Я и дракон ботан (СИ) - Авес Лена (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
А их истинная сущность — человек или дракон? Или вообще, какая-то птица или зверь? Много непонятного в этом мире. Но ведь я, собрав весь опыт, появилась именно тут. Значит, есть где его применить. Важно не расплескать смысл жизни. По крайней мере, этой. В будущую ещё успею.
Мы вошли в замок. Купол потолка мягко освещался, стоял огромный стол с яствами. Несколько драконов вкушали еду.
— О. Брост. Младший брат! Пропажа нашлась, а сколько мы искали тебя, — ухмылка явно не искренняя, но навстречу с объятиями пошёл огромадный зеленющий, как ящерица, дракон. Тёмный драконовый мужчина стоял в тени. Или тень была от недовольства на лице.
— Отец, я вернулся. Путешествовал, — просто сказал Брост, будто вчера вылетел из дома, всех предупредив.
А истина, скорей, была в обратном. Это было написано в глазах тёмного дракона. Но разум и логика, видно, были в крови у этого рода. Он принял игру сына и пошёл к нему. Как сказать про объятия у драконов? Это были мужественные прикосновения, за которыми стоял опыт поколений и память всего народа. Это духовное пожатие крыльями.
- Сын. — голос тёмного чуть дрогнул. Любит и переживал. Отец часто не проявляет вовне своих чувств, но глубина переживаний есть ценное качество, и оно тоже накопительно — чувства рода.
— Сынок! — раздался высокий голос женщины, и в зал вошла худенькая дракониха (вот в кого Брост, в маму!) Она уникальна и миниатюрна. Бирюзовые раскосые глаза обволоклись слезой, и мать бросилась обнимать сына. Трогательно. Всё, как у людей.
Только почему на меня никто не обращает внимание. Я что, невидима для них? Но на всякий случай я отошла чуть в сторону, в угол, неизвестна реакция кого-то узревшего меня.
— Да-да, мне никто ничего не сказал, как заботливо, — ещё одна женщина-дракон вошла,
— Бабушка, — Брост кинулся к ней,
— Прости, что не сказал, куда ухожу.
Ого, отца-мать не просил прощения, а у бабушки…видно, она тут главная.
— Безобразие, что творилось! Совершенно отвратительная ситуация. Внук, как ты мог? Мы летали над всеми территориями. Да. Мы видели пленённые народы гессов и доров, не обратили бы внимание на них, но спрашивать про тебя пришлось…Тяжело им. Не думала, что отрыв от земли рода настолько искажает поле взаимодействия с родовыми духами. А это потеря силы. Хотя мне безразличны другие народы, но всколыхнула меня их трагедия.
— Мы были на их праздниках новолуния. Они мужественны, держат связь с духами,
— Кто это мы? — бабушка дракон, похоже, первая из всех увидела меня. Значит, я не невидимка. Что очень жаль.
Я взяла инициативу в свои руки и вышла на середину зала. Только хотела открыть рот и представиться, как резко дёрнулась от острой боли, будто кинжалом в сердце, и упала на холодный пол.
---
Браслей открыл окно и стал лицом к стону ветра. Блестящие победы, завоевание территорий для властителя, почести и слава, богатство для семьи. Великолепная карьера и служба. В сердце генерала не было места для сострадания. Каждая жизнь должна занимать своё место. Здесь или где-то ещё, если здесь её потеснили или забрали.
Мысли его проносились вместе с сорванными и летящими с ветром листьями. Вид искусственного пейзажа дворца императора перемешивался с кровавыми образами убитых его солдатами. Особенно ярко и неотступно стоял перед взором мальчик с напряжёнными и потрясёнными синими глазами. Его мать убили, весь мир для него сконцентрировался в этом мгновении жестокости и взрыва эмоций. Основа для будущей мести? Или для философии неотвратимости смерти? Он не узнает. Потому что меч солдата Браслея рассёк воздух в том месте, где стоял маленький мужчина гесс.
Глава 8
Деревня пылала. Крики детей и вой матерей. Трупы. Гессы, отчаянно защищающие свои семьи, земли, с безумными и бесстрашными глазами, и императорские солдаты, бездушные, как куклы, просто убивающие, потому что им приказали. Приказ — оправдание? Или гипноз и блокировка сознания?
Браслей давно воевал и привык к подобным картинам. Но то ли возраст, то ли духи земель и родов запустили щупальца проклятия в его сердце, но ему было нехорошо. Земля гессов и всё, что на ней росло, жило, шумело и стонало, пронзала его синими глазами худенького мальчика, видевшими только что смерть матери и всю глубину вечности.
Браслей расстегнул верхнюю пуговицу. Душила. Не помогло. Будто змея душила. Он стремительно подошёл к столу, налил в стакан крепкой медовой настойки, и глоток обжёг, вошёл ножом в сердце.
- Расклеиваюсь, — Браслей был недоволен собой. К жестокости, раз одев её маску, привыкаешь, маска прирастает ко всей сущности, и совесть не беспокоит. Но сейчас ему было странно.
Возможно. От того, что его сын, Крис, стал выпрашивать экскурсии на территории резерваций. Он интересовался пленными, разговаривал и играл с детьми. Браслей не разрешал сначала, но мальчик настаивал слишком решительно, мотивируя тем, что ему нужно узнавать людей, обычаи, чтоб потом уметь разбираться в людях и организовывать их.
Удивительная формулировка, ведь Крису всего 10 лет. Откуда такое понимание? Или кто-то научил? Но мальчик шёл с охраной (Браслей всё же разрешал эти прогулки), вёл себя благоразумно. Всё отцу докладывалось. Но тревога присутствовала. А дочка Люси, так похожая на мать внешне, но с твёрдым характером отца, вызывала у него внутреннее тепло и улыбку. Это наверное, отцовская любовь. Ростки настойчивых растений, на пепелище души.
Ветер усилился и выл. Браслею послышался вой женщины, трясшей в руках мёртвого ребёнка…Слабость. Недопустима.
Тучи порванными тряпками неслись по небу. В просветах он видел небо и ненавидящие синие глаза мальчика гесса.
--
Крис шёл по каменистой тропинке к входу в резервацию. Охранники след-в-след сзади и рядом. Он не видел смерти, поэтому не совсем понимал, почему эти все люди на огороженной территории, почему они называют себя пленными. Он слушал рассказы детей примерно своего возраста, но картины рисовались в сознании Криса далекие от реальности. К тому же те дети, которые видели страшное, молчали. Но играть с ними было интересно. Игры и праздники были разными у каждого народа, а Крис побывал у многих в гостях — так он говорил папе и так считал сам, что он идёт в гости. Много раз он совершал эти действия. Участвовал в ярких обращениях к духам каждого из родов. Да, он считал себя участником, хоть не совсем понимал сути, но всегда был среди толпы.
В какой-то момент этап наивности плавно перетёк во взросление, и сами задались правильные вопросы и были получены ответы.
Потрясение из-за того, что по вине его отца эти люди потеряли близких, дома, территорию, ещё не имело той силы, что заставило бы его идти против отца и дать оценку его действиям. Но это всё было впереди.
Он шёл по территории, и тревожность колола иголками сердце. Крис увидел, как прямо из-под земли вдруг появился представитель народа дир. Он узнал его по неизменным для них беретам жёлтого цвета и накидкам.
— Приветсвую, Друс. — Взрослый гесс пожал руку вылезшему из какой-то ямы или, скорей, подземного хода диру.
— Как грисы?
— Копают. Скоро будут.
Все резервации по договорённости соединились подземными ходами. Чтоб в один миг объединиться и выступить против захватчиков. На площадке возле выхода из туннеля вдруг Крис увидел худенького юношу в очках, что-то с жаром говорившего гессу. Какое-то странное энергетичное окружение вокруг силуэта юноши почувствовал Крис.
Он ещё не мог формулировать сущности, но ощущать мог. Ребёнок своего мира, он готов был впитать все свойства его и обитателей. Вдруг стали открываться прямо в земле отверстия и оттуда выходить хоты, вуты, доры. Будто ручейки стекались на площадку цепочки народов, Подземные ходы. Они рыли их, скрывая от наглядатаев. Это ведь сложно. Но выполнимо, как оказалось. В руках представителей всех народов, что были заключены в резервации, было оружие (откуда?)
Быстрыми перебежками цепочки соединились, переплелись, накрыли охранников на стенах верёвочными лассо. Движение. Оно было и хаотичным и организованным. Было тихо, все действовали молча. Но ведь кто-то командовал, нельзя без руководства такого действа. Я посмотрела на Броста. Вот кто. Он взглядом, мыслями, которые буквально носились в воздухе материальными фразами, координировал, указывал, распределял цепочки всех людей, которые готовы были защищать свою свободу. Но откуда оружие?.
