Ведьмины сказки (СИ) - Черная Ева Л. "Черная Ева" (читаемые книги читать txt) 📗
Просто, родственники, они такие родственники… А отношения налаживать надо, да.
Честно говоря, я бы еще и это пережила, если бы кто-то… сильно умный не додумался подать идею отправить нас отдыхать.
'Какой отдых может быть в Подземном мире?' — спросите вы.
Очень даже может. Не Багамы, конечно, но…
На окраинах Шеола расположены небольшие поместья всех высокопоставленных служащих и владельцев АДа. Работающие демоны там конечно постоянно не живут и используют их, скорее всего, как люди в Верхнем мире дачи, но есть такая категория обитателей Шеола, которым 'на старости лет' (сие утверждение весьма условно) хочется быть подальше от шума цивилизации и поближе к… мм… скажем так, природе. Хотя, природой назвать каменистую поверхность с редкой порослью черных, белых и серых растений, трудно.
Так вот, живет в одном из таких поместий и наша дальняя родственница — баба Лиля. Ну, бабой Лилей только мы ее в принципе и называем, она же давно махнула на это рукой, потому как, согласитесь, быстрее у взрослого язык отвалится каждую секунду поправлять четырнадцать детей разной возрастной категории, чем он добьется своего.
На самом деле ее полное имя Лилит. Стройная, белокожая демоница (повышенной лохматости правда, с которой она успешно борется при помощи воска и депилятора), которой почему-то все приписали роль главной мамочки всех кровососов. И совершенно неверно, между прочим, она у нас исключительно в демонорождении специализируется, а еще она вместе с дочерями часто во снах к мужчинам является в очень соблазнительных видах, да.
А за кровососущих у нас совершенно другая демоница отвечает, вот.
Вообще их две, Лилит, я имею в виду — старшая и младшая.
Да, сначала Лилит сбежала от Адама, а дальше, когда не захотела возвращаться, ушла в Шеол. Но потом, очень уж сильно загорелась она желанием заиметь свою семью назло бывшему. И было у нее два кандидата, а выбрать кого-то одного она так и не смогла. Чего уж там дальше произошло и как она это провернула по сей день никто не знает. Но факт остается фактом — была одна Лилит, а стало две.
Старшая вышла замуж за дядю Сатана. Младшая же, получившая схожую внешность (ага, с повышенной лохматостью в том числе), вышла замуж за дальнего папиного предка, того самого Ашмедая. Вот к ней-то, младшей, нас и отправили.
В принципе можно сказать, что баба Лиля в чем-то даже очень приятная женщина, да, если ее сильно не злить и особо не приставать с вопросами и просьбами. Хотя многие говорят, что сейчас она стала более спокойная и терпимее ко всему. Мужа ее давно уже нет в живых, то ли она ее допекла, то ли жизнь такая у него 'сладкая' была — не ясно. Можно сказать только одно. Это еще раз подтверждение того, что мы женщины более стрессо-устойчивые и более живучие, чем мужчины. А бабка после более чем вековой практики общения с нами, своими пра-пра- и сколько там еще раз правнуками в таком количестве перестала особо сильно злобствовать, как-либо реагировать на 'бабу Лилю' и иногда даже была рада, когда мы ее навещали в, так сказать, 'деревне'.
Утро. Не скажу, что солнышко светит, его тут в принципе нет, но тепло и светло. У бабки за забором между двух каменных деревьев висит гамак, в котором я и валяюсь, прикрыв правый глаз, и левым рассматриваю окружающее пространство.
Я ЛЕНЮСЬ. И мне это нравится. Позади, за спиной, плотный лес из таких же каменных деревьев с серой листвой и черными мелкими соцветиями, напротив маленькая калитка черного входа и высокий забор из ажурной ковки. Где-то там гуляет Тинка. В общем, кайф. Проходит время, Тинки все нет, и я начинаю беспокоиться, куда эта зараза опять встряла. На мой зов сестрица откликается только с третьего раза, и я иду на голос. Моя 'головная боль' оказалась за углом забора выискивающая что-то очень занимательное под ногами рядом с белыми кустами тутурицы.
— Тинка, ты чего только сейчас ответила! Молчишь, как партизан, я тебя звала сколько, — возмущение не знало границ, — меня твой муженек потом съест с потрохами и не подавится!
— Фигня, ничего он не сделает, у нас папа с дедом, вот, — все так же не отвлекаясь от своего занятия, ответила эта редиска.
— Чего там? — я решила подойти ближе.
— Фек… фик… какашки, короче, коровьи.
— И-и-и? — не совсем понимая, к чему она ведет. Ну, в смысле не город ведь и как… тьфу ты… 'минам' коровьим вроде, как положено присутствовать.
— А где корова? — меня вдруг тоже этот вопрос заинтересовал.
Дело в том, что тут может быть только одна корова, то есть бык… золотой, которого много тысячелетий назад баба Лиля, тогда еще просто Лилит, подговорила создать иудеев. Создали, да. Собрав украшения, вылили из чистого золота, причем украшения отдали только мужчины, женщины со своим добром расставаться наотрез отказались. Так что теперь, в наказание за попытку идолопоклонства, все знающие иудеи украшений и не носят, да, зато женщины в них блистают, некоторые даже слишком.
У демонов же после этого тоже запрет появился — на дарение своим женщинам драгоценностей в натуральном виде, зато они одаривают нас другими подарками, в том числе и просто денежным эквивалентом и адресом ювелира, у которого можно приобрести уже заказанное заранее.
Молох же, бык наш золотой, чтоб ему по жизни постоянно промеж рог прилетало, женщин, кроме бабы Лили, на дух не переносит. Потому встреча с ним для нас с Тинкой лично ничего хорошего не предвещала. Видимо, мысли у нас были схожи, потому что обе начали судорожно оглядываться.
Оглядываться долго не пришлось — в десяти шагах от нас со стороны Черной поляны по тропинке шел он, Бык. Большой, с длинными рогами и жаждой убийства в глазах, появившейся в них, как только он нас увидел.
Время как будто остановилось и мы вдвоем с замиранием сердца следили за его медленным, можно даже сказать чинным приближением. Честно, возможно, не случись того, что случилось все бы и обошлось, но… нервы у кого-то не шибко сильные, да.
В следующий миг Тинка с визгом ломанулась в сторону объездного круга в лесу, что располагался в каменном лесу, как раз напротив забора с хоз-постройками, я же по инерции двинула за ней.
Убегать от быка тяжело, еще тяжелее убегать от него в легких летних шлепанцах по неровной грунтовой, сбитой до окаменелого состояния, дороге.
Мотали мы уже круг пятый. Впереди Тинка с визгом, в таких же, как и я, шлепках и со сбившимся дыханием. За ней я, с красной мордой лица, молча (мне и Тинкиных вокально-художественных подвываний хватало) и, поджав пальцы на ногах, пыталась хоть так удержать предательскую обувь на ногах. А за мной… бык, сверкая золотыми боками, рогами и копытами, в общем, всем, чему полагается быть у быка.
Влетая на шестой заход, поняла две вещи: 'Одни предатели вокруг!' и 'Не успею!'
Тинка, зараза, сообразив, что имеет вполне реальный шанс спастись, сделала последний рывок и, влетев в калитку, защелкнула ее на щеколду, тем самым перекрыв мне пути к спасению. На грозный зырк, от пробегающей мимо меня, только пожала плечами
Я же, еще не долетев до предательницы по ту сторону забора, принимаю волевое решение.
Есть там, дальше вдоль забора, рядом со старыми воротами, местечко, где он становится пониже. В детстве мы с сестрицами часто перелезали там, через забор, чтобы пойти погулять подальше от всевидящего ока взрослой родственницы.
Вот и сейчас, не придумав другого решения, решила лезть. Учитывая, с какой скоростью от страха я уматываю от этого рогатого чудовища, был реальный шанс успеть. От страха еще и не такие вещи сделать можно, ага.
Ошибка моя оказалась в другом — ну, не умею я без торможения сразу взлетать аки птица на забор. Нет, рогатый злодей не настиг свою жертву под забором… Он ее настиг после. Вернее даже не он, а его рога.
Уже в процессе подъема на свой 'Эверест' я поняла, что лечу. Перелетела через забор ласточкой — и не надо мне говорить, что так 'каркают' только вороны. Приземлилась на все четыре конечности. Коленки, как и хвост, мелко тряслись, а я срочно побежала в 'зеленый дом' — отхожее место для мелких бесов из прислуги поместья в виде небольшого, деревянного домика, покрашенного в зеленый цвет, благо он оказался рядом.
