Академия Альнар. Тайна алхимика (СИ) - Десмонд Вероника (читать книги полностью TXT) 📗
В один день, когда мы с Лемом вернулись после конной прогулки, миссис Дорслоу исчезла.
- Вы ей надоели, - небрежно ответила матушка, когда я и брат в слезах прибежали к ней.
После того инцидента няни задерживались у нас недолго: три месяца максимум. Все попытки сдружиться с нами заканчивались провалом. Мы больше не хотели привязываться, мы не хотели ещё раз испытать ту боль потери и обиды на близкого человека.
- Ринальдина, где ты витаешь? - холодный голос заставил меня вздрогнуть. Я моргнула несколько раз, возвращаясь из воспоминаний.
- Прошу простить меня, мама, - смиренно произнесла я и опустила глаза вниз.
Миссис Тарин недовольно фыркнула и продолжила о чём- то разговаривать с папой.
- Кажется, папа недоволен, - шепнул мне на ухо Лем, щекотя своими светлыми кудряшками. - Я слышал крики, когда проходил мимо его кабинета.
- Ты подслушивал?
Лем оскоблено на меня посмотрел. Это выглядело настолько забавно, что я не удержала улыбки.
- Вот ещё, - буркнул он. - Но думаю, сегодня будет семейный совет.
- Семейный совет? Зачем?
Лем пожал плечами и сжал мою похолодевшую ладошку. Где-то внутри поселился червячок. Надеюсь, мои догадки окажутся неверны.
Какой же я была наивной...
Мистер и миссис Тарин славились своей правильностью. Кто-то называл их снобами, кто-то зарвавшимися аристократами. Возможно, они были правы. Мы жили на Шренгенской улице, в большом идеальном особняке среди таких же идеальных домов. Мистер Тарин, высокий мужчина с рыжими усами и бородой, любил читать газету по утрам, а миссис Тарин предпочитала более достоверную по её мнению информацию - досужие сплетни.
Мой отец имел пару широких виноградников к югу от Эфириума, процветанием знаменитого Таринского виноделия в немалой степени способствовала политика свободной торговли с другими государствами. У нас имелось всё, чего только можно было пожелать: деньги, сила, уважение. Не было одного: любви.
Я всегда удивлялась, как дружелюбный и добрый папа смог полюбить холодную Эмилию, мою маму. На этот вопрос в детстве мистер Тарин лишь рассмеялся, клюнул меня в щёку и сказал, что у любви нет ответов. Мне казалось, что со временем сердце моего папы будто зарастает невидимой ледяной коркой. Его глаза, когда-то пронзительно голубые, потускнели и превратились в две льдинки, под стать сердцу. Он всё чаще стал ходить хмурым и отстранённым, и я не находила этому объяснения.
Когда курьер приносил письмо с приглашением придти на бал, а их было немало, так как наша семья была желаемым гостем любого мероприятия, я считала дни до него. Тогда я могла получить иллюзию счастья. Матушка заказывала красивые пышные платья у одной достопочтенной миссис Горгор, как она мне говорила, известной портнихи, и заплетала мне волосы, даря столь редкую ласку. Когда она наносила духи на шею и немного на запястья, наклонялась столь близко, что я ощущала исходившее от неё тепло. О Тьма, как же мне хотелось её обнять.
- Ринальдина, леди не пристало проявлять эмоции. Эмоции делают тебя слабой, - ледяной голос хлестнул по мне, заставив разжать руки.
А на балу я видела их улыбки. Натянутые, неискренние, но разве ребёнок понимал это? Так проходило моё детство, пока в один день я не повзрослела.
Когда в четверг одним хмурым и серым днём меня пригласили в папин кабинет, я уже точно знала: мне вынесут приговор, который полностью изменит мою жизнь. Но насколько жестоким он будет, и подумать не могла.
Папа сидел за огромным столом, его напряженные руки были сложены в замок, в глазах горела решимость. От одного его взгляда мне становилось не по себе. Миссис Тарин сидела рядом, изящно закинув одну ногу на другую и слегка ей покачивая.
- Лем, выйди, - приказал папа, метнув на него злой взгляд.
- Но...
- Лем, - настойчиво произнесла мама и стала побарабанить длинными пальцами по кожаному подлокотнику кресла.
Брат был потрясён, мы были потрясены, ведь обычно семейный совет проводился в полном составе. Лему понадобилось несколько секунд, чтобы опомниться. Он метнул на меня встревоженный взгляд.
- В саду, как закончишь, - шепнул брат мне так, чтобы слышала лишь я, затем обеими руками обхватил меня где-то в районе живота, крепко стиснул и ушёл.
Когда за Лемом закрылась дверь, улыбка мамы стала... хищной.
- Девочка, ты ведь понимаешь, что тебе вот-вот должно исполниться восемнадцать.
Я кивнула, не понимая, к чему ведётся разговор.
- Скажу честно. Ты непритязательна, невзрачна, не обладаешь выдающейся красотой, да и умом не блещешь, - слёзы обиды навернулись на глаза, мне пришлось часто заморгать, дабы скрыть их, «ведь леди не пристало реветь». - Мы здраво оцениваем твои шансы, поэтому великодушно подобрали для тебя подходящую кандидатуру, которая готова закрыть глаза на твои недостатки.
Я взглянула на отца, он оставался холоден, словно айсберг в океане.
- Какую кандидатуру? - спросила я, хотя уже понимала всю суть.
- Мужа, конечно же, - приторно рассмеялась матушка. - Уважаемый мистер Грассо прислал договор для заключения брака.
Я буквально приросла к земле. Подумать только, они хотят выдать меня замуж за пожилого человека! В голове вспыхнул его образ: противные глазки-бусинки, большой живот и безвкусная бабочка. Когда мне, наконец, удалось снять оцепенение, я вскочила и умоляюще посмотрела на отца.
- Папа, ты отдашь меня старику?! - закричала я, махая руками. - Ты испортишь мне жизнь!
- Рина, сядь, - ледяным голосом произнёс он и медленно поднялся со своего стула. - Не смей говорить о мистере Грассо в таком тоне. Ты будешь счастлива.
- В другой жизни, - не удержалась я от язвительного замечания.
В тишине кабинета отчётливо прозвучал тяжёлый звук пощёчины.
***
Сначала я не поверила, что отец ударил меня. Прикладываю руку к горящей щеке. Та саднит болью и ноет, кажется, будет синяк.
- Ты будешь делать то, что я тебе скажу. - Каждое произнесённое им слово больнее пощёчины. - Ступай в свою комнату, и попытайся за два дня сделать из жалкого зрелища, которое я сейчас наблюдаю, пристойную девушку рода Тарин.
Неприятный озноб прокатывается по коже.
- Ну-ну, Ринальдина, - мерзко протягивает мама, подходя к отцу. - Неблагодарная девчонка, все девушки мечтают о браке, скоро ты уедешь от нас, и твоя мечта исполнится.
- Уеду? - шепчу я, сгорбившись.
Матушка делает удивлённый жест, прикладывая руку к груди.
- А ты что думала? Конечно, уедешь! Почтенный мистер Грассо живёт в Минсгаузине, в восьмистах милях отсюда. Советую сегодня же начинать собирать чемоданы. Хотя, полагаю, они тебе не понадобятся. Мистер Грассо любит своих... игрушек, и если ты будешь вести себя хорошо, то ни в чём не будешь нуждаться.
Последние слова я практически не слышу. Подхватив юбки, бросаюсь прочь. Слезы безжалостным потоком текут по лицу. Тело содрогается в беззвучных рыданиях. О Тьма, как же больно! Какая мать будет говорить такие вещи? Рина, если у тебя есть хоть капля уважения к себе, прекрати строить нелепые надежды на прекрасное будущее. Ничего не изменится!
Тогда я со всем ужасом поняла, насколько холодны и безразличны были родители по отношению ко мне...
И как я не осознала этого раньше? Почему закрывала глаза и была предана, словно дворовый щенок?
Ноги заплетаются, в итоге в какой-то момент я падаю возле лестницы и сжимаюсь в клубок... Воздух закончился? Вздох шумный и тяжелый, а легкие и сердце будто сжимаются тисками. Меня лишили прошлого, будущего, настоящего и всего, что до вчерашней ночи меня составляло. Я задыхаюсь. Прислоняю голову к холодным перилам и прикрываю веки. Кулаки стучат по мраморному полу, словно в спасительную дверь. Во рту ощущается солоноватый вкус крови, наверное, слишком сильно кусала губы... Перед глазами всё плывёт. Делая ещё один судорожный вздох, яростно вытираю слёзы и плетусь к себе, держась за стены.
Сил хватает лишь на то, чтобы закрыться за все щеколды и лечь в кровать.
