. Собственный король обещал наказать бывшего посла по всей строгости и заточить в тюрьме. «До конца дней». Я отвечала, что полагаюсь на справедливость его величества и не смею что-либо советовать.
Маас вместе с группой просвещенных пришлось уехать — за ней прислали новый отряд сопровождающих. Однако… я не знаю, о чём говорила асхемкая принцесса с отцом и что хорошего рассказала о своём пребывании в Литании — но скоро Дархем написал, что готов вновь направить её к нашему двору. И если она не передумает со своими чувствами к Аделику, если мой брат не против сам, король благословит их брак.
Ал на вопросы о таком повороте событий некоторое время молчал — но наконец сказал, что считает Маас хорошей девушкой и достойной невестой, а остальное пусть покажет время.
Сарен уехал раньше, не дождавшись даже моей коронации — но я получала от него письма, в которых брат уверял, что у него всё хорошо. И что он ещё вернётся, ненадолго, как и обещал.
Шинар тоже много сидел над бумагами, слал голубей и гонцов в Маларию — а потом, к сожалению, отбыл на три недели, чтобы решить с отцом вопросы, для которых не хватало никаких чернил. Я скучала… неожиданно остро даже для самой себя. И поняла, с ещё большей чёткостью, что не хочу разлучаться с этим мужчиной даже на подобный срок.
