Твой свет в моей тьме или как тяжела доля вампира! (СИ) - Гусейнова Ольга Вадимовна (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗
— Спасибо, Люциан, за такое бессмертие. Теперь я должна всю жизнь мучиться от голода, прятаться от людей и вечно жить в страхе встретиться с очередным охотником за вампирами. Урод недоделанный.
Только в полночь я смогла добраться до дома, всю дорогу чувствуя на себе напряженные презрительные взгляды окружающих. Наверняка выглядела странно. Раздевшись в прихожей, сразу прошла в ванную и, спрятав под нее украденный холодильник с кровью, залезла помыться и привести, наконец, себя если уж не в человеческий, то хотя бы достойный вид. Через полчаса, вытерев запотевшее зеркало, уставилась на себя в шоке. Еще более худая, чем раньше, хрупкая, почти невесомая фигурка с маленькой грудью и плоской попой. Волосы, чуть подсушенные феном, блестели чистым золотом в свете лампы, достигая выступающих маленьких ключиц. Желто-карие глаза теперь приобрели насыщенный темно-желтый цвет и ярко горели в обрамлении коричневых бровей и ресниц. Ярко-красные губы сильно контрастировали с белоснежной кожей, которая и раньше загару почти не поддавалась, а теперь вообще горит на солнце. Причем в буквальном смысле. Красотка, и ведь практически ничего сильно не изменилось, но несколько штрихов и маленьких нюансов привели к таким сногсшибательным переменам в моей оценке собственной внешности. Если бы мне еще удалось немного поправиться, то вообще буду нормальным чел… Ой, вампиром!
Мои мысли, прервал звонок в дверь. Причем нежданный визитер явно не стеснялся давить на кнопку от всей души. Я от страха даже согнулась, судорожно решая куда бежать. Почему-то в голову сразу пришла только одна мысль. Менты пришли брать за ограбление больницы. То есть копы. Или полиция? На носочках подобравшись к входной двери и взглянув в глазок, облегченно выдохнула и чуть слезу не пустила, увидев, кто за ней стоит. Резко открыв дверь, прошептала счастливо:
— Тонька, Тонька вернулась!
Моя подружка ураганом влетела в квартиру, оттеснив меня в сторону, и словно коршун, ринулась проверять квартиру. Я недоуменно проводила ее взглядом, а потом закрыв дверь, направилась к ней. Тонька, проверив все комнаты и кухню с ванной, остановилась посреди гостиной, и уперев руки в боки, завопила:
— Ты совсем обалдела, подруга? Я неделю до тебя дозвониться не могу, а ты тут чем занимаешься? Ты знаешь, что я уже себе напридумывала? Думала, что тебя уже убили пару раз, на машине переехали и еще кучу всего. Да я там весь конкурс себе сорвала из-за тебя, свинья ты худосочная. Ты почему трубки не берешь, золото бракованное?
Я смотрела на этот взрыв на макаронной фабрике и только сейчас вспомнила, что телефон, по всей видимости, разрядился, а домашний — сама выключила, пока с ума сходила. И еще стало страшно. Просто жутко было смотреть на эту высокую, синеглазую, красивую брюнетку в ярко-красном пальто и таких же сапогах, которая в слезах и ярости смотрела на меня. Моя Антонина. Любимая подруга и названная сестра. Мы родились в одном роддоме с разницей в пару месяцев, до сих пор живем в одном доме, но в разных подъездах. Отличаемся друг от друга как апельсин от арбуза, но являемся самыми близкими подругами на свете. Тонькины родители помогали мне, когда от меня отказалась мама, и к нашему горю, в прошлом году оба погибли в автокатострофе, что еще сильнее нас сблизило. Она парикмахер-стилист. Яркая, безбашенная, веселая птичка, которая не ходит, а порхает по земле. Если смеется, то во все горло, если плачет, то захлебываясь слезами. Носит вещи, в которых только на бразильских карнавалах выступать можно. Я же — ее полная противоположность: спокойная, выдержанная или скорее хладнокровная. Если плачу, то молча и в подушку, если смеюсь, то в кулак. Терпеть не могу привлекать чужое внимание, поэтому даже одеваюсь в строгие костюмы, но с небольшой толикой сексуальности в наряде. Я же все-таки женщина. Единственное, что нас объединяло в одежде — это безудержная страсть к нижнему белью, тут мы с Тоней были единодушны.
И если внешне и характером мы отличались, то с личной жизнью у нас были одинаковые проблемы. Антонина тоже до сих пор не встретила мужчину, которого можно было бы назвать своим, при этом желать с чистым сердцем. В ее жизни произошел один пикантый случай, оставивший неприятные воспоминания. Тоньке исполнилось двадцать лет, когда на очередной вечеринке она познакомилась с симпатичным парнем и притащила его к себе домой с твердым намерением избавиться от опостылевшей невинности. Перед этим серьезным шагом они немного выпили, после чего подруга ничего не помнила. На утро парень поблагодарил за великолепно проведенную ночь и быстренько покинул ее, не проявляя желания продолжить отношения. Оставленная таким образом Антонина страдала целый год, а еще через год на медосмотре у гинеколога выяснила, что до сих пор является девственницей. Думаю, что уши и щеки того парня горели не один день, уж слишком нелестно его вспоминали. Ее больше всего удручал тот факт, что она целых два года подсмеивалась надо мной, хвастаясь тем, что я в отличие от нее так и помру старой девой. А теперь та же участь грозила и ей, и все же повторить прошлый опыт и опуститься до случайных связей она больше не хотела. Ну никак у нас не получалось наладить свою личную и интимную жизнь. Я не чувствовала того желания, которое толкает женщину в объятия мужчины, а у Тони была своя причина. Она видела ауры людей, которые отчетливо показывали все эмоции человека, выдавая правду или ложь. И после первых же встреч с поклонниками, расставалась с ними не раздумывая. Невозможно строить отношения с человеком, который с первых минут знакомства говорит неправду. Без доверия нет уважения. А без уважения любовь завянет. Так и мыкались мы, две двадцативосьмилетние старые девы. Караул! Мои размышления прервала Тоня.
Она резко подошла ко мне, и взяв руками мое лицо, подняла вверх, чтобы заглянуть в глаза. Отпрянув от нее, сделала пару шагов назад для ее же безопасности. У меня в носу так и стоял аромат ее запястий с синими прожилками сосудов и таким веселым упругим пульсом.
— Золотко мое, что случилось? От тебя остались кожа да кости. И глаза желтые как у кошки, ты что линзы надела? Если ты еще пару секунд помолчишь, я тебя или убью, или покусаю.
Услышав ее слова, горько улыбнулась, забыв о своих новых, довольно сильно выпирающих сейчас изо рта особенностях. А вот Тоня их заметила и оценила.
— Эээ, это что такое, подруга? Не доводи меня до крайности, рассказывай уже.
Я смотрела на напряженную и злую подругу, и мне хотелось выть от боли и страха потерять самого близкого и родного человека. Присев на диван и сжав дрожащие ладони своими коленями, я рассказала все что со мной случилось, причем во всех красках и подробностях, ничего не приукрашивая. Я никогда не умела врать, а уж своей подруге — тем более не хотела. За всю жизнь мы с ней ни разу даже не поссорились, хотя ругались довольно часто, но просто потому, что у Тоньки взрывной характер. Если она когда и найдет мужика, то только абсолютно непробиваемого и спокойного как удав, чтобы они не поубивали друг друга через минуту. Взглянув на нее, замерла от изучающего взгляда. Потом она зло спросила:
— Злата, ты меня не разыгрываешь? Не шутишь? Не обманываешь? Не фантазируешь? У психиатра была?
Я отрицательно мотала головой, а услышав последний вопрос, укоризненно покрутила пальцем у виска. Она смотрела на меня как на подопытное насекомое, и через пару минут взорвалась монологом, по мере прослушивания которого у меня все сильнее отвисала челюсть.
— Вот ведь зараза! Ну почему всегда везет именно тебе! Это же я всю жизнь мечтала стать вампиром, а в итоге нашелся какой-то урод, который ДАРИТ бессмертие именно тебе. А я даже от девственности избавиться нормально не смогла. Так, Золотко мое, придется поделиться бессмертием со мной. Я надеюсь тебе не жалко для лучшей подруги и практически сестры пары глоточков кровушки. Иначе, хитрованка мелкая, я с тобой больше не дружу. Понятно! И вообще, я пошла руки и шею мыть, а то вдруг ты мной побрезгуешь и кусать передумаешь.
